Из доклада Управляющего делами Украинской Православной Церкви митрополита Антония (Паканича) на Международной научной конференции «Соборность Церкви: богословские, канонические и исторические измерения».

В последние годы в православном богословии заметно обострилась дискуссия о соотношении соборного начала и первенства во Вселенской Церкви. Сегодня иерархи и богословы Константинопольского патриархата излагают особый взгляд на первенство, который вызывает серьёзную критику со стороны других Поместных Церквей.

В довольно ясном виде эта концепция первенства изложена и в ряде выступлений патриарха Варфоломея, и в ряде официальных документов Константинопольского патриархата, и в публикациях иерархов и богословов Константинопольской Церкви (таких, например, как митрополит Иоанн (Зизиулас), архиепископ Элпидофор (Ламбриниадис), архимандрит Иоанн (Мануссакис) и др.).

Новая концепция первенства базируется на представлении о том, что первенство на всех трех уровнях церковного бытия (епархиальном, поместном и вселенском) имеет одинаковую природу. Для упомянутых богословов является типичным проведение прямой аналогии между экклезиологией и триадологией. Как в Святой Троице есть первенство Бога Отца (монархия Отца), так и на всех уровнях церковного бытия обязательно должно присутствовать личное первенство. На епархиальном уровне отражением монархии Отца является служение епископа, на поместном уровне – служения предстоятеля Поместной Церкви, а на вселенском – служение Вселенского патриарха. Из этого делается вывод о том, что первенство на вселенском уровне не может быть представлено какой-либо институцией (т.е. Собором). Оно обязательно должно воплощаться в личности. Даже когда собирается Вселенский Собор, он необходимо предполагает иерарха, возглавляющего его работу. Потому даже Вселенский Собор становится невозможным без персонального первенства.

Как мы видели, в постановлениях Вселенских Соборов, конечно, имеется учение о первенстве определенных кафедр во Вселенской Церкви. Однако, прежде всего, это первенство ясно именуются лишь первенством чести, а не первенством власти. Кроме того, отцы как Второго, так и Четвертого Вселенского Соборов ясно говорят о том, это первенство обусловлено политическим возвышением Константинополя. То есть, источником особой чести, которой была почтена Константинопольская кафедра, является решение Вселенского Собора. Именно Собор наделяет преимуществами того или иного иерарха.

Однако, приверженцы теории об особых правах Константинопольского патриарха смотрят на дело иначе. Например, архиепископ Элпидофор прямо пишет, что учение о том, что первоиерарх Вселенской Церкви получает свои полномочия от Собора, является равноценным утверждению, что источником монархии Отца являются Сын и Святой Дух. С точки зрения архиепископа Элпидофора представление о Соборе как об источнике высшей власти в Церкви может привести к искажению догматического учения о Святой Троице. Архиеп. Элпидофор настаивает, что первенство во Вселенской Церкви имеет исключительно божественную санкцию. Кроме того, это не только первенство чести, но и первенство особой власти. Потому Константинопольский патриарх во Вселенской Церкви является не первым среди равных, а первым без равных.

Такое понимание первенства влечет за собой и особый взгляд на систему Поместных Православных Церквей. Сегодня патриарх Варфоломей довольно последовательно критикует идею о том, что Мировое Православие является семьей равных автокефальных Церквей. Такую точку зрения он считает «протестантской идеей». В одном из своих интервью в 2020 г. патриарх Варфоломей даже призвал пересмотреть православное учение о Церкви, чтобы очистить его от подобных протестантских влияний: «Мы, православные, должны подвергнуть себя самокритике и пересмотреть нашу экклезиологию, если мы не хотим стать федерацией церквей протестантского типа». Альтернативу такому якобы протестантскому взгляду на Церковь патриарх Варфоломей указал довольно ясно: «Мы должны признать, что в неделимом Вселенском Православии есть один "Первый", не только по чести, но и "Первый" с особыми обязанностями и каноническими полномочиями, возложенными на него Вселенскими Соборами».

Особыми властными полномочиями, которые пытается усвоить себе Константинопольский патриарх, являются, прежде всего, эксклюзивное право предоставления автокефалии другим Поместным Церквам, такое же эксклюзивное право принимать апелляции от клириков других Поместных Церквей на принятые в этих Церквах судебные решения и право осуществлять духовное окормление всей православной диаспоры. Константинопольский патриарх настаивает, что он имеет особую экстерриториальную юрисдикцию и фактически является главой Вселенской Церкви. Об этом, например, прямо сказано в Томосе о предоставлении автокефалии так называемой «Православной Церкви Украины».

Позиция Русской Православной Церкви является принципиально иной. Еще 25 декабря 2013 г. Священный Синод Русской Православной Церкви принял документ «Позиция Московского патриархата по вопросу о первенстве во Вселенской Церкви». В этом документе подчеркивается, что первенство на епархиальном, поместном и вселенском уровнях имеет разные источники и разную природу. Источником первенства епископа в своей епархии является «апостольское преемство, сообщаемое через хиротонию». Источником первенства на уровне автокефальной Церкви является «избрание первенствующего епископа Собором (или Синодом), обладающим полнотой церковной власти». Что же касается первенства на уровне Вселенской Церкви, то его источником является «каноническое предание Церкви, зафиксированное в священных диптихах и признаваемое всеми автокефальными Поместными Церквами». Каноны не наделяют первого по чести епископа во Вселенской Церкви какими-то властными полномочиями. Таким образом, как природа первенства на разных уровнях церковного бытия, так и функции епископов, которые наделены первенством, являются разными.

В документе принципиально отвергается сама идея о наличии в Церкви некоего «Вселенского архиерея» с особыми полномочиями. С точки зрения Русской Православной Церкви, первенство чести Константинопольского патриарха предусматривает, например, что во время общих богослужений Предстоятелей Поместных Церквей ему предоставляется право их возглавлять. Также на межцерковных форумах представители Константинопольского патриархата имеют право председательства. Таким образом, первенство чести является аналогом дипломатического протокола, который регулирует общение между Поместными Церквами, но не возвышает одни Церкви над другими.

Этот документ Русской Православной Церкви вызвал негативную реакцию со стороны Константинопольского Патриархата. И сам патриарх Варфоломей, и другие епископы Константинопольской Церкви продолжают настаивать на особом первенстве власти Вселенского патриарха.

Попытки Константинопольского патриархата реализовать на деле свои особые полномочия неоднократно приводили к конфликтам во взаимоотношениях между Поместными Церквами. И сегодняшний глубокий кризис в Мировом Православии порожден грубым вмешательством Константинопольского патриарха в церковную жизнь в Украине. При чем это свое вмешательство Константинопольская Церковь обосновывает всё теми же якобы имеющимися у нее особыми полномочиями.

Мы должны со всей ответственностью сказать, что учение о первенстве во Вселенской Церкви в том виде, как его формулируют сегодня богословы Константинопольского патриархата, является для нас неприемлемым. Мы видим, что это учение стало сегодня серьезной угрозой для единства Мирового Православия. Более того, реализация на практике такого понимания первенства ведет к подрыву соборного начала в церковном управлении.

Для нас весьма показательно, что патриарх Варфоломей последовательно отбрасывает все предложения о соборном обсуждении той тяжелой ситуации, которая сложилась в Украине. Например, в 2019 г. прямой призыв Предстоятеля Албанской Православной Церкви архиепископа Анастасия созвать Синаксис Предстоятелей Поместных Православных Церквей для поиска путей выхода из кризиса был отброшен Константинопольским патриархом. Инициатива Иерусалимского Патриарха о встрече Предстоятелей Поместных Православных Церквей в Аммане в 2020 г. также не была поддержана Константинопольским патриархом.