Отвечает протоиерей Владимир Пучков.

Казалось бы, какой смысл говорить о правильном выходе из поста по окончании Святок. Об этом бы писать на последней неделе Рождественского поста или подождать Страстной недели. Как раз пост заканчивается, разговение на носу… Однако, опыт подсказывает мне, что как раз на исходе поста говорить о таких вещах нет никакого смысла. И именно потому, что заканчивается пост и на носу разговение. Прочитать-то все прочитают. И запомнить – запомнят. Но в итоге, памятуя, как надо, сделают всё с точностью до наоборот. А потом, после Святок или по окончании Светлой недели, глубоко вздохнут и начнут сожалеть о том, как хорошо прошёл пост и как жаль, что за Святки всё это куда-то безвозвратно ушло…

У нас ведь обычно как бывает? Если праздник, то с размахом, если пир, то на весь мир. Постились мы усердно, строго, молились сосредоточенно, поклоны били истово. Закончился пост – будем праздник праздновать: чтобы разговляться досыта, чтобы стол ломился, чтобы гости каждый день… И проходят наши святые дни (буквально – святые, на то они и Святки) в бесконечном сидении за столом, разговорах, суете, хлопотах по хозяйству, беготне и веселии. Неудивительно, что «средь шумного бала» мы не испытываем ни дискомфорта, ни угрызений совести. Но стоит праздничной череде подойти к концу, как начинаешь ощущать себя старухой у разбитого корыта. Что праздновали? Зачем постились? Кто эти Святки придумал? И это хорошо ещё, если к невесёлым мыслям не примешивается головная боль от чрезмерного веселья или меланхолия от внезапно накопленных лишних килограммов…

Вот этот момент – самое что ни на есть время для размышлений о том, как правильно выходить из поста. И потребность в такой информации под сомнение не ставится, и последствия неправильного выхода из поста переживаются вполне ощутимо.

Итак, начнём с простого. Пост, как известно, предусматривает целый комплекс ограничений. Самое ощутимое из них – ограничение в пище. За полтора месяца наш организм успевает привыкнуть к однообразной, по преимуществу растительной, пище. Причём если сначала многие начинают есть больше, чем обычно, постная еда ведь насыщает куда хуже, чем мясо, то к середине поста аппетит заметно ослабевает: постная еда элементарно надоедает и ограничивать себя в количестве уже особо не приходится – кусок сам не очень-то лезет в горло.

Эти факторы стоит учесть, и, разговляясь, не нужно набрасываться на всё скоромное сразу. Достаточно попробовать в первые день-два есть не больше и не чаще, чем мы это делали в конце поста, чтобы для наших печени и поджелудочной и органов пищеварения праздник не обернулся кошмаром. Разнообразие в еде тоже должно быть разумным. Оно ведь не абы как стимулирует аппетит, а его на первых порах разговения следует контролировать чуть ли не так же жёстко, как в дни строгого поста. Отсюда и следующая рекомендация: сколь бы Рождество и Пасха ни были в нашей культуре семейными праздниками, но в плане посещения близких и собственного гостеприимства нужно не терять чувство меры. Мы и так в дни застолий едим больше, чем обычно, а если у нас все Святки гости за гостями, то наши обильные трапезы становятся ещё и более частыми. Какие из этого следуют проблемы, мы уже знаем.

Однако всё это – лишь полбеды. Главное в том, что подлинный смысл праздников и празднования всякий раз от нас ускользает, стоит только выйти за порог храма после Литургии. Для нас торжество – это почти всегда люди, суета, шум и веселье. Однако вдумайтесь: события, которые из года в год переживает Церковь в дни самых главных своих праздников, происходили в тишине.

Тихой ночью воскрес Христос, в тишине пастушеской пещеры, вдали от людских глаз, молвы и суеты Он пришёл в мир. Даже служим мы в дни этих праздников ночью. И делаем это вовсе не для того, чтобы наше «Христос воскрес» было слышно на сотню метров вперёд. Празднуя с Церковью Рождество или Пасху, мы должны суметь услышать тишину. Тишину, в которой рождается и воскресает Христос, тишину, которая, воцарившись в нас, сделает каждого способным к тому, чтобы Он родился и воскрес в нашей душе. Ведь именно в тишине являет себя Господь и доступный человеку опыт общения с Богом начинается с опыта тишины. Потому радость любого праздника – всегда тихая радость. На эту тишину нас прекрасно настраивает пост – и мы сполна приобщаемся к ней на праздничной Литургии, если, конечно, уже с этого момента не спешим настроиться на суету. И нам не на кого пенять, если эту радость мы с лёгкостью размениваем на суету, веселье и шум, празднуя церковные праздники в привычной светской манере. Понятно, что в нашей традиции праздновать иначе может только одинокий или нелюдимый человек. Однако и всем тем, кого Бог одарил большим количеством родных, близких и любимых людей, по силам сберечь благодатную тишину пасхальной или рождественской радости. Достаточно просто не позволить суете вторгнуться в душу. Она неизбежно будет нас окружать, она будет присутствовать в нашей жизни, но мы вполне в силах не допустить её присутствия у себя в душе. И здесь особое значение приобретают наше привычное молитвенное правило, которым мы с такой лёгкостью жертвуем в пылу праздничных хлопот, ежедневное чтение Евангелия, которое мы нередко в эту пору забрасываем до более спокойных времён, и элементарное внимание к тому, что происходит у нас в душе, в голове, что мы распространяем вокруг себя посредством слов и действий. Как это ни парадоксально, но в праздничный период не менее важно уметь останавливаться и не терять внимания к себе, чем на протяжении поста.

Как бы то ни было, а впереди у нас ещё более полутора месяцев обычной, не очень праздничной жизни и ещё один продолжительный пост. Как думаете, стоит попытаться хотя бы из него выйти без потерь для души? Уж не знаю, как вы, а я попробую…