Отвечает доцент Киевской духовной академии Андрей Музольф.

Традиция поставления во епископы именно представителей монашествующего духовенства вовсе не является изначальной в Церкви. Примером тому могут послужить хотя бы слова святого апостола Павла из так называемого пастырского Послания к Тимофею, в котором ясно говорится о кандидатах в епископы из среды женатых людей: «Епископ должен быть непорочен, одной жены муж» (1 Тим. 3:2).

С одной стороны, данное предписание объясняется толкователями в том ключе, что для тогда только зарождавшейся Церкви в принципе институт безбрачия был не столь популярным. Та среда, в которой велась проповедь христианства – а это были по большому счету два народа: иудейский и эллинский – весьма неодобрительно относилась к отрицанию семьи. По словам блаженного Феодорита Кирского, подобное отрицательное отношение к безбрачию связано с тем, что язычники не имели понятия о девстве, иудеи же и не допускали его, так как рождение детей считали благословением.

Однако уже в проповеди апостолов, как мы видим на примере того же святого апостола Павла, восприятие безбрачия изменяется. Главный критерий, который должен отличать служителя Божия, – это не семейное положение, а ревность в священнослужении и готовность абсолютной отдачи ему. Так, апостол настаивает: «Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене» (1 Кор. 7:32–33). И именно по этой причине сам Первоверховный апостол для себя выбирает первый путь и остается безбрачным. Но такой выбор апостола Павла никогда не навязывался в древней Церкви другим кандидатам в священный сан.

Со временем в истории Церкви мы находим все больше и больше свидетельств того, что в епископы избирались именно монашествующие: сначала это звучало просто как пожелание (например, в письмах святителя Афанасия Великого), а впоследствии – уже как руководство к действиям.

Одна из новелл*, святого императора Юстиниана, изданная им в 528 году гласит: «Не иначе посвящать в епископы, как если избираемый, достойный в других отношениях, не будет иметь детей и уже не сожительствовал бы с женой, но вместо жены прилепился бы к Церкви, пребыл бы в воздержании, а вместо детей имел бы христианский, православный народ».

Подобное говорится и в другой новелле того же императора: «Никого не поставлять епископом иначе, как если кто предварительно или примет монашество или будет помещен в клир, по крайней мере на шесть месяцев, и в последнем случае поставлять только таких, кто не имеет детей или племянников и уже разлучился навсегда с женой. Оставляя в забвении все прошедшее, не преследуем издавна живущих с женами (епископов): но на будущее время решительно не позволяется рукополагать имеющего жену. В противном случае и рукоположенный лишается сана и рукоположивший подвергается запрещению».

Данная инициатива императора впоследствии была поддержана Церковью, и в итоге на Трулльском Соборе (691 год) было решено: «Дошло до сведения нашего и то, что в Африке, и Ливии, и в иных местах некоторые из тамо сущих боголюбезнейших предстоятелей, и по совершившемся над ними рукоположении, не оставляют жити купно со своими супругами, полагая тем претыкание и соблазн другим. Имея убо великое тщание, дабы все устроити к пользе порученных паств, признали мы за благо, да не будет отныне ничего таковаго».

Из сказанного видно, что в те времена только в некоторых местах епископы оставались в браке, точнее, они не разрывали брак даже в случае их рукоположения в епископы. А это значит, что многие другие епископы уже были неженатыми. Кроме того, приведенное выше правило Собора обосновывает также аргументацию, почему все же епископ должен быть безбрачным: дабы не подавать соблазн для приходящих в Церковь, а потому Собор, будучи вещательным органом Церкви, предписывает епископам «за лучшее» быть безбрачными.

Таким образом, к концу VII века практика рукоположения епископов из монахов становится уже подкрепленной законодательством. Но, как видно из истории, данный вопрос все же скоро не решился, и в конце XII века в списках церковных правил Поместного Собора в Константинополе мы встречаем следующее предписание: «Рукоположенные в сан архиерейский из лиц, находившихся в супружестве, по священным канонам должны непременно воздерживаться от жен, и не по принуждению, а по добровольному с женами согласию, так что избираемые из таковых должны предварительно решиться – или вести затем жизнь безбрачную и целомудренную, или предпочесть непорочное сожительство в честном браке. Супруги, по рукоположению мужей, должны неотложно удаляться в женские монастыри, состоящие вдали от местопребывания архиерейского (их прежних мужей), с тем, чтобы там принять пострижение и жить по правилам иноческим. Если же они добровольно не хотят принять пострижения, то их мужья, хотя бы уже посвященные в архиерейский сан, лишаются своего места и достоинства и на место их другие избираются».

Исходя из сказанного, можно сделать следующий вывод. Рукоположение в епископский сан только монашествующих было не столько строгим предписанием закона, сколько условием, подкрепленным определенным расчетом.

Епископ – это устроитель Церкви, ведь даже само слово «епископ» переводится как «блюститель». А таким «блюстителем», который бы все свои силы отдавал на благоустроение Церкви, могли быть только монахи.

Именно с этим связаны многочисленные изречение святых отцов, таких как святители Афанасий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст и многих других, что лучше для епископа не иметь семьи, ведь только в таком случае он будет максимально стремиться принести пользу своей Церкви. И именно эта традиция прочно вошла в жизнь Церкви настолько, что фактически обратное никогда не приживалось и, думаю, не приживется. Пример тому – попытка возобновления «белого» епископата в так называемой обновленческой Церкви и то, как эта практика была воспринята. 

Примечание:

* Новелла (от лат. novellae leges – «новые законы») – изменение, которое вновь изданный нормативный правовой акт вносит в уже действующий.