Главни лајтмотив Великог уторка је прича о десет дјевојака (Мт 25,1–13) и тема Страшног суда (јеванђеоско зачело је прочитано на Литургији пређеосвећених дарова (Мт 24,3 –35), које се само по себи у потпуности састоји од Христове беседе о Страшном суду и догађајима који се дешавају пре њега). У суштини, парабола о десет дјевојака је и вербална мелодија Страшног суда, која је испричана у тајности – у метафоричким сликама.

И одна из основных тем, повторяющихся в эсхатологической тематике, – тема разделения человечества. Одни пойдут в ад. Другие в рай. Как говорится в святом Евангелии: «…Тогда будут двое на поле: один берется, а другой оставляется; две мелющие в жерновах: одна берется, а другая оставляется» (Мф. 24:40, 41). Та же тема разделения очень явственно звучит и в следующей главе: «Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов – по левую… И пойдут сии в му́ку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25:31–33, 46).

Присутствует тема разделения и в притче о десяти девах. Пять оставляются. Пять уходят с Женихом в брачный чертог, и оставшиеся стучат в двери и просят впустить, но Бог отвечает им: «Истинно говорю вам: не знаю вас» (Мф. 25:12).

Вот об этом разделении нужно нам всегда помнить. Оно обязательно будет, и обязательно рай на веки вечные. Или ад на веки вечные. Нужно ежесекундно и непреложно держать эту истину, этот Божественный догмат в уме.

И данный раздел, конечно, проходит в сердце человеческом. Начинается он в нем. Отвергает ли сердце Бога или принимает Его!

Вспоминаю один случай, который несколько лет назад произошел со мной.

Я выезжал со двора на своей старенькой «Волге». Было утро. Успение Пресвятой Богородицы. Я спешил на Литургию. Погода была прекрасной. Небо бирюзовое, солнышко золотое и ласковое. Чисто и нежно, как хрустальные колокольчики, пели птички. Дорогу переходили две пожилые, хорошо одетые, интеллигентного вида женщины. Недалеко загорелые и даже коричневые от загара мужчины в оранжевых спецовках рисовали на дороге «зебру». Я проезжал мимо них. И вдруг у меня лопнула шина. Мне пришлось остановиться. Я вышел из автомобиля (был в подряснике и с наперсным крестом). И задумчиво начал, что называется, «чухать потилицю». Честно говоря, в технике я не силен. Грустно было оттого, что я понимал: опоздаю на службу.

И вдруг эти женщины, совершенно неожиданно для меня (а они уже успели перейти дорогу), остановились, развернулись ко мне и как-то изменились. Что-то нехорошее, очень-очень злобное появилось в их лицах, и эта какая-то ярость безобразила их и сильно меня пугала. Они начали говорить, но слова, сама манера говорения и издаваемые ими звуки больше походили на шипение змеи или кошки, когда она очень сильно испугается так, что даже шерсть у нее встанет дыбом. Дословно не помню, что именно они говорили, но что-то о том, что типа поделом мне, что так и надо.

А мужчины, эти загорелые и простые «работяги», увидели меня и кинулись ко мне, как к родному, и сразу начали говорить, будто дети малые: «Батюшка, батюшка…». Просили открыть багажник, достать домкрат и пр. За 15 минут они мне поставили «запаску», и я поехал на службу, искренне поблагодарив их и благословив от всей души. 

Ни женщины, ни дорожники меня почти не знали. У нас почти не было никаких личных контактов. Понятно, что и у противников, и у симпатиков это были реакции на сан, подрясник и крест.

Помню, как шли по улице и вдруг сзади услышали злобное шипение (опять же): «не всех их убили в семнадцатом».

Шел однажды по супермаркету и слышу издалека крики: «Батюшка… Батюшка!». Оборачиваюсь, бежит ко мне молодой отец, а на руках у него дочурка лет четырех. Он, запыхавшись, наклоняет голову и говорит: «Батюшка, благословите нас»! Как-то ехал в киевском метро, учился тогда в семинарии. И вдруг молодой парень (почти мой ровесник) встает и говорит: «Батюшка, присаживайтесь».

Всё это я говорю к тому, что разделение уже идет, преобразование наших душ в злаки или плевелы, в овцы или козлища началось. Времени очень мало, оно утекает сквозь пальцы, как песок. Поспеши выправить светильник молитвы, залей в него елей добрых дел и богослужения. И зажги огонек веры и любви к Богу и к людям.

Как сказал Спаситель: «…Бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий» (Мф. 25:13).

«Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, егоже обрящет бдяща: недостоин же паки, егоже обрящет унывающа. Блюди убо, душе моя, не сном отяготися, да не смерти предана будеши, и Царствия вне затворишися, но воспряни зовущи: Свят, Свят, Свят еси Боже, Богородицею помилуй нас».

Протоиерей Андрей Чиженко