Когда в Евангелии мы читаем о действиях и поступках фарисеев, то всё думаем, что это не про нас – мы же приняли Христа, а они – нет, однако же фарисейской закваски и нам хватает.

Обратимся к мнению свт. Иннокентия Херсонского, который говорит, что шествие за Спасителем на Голгофу в дни Страстной седмицы происходит по нескольким путям. Первый – пребывание на богослужении и молитве, второй – чтение Евангелий о Его последних беседах и Страданиях, третий – благоговейное размышление о Страстях Христовых, четвертый – соблюдение поста, исповедание грехов и Причастие Святых Таин, пятый – помощь нуждающимся, благотворительность. По-хорошему, исполнить нужно все пути – в них нет ничего сверхтяжелого или недоступного, но наши немощи, объективные и субъективные обстоятельства не позволяют нам сделать этого. Здесь же, небольшим текстом, давайте попробуем хотя бы немного прикоснуться к путям второму и третьему.

Тема фарисейства как явления, о которой я заговорил с первых строк, относится и к Великому Понедельнику. Евангелисты Матфей и Марк сообщают нам, что после Своего торжественного входа в Иерусалим для ночевки Христос возвратился в Вифанию, а утром снова отправился в столицу. По дороге Он проголодался (Мф. 21:18) и попробовал найти плоды на смоковнице, которых там не оказалось, после чего проклял ее, и дерево засохло (Мф. 21:19). Следующий эпизод уже касается разговора Спасителя с фарисеями в храме, где Он произносит две притчи. В первой говорится о сыновьях некого человека: нерадивом, но раскаявшемся и лицемерном (Мф. 21:28–31). Во второй – о злых виноградарях, убивших сначала всех слуг и посланников хозяина виноградника, а потом и его сына (Мф. 21:33–40). Все эти повествования связаны между собой, имеют отношение к современным Христу иудеям, но через них мы можем взглянуть и на себя.

Начнем со смоковницы, так как относительно ее нужно сделать некоторое пояснение. Дело в том, что инжирное дерево на Востоке сначала дает плоды, а потом только пускает листья. Очевидно, что бесплодной смоковница оказалась, так как на ней уже были листья, но не было плодов. Получается некий обман: видом пышной кроны дерево приманивает голодного путника, а потом оказывается, что поживиться от него нечем. Ясно, что здесь проводится аналогия с фарисейскими поступками и вообще их образом жизни. То же самое можно сказать и о лицемерном сыне из притчи, который пообещал отцу, что пойдет работать в виноградник, и не пошел. Участь смоковницы известна. От слов Христа: «Да не будет же впредь от тебя плода вовек» (Мф. 21:19) – она засохла.

Давайте остановим нашу мысль на этом инжирном дереве. Да, его образ в Евангелии относится к фарисейству, но фарисейство не только принадлежность к религиозно-общественному течению в Иудее, а еще и явление, феномен человеческой жизни. Если мы не фарисеи, то где наши плоды? Давайте задумаемся, какие плоды мы принесли как профессионалы того дела, которым занимаемся? Какие плоды мы принесли как родители и т. д.? Думаю, что по каждому из подобных пунктов нам есть что сказать. А как быть с христианством? Какие плоды мы принесли именно как христиане? Скорее всего, здесь начнутся неуклюжие попытки заговорить о выполнении некоторых молитвенных правил, продуктовых ограничениях в посту, пожертвовании «некусающейся» суммы нищему возле храма или что-то в этом роде. А как же горение Христом, как же устремление всей души и всего сердца к Нему, как же покаянные слезы? Действительно ли мы все делаем во славу Божию (1 Кор. 10:31)? Выделяемся ли мы из того общества, в котором живем, или мы такие, как все, только с «напылением» христианства? А может, кто-то из нас еще и стесняется своей веры? Мы не давали никаких прямых обещаний, но, как говорится в древней пословице: «Назвался груздем – полезай в кузов». Коль уж мы назвались христианами и носим на себе Имя Христово, то нужно и соответствовать Его образу и всему тому, к чему Он призывал.

Все перечисленные мною вопросы носят обобщающий характер, каждым из них я не хотел призвать к разговору о каких-либо абстрактных вещах, но подумать, какое место Спаситель занимает конкретно в моей душе. Пройдитесь по некоторым маркерам духовной жизни, как то: усердие и внимательность на молитве; чтение Священного Писания, любовь к Откровению Божьему; терпение к ближним; безропотность в несении скорбей, особенно в наше очень непростое время; способность искренне раскаиваться, а не просто бесчувственно перечислять грехи у аналоя; наличие или отсутствие страха перед будущим, и от того сила веры и умение действительно надеяться на Господа и т. п. Мы прошли через сорок дней покаянной чреды, – каковы же результаты? Каждый из нас какое-то время, нередко немаленькое, является сознательным церковным человеком, – каковы же результаты? Я никого не обвиняю, но разговор о бесплодной смоковнице и лицемерном сыне из притчи сам заставляет нас задуматься над затронутыми темами.

Всё это бесконечно важно хотя бы потому, что, по замечанию свт. Иннокентия, в Страстные дни это один из путей движения со Христом на Голгофу. Здесь нельзя не вспомнить слов апостола Фомы, сказанных еще до воскрешения Лазаря: «Пойдем и мы умрем с ним» (Ин. 11:16). Пока перед нами не стоит выбор возможности или невозможности умереть за нашего Спасителя, но мы можем умереть вместе с Ним внутри себя, в пустыне нашего сердца. Пусть хотя бы в эти Великие дни, невзирая ни на какие обстоятельства, обязанности и работы, Христос для нас станет центром жизни, чтоб не быть нам похожими на фарисеев с красивой обложкой снаружи и гнилым трупом внутри. 

Протоиерей Владимир Долгих