Много словесных «камней» бросается на поле православных именно в связи с крещением младенцев. Мол, вы же говорите, что Бог не нарушает свободную волю человека, так почему же вы нарушаете ее? Младенец сам же не может избрать себе веру осознанно, подождите, пока вырастет, тогда он и примет решение.

Здесь кроется очень тонкий подвох.

Каждый родитель знает, что детям вообще многое в этой жизни не нравится. И многое делается против их воли, но если не предпринять мер, ребенок просто умрет от холода, голода и болезней. Я помню, например, что в раннем детстве очень не любил одеваться: все эти колготки, шерстяные свитера и вязаные шапки! Почти каждый раз, когда меня папа с мамой одевали, я плакал и не хотел этого. Но если этого не делать, то зимой можно простудиться, получить воспаление легких и умереть без одежды на улице. Точно так же дай волю ребенку – он будет есть одни конфеты, причем  неудержимо, много и без остановки. Если оставить все на самотек, то диабет или диатез обеспечены. Часто нормальную пищу ребенка надо заставлять есть.

Я уже не говорю о врачах. Почему-то, когда дитятко заболеет, мы его ведем в больницу, несмотря на то, что оно кричит, бьется в истерике и страшно не хочет туда попадать. Но мы его все равно туда ведем против его воли. Потому что, если не излечить с Божьей помощью болезнь, ребенок умрет.

Исходя из этого, отвергая крещение младенцев (детей), мы являемся либо двуличными фарисеями, заблудившимися в собственных религиозных теориях, либо почти атеистами, отвергающими бытие духовного мира.
Ведь первородный грех – это страшное духовное заболевание, искажающее природу человека, есть в каждом, включая и младенцев. И избавиться от него можно только в Таинстве Крещения. Евангельская беседа Спасителя с Никодимом: «Иисус отвечал: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух (Ин. 3:5, 6).

Почему при Крещении человек троекратно погружается в воду? В Крещении вода – символ очищения, но и символ земли (погребения). Умирает-погребается ветхий человек, первородный грех убивается в крещении. И также в этом Таинстве есть троекратное восстановление (поднятие) крещаемого. Это символ возрождения, воскрешения, исцеления, рождения нового человека, который соединен посредством воды и Духа со Святой Троицей, насколько это возможно для нас. Рождается новая обновленная тварь – человек духовный, небесный, очищенный от первородного греха, исцеленный от него.

Мы же, отвергая крещение младенцев, уподобляемся родителям, у которых, если ребенок заболеет гриппом, к примеру, отвергают его лечение, говоря: «Ничего страшного, инфекция пройдет, вырастет и сам примет решение». Но инфекция может и не пройти. Вполне возможно, что она усугубится и ребенок умрет от болезни. Примерно то же и с духовным заболеванием – первородным грехом. С годами он не пройдет, но вырастет, превратившись в чудовище, с которым уже очень сложно будет бороться. А Лекарь-то здесь все равно один – Господь наш Иисус Христос. И лекарство одно – Таинство крещения, как дверь в Церковь.

Тем более что Спаситель сам нас призвал к крещению младенцев: «Приносили к Нему детей, чтобы Он прикоснулся к ним; ученики же не допускали приносящих. Увидев то, Иисус вознегодовал и сказал им: пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие» (Мк. 10:13, 14).

К тому же, не крестя младенцев, мы не вводим их в жизнь Святого Духа. Зато диавол как раз не дремлет. Он и бесы бодрствуют, не спят, страстно желая увести каждого человека в ад. И некрещеный человек, тем более ребенок, может стать очень удобной для него жертвой. У некрещеного человека может появиться невидимо-незримо (но от этого не менее страшно) совершенно другой учитель – сатана, который к совершеннолетию научит его такому, что за голову родитель будет хвататься. И вместо человека, желающего креститься, сформируется богоборец, ведомый сатаной. Такой вариант развития событий тоже отвергать нельзя.

Кроме того, лишая ребенка крещения в младенчестве, мы лишаем его таинственной и глубинной животворной церковной жизни. Здесь хочется вспомнить слова Господа нашего Иисуса Христа: «Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода. Вы уже очищены через слово, которое Я проповедал вам. Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне. Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Ин. 15:1–6).

Так хотим ли мы, чтобы наши дети не пребывали на лозе Христовой, не были привиты к ней?

Поэтому дискуссии в Церкви по поводу того, «крестить или не крестить младенцев», закончились принятием 124-го правила Карфагенского Собора (419 г.): «Определено также: кто отвергает нужду Крещения малых и новорожденных от матерней утробы детей или говорит, что хотя они и крещаются в отпущение грехов, но от прародительского Адамова греха не заимствуют ничего, что надлежало бы омыть банею возрождения (из чего следовало бы, что образ Крещения во отпущение грехов употребляется над ними не в истинном, но в ложном значении), тот да будет анафема. Ибо реченное Апостолом: единым человеком грех в мир вошел, и грехом смерть; и тако (смерть) во вся человеки вниде, в нем же все согрешили (Рим. 5:12), подобает разуметь не иначе, разве как всегда разумела Кафолическая Церковь, повсюду разлиянная и распространенная. Ибо по сему правилу веры и младенцы, никаких грехов сами собою содевать еще не могущие, крещаются истинно во отпущение грехов, да чрез пакирождение очистится в них то, что они заняли от ветхого рождения».

Поэтому хочется сделать следующий вывод: Бог не нарушает свободной воли человека, но родителям над детьми дается некая власть. Эта власть не довлеющая, тоталитарная. Она дана для того, чтобы обеспечить ребенку выживание в этом мире, и не только в мире материальном, но и в мире духовном.

Иерей Андрей Чиженко