Что пишут на заборах храмов и чем иногда «бросаются» в полемике противники Церкви.

Иногда на заборах строящихся храмов или же в частных разговорах можно прочитать или услышать ссылку на слова апостола Павла, произнесенные им в знаменитой речи в ареопаге: «Бог, сотворивший мир и всё, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих…» (Деян. 17:24–25).

Естественно, что «бросаются» этой фразой, а тем более разрисовывают ею заборы, люди, далекие как от Церкви, так и от мало-мальски адекватного восприятия текста Священного Писания. Однако же это ничуть не умаляет ее популярности как нашего «орудия», которым противники христианства пытаются «побить» нас самих. Поэтому, думаю, стоит немого разобраться, что к чему, дабы действительно в какой-то неожиданный момент наше «орудие» не направили против нас.

Один из ранних англосаксонских святых – Беда Достопочтенный, относительно рассматриваемого нами текста пишет, что «должен быть тщательно рассмотрен порядок апостольского рассуждения». Обратимся к контексту речи апостола Павла. Как мы понимаем, она была обращена к язычникам, но не к оголтелым дикарям, а умным, просвещенным, умеющим думать афинянам. Античная философия на тот момент не сдавала и не собиралась сдавать свои позиции в головах людей. Безусловно, она была весьма разношерстной и здесь не место разбирать ее особенности, но, обобщенно и упрощенно говоря, это была натурфилософия, т. е. философия природы, которая выстраивалась на понимании законов естествознания как некой целостной системы. Сегодня, наверное, сказали бы, что афиняне были «задвинуты» на восприятии и анализе материального мира. Хотя, по сравнению с современным человеком, это выглядит где-то даже смешно, но зато, надеюсь, понятно. Нечто подобное, только о закоренелости ума иудеев времени жизни Христа, пишет прп. Максим Исповедник: «Бог увидел его непригодным для Своего обитания, поскольку [этот ум] был привержен к материи, несовместим [с Промыслом Божиим] и всецело сочувствовал тому, что природным образом сожительствует с ним». Именно поэтому апостол Павел в самом начале речи делает акцент на жертвеннике «неведомому Богу» (Деян. 17:23), – и дальше, уже упомянутыми вначале словами, он подчеркивает нематериальность, неограниченность истинного Творца вселенной. Большое значение здесь имеет окончание 25-го стиха, где сказано, что Бог «не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, Сам давая всему жизнь и дыхание и все». Вторую половину этой фразы наши недоброжелатели не знают или предпочитают не замечать, тем самым якобы подтверждая ненужность храмов и богослужения. Как правило, это более «профессиональная», чем фраза «у меня Бог в сердце», отмазка, оправдывающая нежелание хоть немного потрудиться над собой для достижения блаженной вечности.

Истинный Бог действительно не живет в храмах, в том смысле, в котором жили греческие боги на Олимпе, скандинавские – в Вальхалле и т. п. Храм – это не место «прописки» Бога, утратив которое Он становится «бездомным». Беда Достопочтенный отмечает, что Павел учит язычников, что «неведомый Бог» – это Творец мира и всего, где мы живем и движемся. Затем апостол направляет свою речь против идолов и указывает, что Создатель такого мира не может быть ограничен каменными стенами храма, что Он не нуждается в жертвенной крови и тем более не может быть сотворен человеческими руками и оценен металлом.

Апостол Павел не был экзальтированным сектантским лидером, он, как умный человек, понимал, что если развалить и растоптать языческие жертвенники, махать палкой и орать на всех, осыпая проклятиями и угрозами, то его никто не станет слушать. «Когда же он их убеждал в том, – продолжает пояснять Беда, – что существует один Бог, тогда прибавил к своему суждению, что через Христа нам было даровано спасение, называя Его, однако, более человеком, чем Богом, и начиная говорить о том, что Он творил во плоти, и описывая те Божественные деяния, из которых казалось, что Он больше, чем человек, что благодаря только Его совершенству была побеждена смерть и мертвые были выведены из гробов, постепенно росла их вера, так что они поверили, что Он – Бог, хотя недавно казалось, что Он – человек». Как по мне, то это замечательное рассуждение, о котором стоит всегда помнить во время полемики вокруг рассматриваемого нами текста Священного Писания.

Если вернуться к дословному цитированию речи апостола Павла, то далее в ней содержатся такие слова: «От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас» (Деян. 17:26–27). Здесь мы видим указание на то, что неограниченный Творец промышляет, заботится о каждом сотворенном Им человеке и, будучи совсем рядом, обязательно открывается искренне ищущему Его сердцу. Достаточно хотя бы вспомнить о таких, выпадающих из библейской «сюжетной линии», персонажах, как праведный Иов или таинственный и до конца неразгаданный Мелхиседек. Язычник же при желании ощупью мог бы отыскать Бога в окружающей его природе. Об этом свидетельствуют слова матери Маккавейских мучеников Соломонии, сказанные последнему, еще остающемуся в живых сыну: «Умоляю тебя, дитя мое, посмотри на небо и землю и, видя все, что на них, познай, что все сотворил Бог из ничего и что так произошел и род человеческий» (2 Макк. 7: 28). Подобную мысль можно найти и в Псалтыри: «Небеса поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь» (Пс. 18:2). Таким образом, еще яснее становится цель указания апостолом Павлом на неограниченность Бога стенами храмов.

Осталось еще одно небольшое недоумение: если Бог не живет в рукотворных храмах, то как же тогда быть с христианскими храмами, ведь очевидно, что построены они были человеком? Здесь нам на помощь приходят «Строматы» Климента Александрийского, в которых он предлагает сместить акцент с конкретных строений на Церковь в общем. Если уж наши гипотетические оппоненты щеголяют цитатами из Священного Писания, то и для них в том числе должно быть очевидно, что Церковь, как Богочеловеческий организм, учреждена была раньше, чем воздвигнуты храмы, и совсем не человеческими руками. Конкретные храмы сооружались уже в рамках созданной лично Богом и живущей в условиях материального мира Церкви. Климент Александрийский далее поясняет: «Если слово ‟священное” понимать двояко: как Самого Бога и как сооружение в Его честь, то не лучше ли назвать храмом Божества Церковь, которая, став святой через познание Бога, учреждена во славу Его? Вот подлинное святилище, воздвигнутое не руками ремесленников и украшенное не искусством чародеев, а волей Самого Бога. Однако Церковью мы назовем не здание, но собрание избранных». Однако же «собранию избранных» нужно где-то собираться, т. е. занимать какое-то пространство, иметь географическое положение, именно поэтому, как только появилась возможность, началось строительство храмов.

«Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18:20), – говорит Христос. Тот же апостол Павел, только уже в Послании к Римлянам, просит общину «любовью Духа, подвизаться» с ним в молитвах за него к Богу (Рим. 15:30). В толковании на эти слова святитель Феофан Затворник пишет: «Если Апостол почитал нужным свою молитву усилить общею молитвою; кто дерзнет считать себя настолько близким к Богу и стоящим Его благоволительного услышания, чтоб не обращаться к общей молитве верующих?».

Итак, мы видим, что Бог действительно обитает не в храмовых стенах, а в обществе верных христиан, которые в молитвенном, литургическом, евхаристическом собрании становятся Церковью. Сегодня у нас есть возможность собираться в красивых храмах, но если у нас эту возможность кто-то отберет, то мы будем собираться в квартирах, и тогда Бог будет обитать в квартирах, как когда-то Он обитал в катакомбах и пещерах.

Протоиерей Владимир Долгих