Рассказ.

Морозный ветер с гор задувал в узкую бойницу в стене. Священник у каменного алтаря читал ектению:

– Миром Господу помолимся.

У дверей стояла единственная прихожанка и крестилась на каждый негромкий возглас служащего.

Сегодня особый день. Добрался до Рконского монастыря на машине и смог отслужить Литургию. А дорога еще та, непролазная, пока доедешь, все покрышки сотрешь об камни и грязь болотную, места глухие, редкий упертый турист сюда забредет, и потому сегодняшняя служба дорогого стоит.

Для того Рконский монастырь и строили в незапамятные времена, батюшка рассказывал, что примерно в VII веке. Строили мощно, из каменных глыб, впоследствии пристраивали по церкви, потом в XVIII веке и колокольню небольшую смогли возвести.

Здесь, в ущельях Триалетского хребта, много было таких монастырей в свое время.

В эти ущелья люди уходили с равнин во время вражеских нашествий, а в VII веке сюда приходили сначала персы, а потом арабы. Монастырь Ркони специально построен так, чтобы до него было трудно добраться и своим, и чужим.

Монахов тут давно нет, но статус монастырской территории есть, он никуда не делся. Потому и Мариам Кавтарадзе тут живет, бережет покой монастырских стен. И хранит у себя ключ от церкви. Если кого Господь приведет в глухомань, она, Маро-бебо, и откроет древнюю дверь, и поможет свечки зажечь. Но редко это бывает.

До ближайшего города ехать и ехать. Таксист 30 лар возьмет в один конец. Тут на много километров ни магазина, ни школы, ни врача. Не дай Бог плохо станет Маро-бебо, до Гори не довезут. Это летом еще кое-как шанс будет, а зимой тем более и думать о поездках бессмысленно: никакая машина не проедет. А возраст у Маро-бебо немалый – 83 года. Но Господь её хранит. «Только и остается, что трудиться и о всяком печальном, фаталистическом не думать. Здоровее будешь».

Дел у Маро-бебо каждый день видимо-невидимо. Корову подоить, сено ей занести, дрова подготовить, зимой еще и вода замерзает – надо ножом в ведре ломать для самой малой хозяйственной необходимости.

А места здесь – заглядение. Весной и летом всё в зелени утопает. Недалеко от Ркони есть каменный арочный мост, еще при царице Тамар построенный. Туристы, если забредут сюда, обязательно на нем любят фотографироваться.

Видит эти попытки увековечиться Маро-бебо – и непонятно ей, зачем это делается. Ркони просто часть её, и задумываться о седой древности нет ни сил, ни времени.

…Вот и служба кончилась. Прозвучало из каменного алтаря:

– С миром изыдем.

Пошли они вдвоем трапезничать.

Батюшка смотрел-смотрел, как Маро выковыривает топленое масло из ведра, и снова затеял прошлый разговор:

– Может, спустишься и заживешь в женском монастыре. Там всё же тебе будет легче.

– А я и так в монастыре. Отсюда мне идти некуда. Да и вам не найти человека, чтоб здесь смог жить. Мне, наоборот, в самый раз. Как монастырю без хранителя? Просто я знаю, что это мое место.

Машина заурчала и, буксуя, всё же тронулась с места.

У монастырских ворот осталась одинокая фигура хранительницы. О сроке нового приезда не договаривались из-за полной бессмысленности: кто его знает, какая погода выдастся на тот период. Загадывать не приходится. Тут, в горах, человек, как нигде, только от Его воли и зависит.

Мариам Сараджишвили