В определенной мере каждый из нас подвержен такому духовному недугу, как лень.

Лениться мы начинаем уже с детства, когда не хотим помогать родителям, делать уроки, читать книги и т. п., а продолжаем вплоть до настоящего момента нашей жизни. О борьбе с этим пороком написано уже немало, но давайте посмотрим, что нам говорит об этом апостол Павел.

Поводом к размышлениям на данную тему послужил отрывок из Второго Послания к Фессалоникийцам, читаемый на Литургии 6 ноября.

Свое увещевание апостол Павел начинает немного издалека и пишет: «Завещеваем же вам, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, удаляться от всякого брата, поступающего бесчинно, а не по преданию, которое приняли от нас» (2 Фес. 3:6). Наставление вполне понятное, при этом невольно приходит на ум народная пословица: «С кем поведешься, от того и наберешься». Почему это важно? Да потому, что мы все больны и если в текущий момент жизни меня не беспокоит какой-то грех, то отнюдь не значит, что он не проявится в благоприятных для себя условиях. Наша удобопреклонность ко греху дамокловым мечом постоянно нависает над нами, независимо от уровня духовного развития. Вот и священномученик Киприан Карфагенский пишет, что от намеренно согрешающих следует не то чтобы удаляться, а бежать от них, дабы, «присоединясь к поступающим бесчинно и шествуя с ними по путям заблуждения и порока, совратившись с истинного пути, не сделался и сам виновным в том же грехе».

Далее в качестве примера и ориентира апостол Павел предлагает посмотреть на образ его собственной жизни (2 Фес. 3:7). Конечно же, подлинный учитель должен, прежде всего, учить не словом, а личным подвигом. И, по слову святителя Иоанна Златоуста, здесь нет ни капли неумеренного желания похвалить себя, ведь для общей пользы необходимость заставила апостола сказать об этом.

В последующем стихе мы видим не просто рассуждение, а разговор о конкретных делах: «…Ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас…» (2 Фес. 3:8). Здесь мы видим ясное и осознанное противостояние даже самому малому намеку на лень. Блаженный Августин пишет, что, потрудившись более всех апостолов на ниве проповеди Евангелия, он волне мог бы быть обеспечен хотя бы самым необходимым, но не пользуется этой возможностью и сам добывает себе средства для поддержания существования. К сказанному в своих «Пространных аскетических правилах» святитель Василий Великий добавляет, что каждый обязан трудиться в меру своих сил, однако же это не значит, что нужно как-то себя жалеть, чтобы не перетрудиться, а наоборот – отдавать труду максимум сил и возможностей, чтоб потом не быть осужденными за какую-либо пассивность: «Посему надобно бояться, чтобы и нам в день суда не сказано было то же самое, когда Давший нам силы заниматься делом потребует и делания, соразмерного с силами, потому что кому много вверено, с того больше взыщут (Лк. 12:48)».

Продолжая свою речь, апостол Павел повелением ленивому человеку даже не есть указывает на то, каким злом является праздность: «Ибо когда мы были у вас, то завещевали вам сие: если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес. 3:10). Здесь же впору вспомнить наставления царя Соломона, который, словно в народной сказке, в качестве примера трудолюбия предлагает посмотреть на жизнь муравья (Притч. 6:6–8). Что интересно, у этого маленького насекомого нет ни начальника, ни надзирателя, его никто не оштрафует и не накажет, а усердию муравья могут позавидовать даже самые трудолюбивые. Вот и святитель Иоанн Златоуст также обращается к примеру муравья, говоря, что если кто не верит Писанию, то научись хотя бы у бессловесного существа: «Так и ты прими от муравья величайший урок трудолюбия и подивись твоему Господу, не в том только, что Он создал солнце и небо, но и в том, что создал и муравья; это животное хоть и малое, но представляет собою великое доказательство премудрости Божией. Поразмысли же, как оно умно, и подивись, как Бог в таком малом теле мог поместить такую неутомимую охоту к трудолюбию. Итак, у муравья учись трудолюбию, а у пчелы любви и к чистоте, и к труду, и к ближним. Она каждодневно трудится, и работает не столько для себя, столько для нас; и христианину более всего свойственно искать пользы не себе, но другим».

А вот в «Апостольских постановлениях» мы можем увидеть достаточно грозное предупреждение для тех, кто поражен грехом праздности: «Итак, трудитесь непрестанно, ибо порок праздного неизлечим. Если же кто не трудится, тот у вас да не ест, ибо праздных ненавидит и Господь Бог наш; а из почитающих Бога никто не должен быть праздным». Кажется мне, что слова эти должны «прижечь» сердца многим из нас – христианам, живущим в XXI веке. Пусть каждый честно посчитает, сколько времени он проводит в чтении новостей в интернете, абсолютно бессмысленной политической аналитики, пролистывании бесконечных страниц соцсетей или, что еще хуже, компьютерных играх. Нельзя забывать, что, подвергая себя этим праздным, а в подавляющем большинстве случаев еще и попросту тупым занятиям, мы подпадаем под гнев и даже ненависть Господню, а ведь каждую свободную минутку нашего и так непродолжительного времени жизни стоит отдавать или Богу, или ближним.

Кроме того, нельзя не сказать, что необходимостью заботы о текущих житейских нуждах мы склонны оправдывать свою духовную лень. Но пример апостола, трудившегося и в качестве миссионера-проповедника, «жгущего глаголом сердца людей», и в качестве простого работяги, добывавшего себе «хлеб насущный», призывает нас к разумному попечению. «И вот если к этому попечению, – говорит в своей проповеди один из крупнейших церковных деятелей Галлии VI века Цезарий Арелатский, –  которое особо заповедал Господь, не присоединится ни скупость, ни жадность (обычные прислужницы сластолюбия), то любые труды, любые заботы должны поистине считаться праведными. Лишь бы только эти занятия не вырастали до того, что у нас не останется времени для благочестия».

В этом разговоре кроется еще одна небольшая тема, о которой следует сказать пару слов. Это вопрос отношения к нищим, ведь в большинстве случаев мы можем наблюдать их патологическое нежелание менять свою жизнь и стремление продолжать существование на пожертвования. И вот в применении слов «кто не хочет трудиться, тот и не ешь» в отношении к этим самым нищим св. Иоанн Златоуст усматривает проявление самолюбия, а также напоминает, что направлять их нужно не на другого, а прежде всего на себя. К тому же еще добавляет, что подобные упреки всегда являются проявлением жестокости, но если в теплое время года это еще можно хоть как-то понять, то зимой такое отношение – верх бесчеловечности. «Скажу и нечто тяжелое и неприятное, – продолжает святитель, – знаю, что рассердитесь, но, несмотря на это, скажу, потому что и говорю не для того, чтобы оскорбить вас, но чтобы исправить. Мы попрекаем бедных праздностью, которая часто заслуживает и извинения, а сами часто делаем такие дела, которые хуже всякой праздности... Итак, когда будешь говорить: что же скажем Павлу? – говори так не бедным только, но и себе самому. А с другой стороны, читай не только его угрозу, но и снисхождение».

Исходя из приведенных размышлений, можно сказать, что лень, как и многие другие пороки, обладает определенным свойством универсальности, т. е. приспосабливается под каждого конкретного человека. Лениться можно духовно и заботой о делах житейских оправдывать свою духовную инертность, но, с другой стороны, лениться можно и физически, впав в прелесть забросить всякий телесный труд. И здесь звучит грозное слово святителя Кирилла Александрийского: «Пусть же скажут, что они лучше святых апостолов, которые работали, когда на это оставалось свободное время, до изнеможения трудясь для слова Божия… Так действующих Церковь не приемлет».

И в трудолюбии, и в противостоянии праздности, как и везде в христианской жизни, важны баланс, разумность и степенность. Любая крайность – это всегда тупик, а в духовной жизни такие «тупики» чреваты потерей вечности. «Поэтому умоляю вас – берегитесь любостяжания и будьте чисты и правдивы, – пишет св. Поликарп Смирнский. – Воздерживайтесь от всякого порока… будьте благоразумны… чтобы здраво было все тело ваше. Поступая так, вы сами себя назидаете».

Протоиерей Владимир Долгих