В день Пасхи на Литургии звучит необычный отрывок (по-церковнославянски – «зачало») из первой главы Евангелия от Иоанна. В библейской науке этот отрывок именуется «прологом», так как открывает собой евангельскую историю.

Но в нём не говорится ни слова о Воскресении Христовом. Почему тогда именно он читается в самый торжественный и долгожданный момент церковного года и что делает его ключевым в понимании Божественного замысла о человеке? Мы попробуем ответить на эти вопросы, последовательно изучив этот отрывок. Исследуя его стих за стихом, мы постараемся понять, какие глубинные духовные смыслы заложены евангелистом Иоанном Богословом в «прологе».  

1:1. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

В первом стихе Евангелия уже содержится вся его смысловая полнота. Христианство – это религия Слова, под Которым понимается Личность Бога-Сына Иисуса Христа. Мы видим три утверждения, каждое из которых имеет самостоятельное значение. Первое: Бог-Сын совечен Отцу, Он рождён от Отца прежде сотворения мира, Он сотворил мир и дал людям полноту откровения об Отце. Второе: Бог-Сын есть самостоятельная Личность, пребывающая «у Бога». Третье: Слово и Бог – тождественны, то есть – самостоятельная Личность Сына (Бога-Слова) нераздельна от полноты Святой Троицы как единого Бога. В первом стихе Евангелия от Иоанна уже содержится основа христианского богословия, которому святые отцы посвятили свои многотомные труды. Этот стих также лежит в основе отдельного богословского раздела – христологии (учения о Личности Христа как Божественного Слова).

1:2–3. «Оно было в начале у Бога. Всё через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть».

Здесь апостол Иоанн начинает «расшифровку» предыдущего стиха, раскрывая смысл всех трёх упомянутых им утверждений. Здесь перед нами предстаёт первая загадка Божественного домостроительства. Бог-Сын-Слово одновременно и совечен Богу-Отцу, и рождён от Него, то есть – Он рождён от Отца, изначально пребывая вместе с Отцом. Это означает, что не существовало и доли времени, в которое Бог-Отец пребывал без Бога-Сына. В физическом измерении такое невозможно, но в мире духовном возможно всё. В богословии такие «загадки» называются «антиномиями». Любая антиномия – это закон, который противоречит самому себе, оставаясь при этом непреложным законом. Именно такие антиномии часто становятся «камнями преткновения» в диспутах с неверующими людьми.

Так заканчивается первая часть евангельского «пролога» и пасхального «зачала». Дальше евангелист ведёт речь о действии Слова в сотворённом Им мире.

Вторая часть «пролога» служит логическим продолжением первой. Если первые три стиха первой главы раскрывают сущность Бога-Сына-Слова, то последующие десять (с 4-й по 13-ю) свидетельствуют о Его присутствии в мире и Его участии в жизни всех людей.

1:4. «В Нём была жизнь, и жизнь была свет человеков».

Жизнь, о которой говорит евангелист, имеет двоякое значение. Это одновременно и жизнь физическая, и жизнь духовная. Но главным и единственным источником как одной, так и другой жизни выступает Божественное Слово. Фраза «в Нём была жизнь» отчётливо напоминает о том, что как родиться никто из нас не может без воли Божией, так и обрести веру мы можем только по Его произволению, и спасение в вечной жизни получено нами только по Его неиссякаемой любви. Под светом евангелист понимает просветительскую миссию Бога-Сына. «Он дал нам свет познания, и в сем свете жизнь», – отмечает святитель Иоанн Златоуст.

В православном богослужении часто встречаются упоминания о воплотившемся Слове как источнике Божественного Света. «Свет Христов просвещает всех!» – эти слова мы слышим на Литургии Преждеосвященных Даров. Во время пения гимна «Свете тихий» на вечерне мы мысленно возвращаемся к событиям глубокой древности, когда мир жил в ожидании Спасителя. Бог-Сын был призван стать светом славы Небесного Отца, дающим нам вечную жизнь. И вот обетование исполнено: Мессия воплотился от Девы. Не потеряв Божественного облика, Он принял человеческое естество, чтобы просветить Своё творение светом евангельской проповеди. Поэтому в конце утрени, воздев руки ввысь, священник возвещает хвалу Господу: «Слава Тебе, показавшему нам свет!». Испрашивая у Бога благословение на прихожан в конце первого часа, который присоединяется к утрене, священник обращается к Господу с такими словами: «Христе, Свете истинный, просвещай и освящай всякого человека, грядущего (идущего) в мир, да знаменается (проявится, запечатлеется) на нас свет лица Твоего, да в нем узрим Свет неприступный». Кроме этого, в нашем богослужении существуют песнопения – «светильны», которые различными эпитетами характеризуют Бога как источник нетварного света. Ежегодным напоминанием христианам о Свете Христовом служит и следующая за Пасхой Светлая седмица.

1:5. «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его».

«Свет этот непреоборим», – пишет блаженный Феофилакт Болгарский. Почему непреоборим? Потому что он всегда противостоит тьме. Свет – это область Бога, тьма – область дьявола. Пленив человеческие души, дьявол погрузил мир в кромешную тьму. До сих пор подавляющее большинство людей находятся либо во тьме духовного неведения, либо во тьме своей греховности, либо и в одном, и в другом. Об этом говорит и Христос народу: «Ходите, пока есть свет, чтобы не объяла вас тьма: а ходящий во тьме не знает, куда идёт» (Ин. 12:35). А апостол Павел добавляет: «Вы были некогда тьма, а теперь – свет в Господе: поступайте, как чада света» (Еф. 5:8). Таким образом, мы видим, что Бог-Сын выступает не только Божественным Словом, но и Божественным Светом, Который не только указывает нам верный путь на Небеса, но и помогает обнаруживать греховные соблазны, скрываемые дьяволом в сумраке мирской тьмы.

1:6. «Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн».

Христианская история, как и Евангелие, имеет свой «пролог», своё введение. Именно таким введением в новозаветную эпоху стало служение пророка Иоанна. В богословии он получил титул «Предтеча». Такого наименования в евангельском тексте нет. Впервые оно появилось во II веке в комментариях на Евангелие гностика Гераклиона. Многие иудеи принимали Иоанна как пророка, а некоторые даже приписывали ему мессианское достоинство. Действительно, образ жизни Предтечи был очень необычен и крайне аскетичен. Он был безбрачен, с юности жил в пустыне, носил грубую одежду из верблюжьей шерсти, питался диким мёдом и акридами (саранчой). Главным делом его жизни стало совершение публичных крещений в реке Иордане и проповедь покаяния, целью которого была подготовка богоизбранного народа к пришествию Мессии. Божественное призвание Предтечи раскрывается в следующем стихе:

1:7. «Он пришел для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него».

«Вера – от слышания, а слышание – от Слова Божия» (Рим. 10:17), – пишет апостол Павел. Для того чтобы человек уверовал в Господа, нужен другой человек, который мог бы посеять в его душе семя веры через проповедь. Если сам Павел уверовал во Христа после того, как Спаситель явился ему в откровении, большинство из нас всё же нуждается в вероучительном наставлении. Точно так же и многие иудеи, отступившие от первоначальных заповедей Божиих и посвятившие жизнь выполнению ритуальных предписаний Закона, нуждались в грамотной проповеди о грядущем Искупителе. Для этого Господь и призвал Иоанна на пророческое служение. Предтеча действовал как труженик-земледелец, постоянно вспахивающий землю для качественного посева. Его слово всегда было прямым, недвусмысленным и для многих – нелицеприятным. Призывая людей к покаянию, он возвещал о скором приближении Царства Божьего. Он открыто обличал фарисеев и саддукеев в их лицемерии и невежестве. Он пророчествовал о предстоящем Суде Мессии над нечестивыми людьми, будущая участь которых – в «огне неугасимом» (Мф. 3:12). В конце концов, он обличил самого правителя Галилеи Ирода Антипу в незаконном браке, за что и был казнён по наущению его мстительной жены Иродиады.

1:8. «Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете».

В этом стихе апостол Иоанн Богослов выстраивает чёткую грань между Мессией и Его Предтечей. Тем самым он ещё раз опровергает мнение некоторых иудеев о мессианском достоинстве Иоанна Крестителя. Провозвестника Мессии иудейский народ ждал не меньше, чем Самого Мессию. Считалось, что Предтечей должен стать пророк Илья. Так, в пророчестве Малахии написано: «Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня» (Мал. 4:5). Это же пророчество сохранилось и в предании книжников. Обращаясь к апостолам, Христос указывает на Предтечу как на второго Илью (см. Мф. 17:12; Мк. 9:13). С выходом Иоанна Крестителя на проповедь предсказание исполнилось, но многие иудеи не признали Предтечу, как впоследствии не признали и своего Мессию.

Николай Волошин