Насколько страшен ад? Является ли его существование безнравственным? Как идея вечных мук может согласоваться с мыслью о благом Боге? Поговорим об этом в нашем материале.

Христианская доктрина ада является темой, пожалуй, еще более сложной, чем проблема теодицеи. Когда мы говорим о страданиях здесь, в этом мире, то можно хотя бы апеллировать к будущей жизни, где страдальцы получат награду, превышающую их боль, но как можно согласовать учение о благом и любящем Творце, который обрекает венец Своего творения на страшенные вечные муки? Если мы хоть как-то знакомы с текстами Священного Писания и святых отцов, то многие вещи об аде нам и так известны. Потому разговор об аде в современных условиях должен носить еще и апологетический характер. Отметим, что сложность доктрины ада провоцирует обвинения со стороны скептиков в жестокости христиан, которые якобы радуются вечным мукам падших грешников. Опираться здесь исключительно на доводы разума крайне сложно, поэтому данную тему следует начать со слов Клайва Льюиса: «Слова Господни об аде, как и все Господни слова, обращены к  совести и воле, а не к умственному любопытству. Когда же они пробудили нас, дело их сделано» [1].

Нужно сказать, что для многих христиан доктрина ада представляется сама собой разумеющаяся и не вызывает каких-либо внутренних коллизий. Если мы обратимся к святоотеческой литературе, то найдем там множество указаний на реальность вечных мук, но при этом крайне мало аргументов, защищающих этот догмат от нападок со стороны тех же скептиков. По всей видимости, скептики появились совсем недавно, а свою аргументацию, направленную против реальности любящего и благого Творца, они часто строят на высказываниях схожих со словами прп. Ефрема Сирина: «Когда грешник будет изгнан от лица Божия, тогда вопля и плача его не вынесут основания вселенной» [2]. Поэтому дискуссию об аде следует начинать с определения понятий и терминов.

Многие скептики и атеисты рассказ о вечных муках воспринимают как сведения о камерах пыток? где «злой» и «истеричный» Бог пытает людей только лишь за то, что они посмели ослушаться Его тираничных приказов. Излюбленными местами Священного Писания в таком случае являются слова Христа: «А сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 8:12). Или, например, еще: «И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает» (Мк. 9:43-44). Здесь небезызвестный Ричард Докинз задается риторическим для себя вопросом, а действительно ли ад выглядит именно так, и заключает: «Энтузиасты геенны огненной… похоже, разделяют ликующее злорадство и самодовольство уверенных в собственном спасении» [3].

Нет никакой надобности опровергать данную позицию, так как она ложна с самого начала. Бог не деспот, а самое доброе и любящее существо во вселенной, и мы плод Его благого творения, а «не прихоть, не каприз, не ошибка природы, не испорченные обезьяны» [4]. Наше появление на этой планете не случайно, и если человек всякий раз добровольно отказывается исполнить свое предназначение, то Богу ничего не остается сделать, как дать ему то, к чему он шел всю сознательную жизнь – разлуку с Собой, а это и есть ад. Именно в таком ключе доктрину ада понимали многие святые отцы. Так, например святитель Тихон Задонский указывает на порок как главную причину разлуки с Богом: «Грех оскверняет человека, и отлучает от Святого Бога (Ис. 59:2), и тем умерщвляет» [5]. Подобным образом рассуждал и святитель Игнатий (Брянчанинов): «Пребывание в смертном грехе, пребывание в порабощении у страсти есть условие вечной гибели» [6].

Какой бы шокирующей ни была доктрина ада, устранить ее из христианского учения никак нельзя. Ад – это не атавизм, а жизненно важный орган, удаление которого влечет за собой разрушение всего христианского вероучения. Американский апологет Рональд Тачелли выводит три исходных убеждения и семь последствий, фактически разрушающих христианство в случае устранения доктрины ада. Рассмотрите их все, потому как в них содержатся идеи, защищающие традиционную нравственность [7].

Исходные убеждения:

1. Если отрицать доктрину да, то тогда придется признать, что Священное Писание и Предание Церкви лгут, а ведь в Библии содержится немало вполне конкретных указаний на вечные муки: «Там будет плач и скрежет зубов, когда увидите Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков в Царствии Божием, а себя изгоняемыми вон» (Лк. 13:28); «И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25:46); «Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая» (Откр. 21:8). Если Писание и Предание ошибаются, то тогда они могут ошибаться и в чем угодно другом. Но даже для атеиста очевидно, что в Писании и Предании содержатся высокоморальные идеалы, рядом с которыми по определению не может сосуществовать ложь.

2. Если всё Писание и Предание не лжет, то можно предположить, что лгал Сам Христос. Именно Он, как никто другой в Библии, учил так ясно и конкретно об аде. Всё христианство построено на Христе, и если поколебать Его авторитет, то и христианство будет разрушено. Опять же, обвинять во лжи Христа еще не додумались даже самые рьяные скептики.
3. Если мы попытаемся устранить учение об аде как неприемлемое для нас, то так можно будет поступить с любым догматом, который покажется нам неправильным.

Последствия устранения доктрины ада:

1. Если ада нет, то жизненный выбор теряет свою остроту и важность, а рай превращается в небольшое утешение, предлагаемое всякому без исключения.
2. Если спасение неизбежно, то у человека нет свободной воли, человек перестает быть носителем образа Божия. Максимум, что останется, – это суррогат свободы выбора между рыбой и мясом, покупаемыми в супермаркете на ужин.
3. Отрицание ада приводит к устранению реальности противостояния добра и зла, а соответственно, и к моральному релятивизму.
4. Если нет ада, то и спасать человека получается, не от чего, значит и Христос не Спаситель, а все мы – идеальны. Если же мы все-таки порочны, то без Христа нет никакой надежды на реальное, качественное изменение, свидетелем чему является вся человеческая история.
5. Устранение доктрины ада ведет и к религиозному релятивизму, тогда получается пастырям, проповедника и миссионерам незачем бороться за каждую душу.
6. Если отрицать доктрину ада, то тогда придется признать, что жертва Христа на Кресте является не тем, чем считал ее Сам Спаситель. Но, опять же, во лжи Его обвинить никак нельзя.
7. Если перестать верить в ад, то придется перестать верить и в благого Бога, а ведь именно этот аргумент используют скептики для критики доктрины ада.

Таким образом, получается, что как бы кому ни нравилась доктрина ада, но ее устранение невозможно, потому что без нее не только разрушается христианство, но и возникают нравственные деформации, а человек лишается свободы.

Протоиерей Владимир Долгих

Литература:

1. Льюис К. С. Страдание // Клайв Степлз Льюис. Собрание сочинений в 8 томах. Т. 8. М.: Фонд отца Александра Меня, 2005. С. 185.
2. Ефрем Сирин. Творения иже во святых отца нашего Ефрема Сирина. Ч. 3. 5-е изд. Сергиев Посад, 1912. С. 412.
3. Докинз Ричард. Бог как иллюзия. М.: КоЛибри, 2008. С. 447–448.
4. Стробел Ли. Христианство под следствием. Симферополь: Христианский научно-апологетический центр, 2004. С. 189.
5. Тихон Задонский, святитель. Симфония по творениям святителя Тихона Задонского // Приложение к магистерской диссертации: «Святитель Тихон Задонский и его учение о спасении» доцента архимандрита Иоанна Маслова. Загорск, 1981. С. 691.
6. Игнатий (Брянчанинов), святитель. Сочинения епископа Игнатия (Брянчанинова). Т. 5. Приношение современному монашеству. 3-е изд. СПб., 1905. С. 436.
7. Подробнее см.: Крифт Питер, Тачелли Рональд К. Справочник по христианской апологетике. Симферополь: «ДИАЙПИ», 2011. С. 248–250.