Православие.ru

Материнские заметки о практике пребывания детей на церковных богослужениях.

Служба глазами ребенка

Из самых первых воспоминаний детства – церковные службы. Удивительное, совсем живое Распятие в храме Знамения на Рижской. Можно сесть на колени у ног Спасителя, и это почему-то не страшно, а спокойно. Как будто Христос надо мной, защищает меня. Именно меня. Когда мне было лет шесть, младшему брату, соответственно, четыре, мы с папой и с моим младшим братом иногда ездили в храм к самому началу литургии. Темным зимним утром, почти ночью, мы выходили из дома и даже подходили к храму – все еще темно было. Что мы с братом делали всю службу – даже не знаю. Но помню дорогу, теплый и ярко освещенный храм, темный левый клирос. И, конечно, помню яркие фрагменты – праздники. Помню, как добрый владыка Питирим (Нечаев) в храме Воскресения Словущего раздавал на Пасху детям крашеные яички. Помню, как я сидела на больших холодных плитах главного собора Донского монастыря во время ночной Рождественской службы. На мне новое белое платье с кружевным воротником-стойкой, которое мама сшила по выкройке из журнала «Бурда». Помню, как огромный хор поет – густо, с переливами, под самый купол, так, что сердце замирает, – мне кажется, я помню каждое слово. Сейчас пишу – и слышу оттуда, из своего семи-восьмилетия: «От юности моея мнози борют мя страсти…». Меня совсем не беспокоило то, что юность у меня еще впереди. Даже не думала о таких вещах: понятно или непонятно. Было – красиво, ярко. Некоторые слова, словосочетания, образы «цепляли», крутились в голове, и совершенно точно – начинали жить внутри меня какой-то своей жизнью. А в той самой юности однажды увиделись уже как слова, имеющие смысл.

А пока ты маленькая девочка, иногда служба – это стоишь, зажатая теплыми и душными людьми, видишь вокруг только спины, и наверху – фрески, паникадила. И ждешь: ну, когда же Причастие… Или где-то в полутемном приделе бесконечно заплетаешь бахрому на аналое в косички (как же мне нравилось повсюду заплетать косички!): «Что же так долго, все поют и поют». Или в церковной лавке читаешь журнал, какие-нибудь рассказы…

Когда мне было восемь, я часто оказывалась на службах в Донском монастыре. Литургия бывала в храме Архангела Михаила, белом, почти пустом, в котором было множество скульптур. Пел маленький «будничный» хор. И как-то раз регент, белоснежный и пушистый отец Даниил, позвал меня на клирос. Я должна была петь ответные возгласы на ектеньях, все простое и короткое, а во время «длинного и сложного» должна была молчать. И я любила крошечного, с меня ростом, отца Даниила, и любила стоять около аналоя с нотами, и любила ектеньи. Вот пропоют долгое, взрослое, и потом – «мои»: «Господи, помилуй!», «Подай, Господи!» Потом я еще не раз пела на клиросе, в разных монастырях и в храмах, и даже свою первую в жизни зарплату я получила в 12 лет, за это пение.

«Стоять столбом» на службе маятно. Когда у ребенка есть какое-то занятие во время богослужения, то посещение храма становится интересным, и этот интерес сам по себе помогает лучше и глубже узнавать службу. Какое бы то ни было занятие помогает «чувствовать» богослужение, понимать – и со временем учит любить его. С другой стороны, участие детей в богослужении должно проходить под чутким руководством взрослого, верующего и благоговейного человека, ведь сонмы почти беспризорных мальчишек в подрясниках – это отдельная тема… Но вообще-то, и по моему личному опыту, и по опыту моих друзей, можно сказать, что и «просто так», даже когда «скучно и непонятно», бывать в храме для ребенка, в перспективе взросления – хорошо.

Следить за подсвечником, сидеть всю службу на лавочке – это не «профанация», это не «лучше бы ребенок дома остался». Ведь так храм становится родным для ребенка. Снимаешь теплый наплывший воск со свечек, а хор в это время поет: «Свете тихий, святыя славы». Из детства помню это песнопение именно так – с теплым воском в руках. За всю эту службу, которая так долго тянется, хотя бы несколько раз, но душа ребенка поворачивается к Богу. Может быть, всего однажды за всю литургию, вместе с диаконом, с хором, ум и сердце повторит:

– Сами себе и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим!

– Тебе, Господи…

Эта единственная молитва – уже драгоценность, которая оправдывает вот это: «притащили-ребенка-в-храм».

Сознательное отношение к богослужению, молитва, а не просто присутствие, понимание происходящего в храме, то, что называется «личная встреча с Богом», происходит у каждого человека в разное время. Святитель Феофан Затворник говорил об этом:

«Нельзя определить, когда человек приходит к сознанию себя христианином и самостоятельной решимости жить по-христиански. На деле это бывает разновременно: в 7, 10, 15 лет и позже».

Святитель говорит это о детях, которых растили верующие родители, растили в «церковности». В этом утверждении святителя Феофана можно увидеть несколько важных моментов.

Во-первых, даже семилетний ребенок может сознательно прийти к Богу, и духовная жизнь семилетнего ребенка – вовсе не обязательно «ролевая игра в Православие».

Во-вторых, у каждого человека свой путь, и ребенок, может, несознательно, просто по привычке приходит в храм в 7, в 10 лет – и это не помешает ему сознательно «присягнуть на верность Богу» в 15.

В-третьих, даже «правильно» воспитанные дети совсем не обязательно сознательно придут ко Христу в детстве, в юности и вообще. Это просто – данность. Просто потому, что все мы – свободные, и даже наши дети – свободные. Просто потому, что у каждого человека свой путь. Далеко не всегда правильная среда, правильные наставления приводят к положительному результату. Ярчайший тому пример – Иуда Предатель, который жил среди святых апостолов, рядом с Самим Христом, и который в течении нескольких лет слушал наставления не просто самого лучшего Воспитателя и Учителя, Который когда-нибудь жил на земле, но был учеником Самого Бога. Так что не всегда в «неправильном» выборе воспитанника «виновато» воспитание.

Но, конечно, и воспитание бывает виновато. В случае с «церковным» воспитанием виноват, конечно, не факт «церковности», а то, какими способами и кем ребенок воспитывался. Часто именно верующие родители способствуют тому, что их дети не хотят искать встречи с Богом. Нередко дети, отказываясь от веры, уходят не от самой веры, а от жестких, унылых или агрессивных родителей, с которыми ассоциируется Церковь. Уходят от проблем в семье или от конкретного священника, прихода…

Как привести детей в храм? Физически привести. Ответ на этот вопрос зависит от множества самых разных обстоятельств. В одной семье в храм идут все вместе – папа, мама, дети, а то и бабушки с дедушками. В другой семье с детьми приходится справляться одной маме. И так бывает не только в тех случаях, когда папа отказывается от богослужения, но и тогда, когда папа служит в храме. В одной семье дети вообще тихие: посадишь – сидит, поставишь – стоит. А в другой – в силу самых разных причин, педагогических, психологических, неврологических – дети не в состоянии постоять спокойно и десяти минут. В одном случае ребенок сам стремится в храм, готов к богослужению во всех отношениях лучше самих родителей. А в другой ситуации ребенок предпочел бы остаться дома. Храмы у нас тоже разные, и приходы разные.

Так что снова и снова: невозможно предложить универсальные рецепты для каждой семьи, или хотя бы для большинства. Я не буду и пытаться. Просто предложу некоторые не универсальные – но все же решения.

В храм с грудным малышом

Чтобы прийти в храм на службу с младенцем на руках, придется учитывать и возможности своего малыша, и необходимость соблюдать «благочиние» богослужения. Но вообще брать с собой в храм грудного малыша легче, чем привести в храм детей более старшего возраста. Месяцев до шести, а то и дольше, дети могут во время службы просто спать. Бывает, малыш с рождения, с утробы матери настолько привыкает к богослужению, что родная атмосфера храма сама по себе успокаивает и буквально убаюкивает его. Мне самой далеко не всегда удается спокойно постоять на службе хотя бы полчаса: дошкольники, младшие школьники, да и подростки по самым разным поводам требуют внимания. Но когда у меня на руках двух-трехмесячный младенец, иногда получается, «как в юности», подольше помолиться на службе: малыш спит со мной в храме, а муж следит за остальными детьми.

Иногда может выручить автокресло. Родители-автомобилисты переносят спящего в кресле малыша из машины прямо в храм. Малыш мирно спит, родители мирно молятся. Когда нет машины, ребенок может заснуть в коляске по дороге в храм, и тогда также коляску просто завозят в храм. Конечно, далеко не всегда план работает, бывает, что именно сейчас малыш никак не засыпает, или хорошо спит – а при входе в храм просыпается. И тогда можно молиться по очереди: папа в храме – мама с малышом на улице, потом поменялись.

Иногда малыш легче засыпает у мамы на руках. Когда мы едем в храм к началу службы (что случается не так часто), я беру с собой складной стул со спинкой, и если повезет, малыш будет тихо лежать на руках или спать всю службу. Если малыш хорошо уснул, даже во время Евангелия и Анафоры придется сидеть, чтобы не потревожить сон ребенка. Но так и мама сама сможет помолиться, и окружающим людям малыш не помешает.

Но часто помолиться с малышом на службе почти невозможно по архитектурно-техническим причинам. Груднички не всегда по расписанию хотят есть и совсем не по расписанию пачкают подгузники – и во многих храмах эти проблемы почти неразрешимы.

Тут, конечно, большой вопрос к настоятелю, к приходу, к служителям при храме: насколько они готовы помочь в таких ситуациях. При желании практически всегда храм мог бы предложить родителям с малышами хоть какое-то помещение, хоть сторожку какую-то, где пусть с неудобствами, но можно будет переодеть или покормить малыша. Сейчас, при наличии всяческих влажных салфеток, даже раковина не обязательно нужна – просто отдельное помещение, любой стол и пара стульев, или старенький диван. Это, конечно, не мое предложение и не моя идея – в некоторых храмах такие помещения выделяются: трапезная, «крестилка» или другое помещение может стать «комнатой матери и ребенка».

Когда при храме есть помещение, куда могут пустить с малышом, то это еще и возможность помочь другим людям спокойно помолиться. Ведь если это помещение прямо в храме, то сюда можно быстро занести раскапризничавшегося малыша и здесь попытаться его успокоить. Людям, которым мешают крики малышей во время службы – впрочем, как это может не мешать? – можно предложить подумать об организации такого помещения при храме.

В храм с детьми от года до трех лет

Самый непростой возраст для посещения любого общественного места. Малыш уже не спит на службе, не готов сидеть долго на руках. Родителям требуется неограниченное терпение, вместе с неограниченной фантазией и неограниченной же готовностью принимать нестандартные решения ежеминутно.

Иногда дети и в этом возрасте способны посидеть и даже постоять тихо. Ребенок может сидеть у мамы или у папы в ногах. И пусть сидит, лишь бы малыш никому не мешал. Но вообще дети 2–5 лет с трудом могут больше 15 минут тихо сидеть или стоять на одном месте, возрастные особенности развития никто не отменял. Приучать ребенка к благоговению – можно и нужно, но ждать этого благоговения в трехлетнем возрасте – не слишком адекватно. Приучать ребенка к соблюдению тишины, к спокойному стоянию на одном месте – тоже можно и очень даже нужно. Но при этом учитывать возможности конкретного ребенка. И еще понимать, что для ребенка необходима смена деятельности: для маленького – через каждые минут 10, для десятилетнего – через каждые минут 40.

Например, поступают так: с трехлетним ребенком заходят в храм. Показывают, как надо перекреститься, поклониться. Затем родитель встает так, чтобы малыш встал или сел рядом с ним, не рискуя быть раздавленным окружающими. Иногда малыш ведет себя тихо – и папа или мама ловят возможность, стараются помолиться, пусть 5–10 минут. А когда малыш начинает проявлять слишком неподобающую активность или громкость, можно переключиться на ребенка и предложить ему «организованную» активность. Например, поставить вместе с малышом свечку, помочь ему перекреститься, приложиться к иконе, бросить монетку в ящик для пожертвований. Это уже смена деятельности. Может быть, малышу этого окажется достаточно, и он снова окажется способен тихо посидеть рядом с мамой или на руках у папы еще 5 минут – и так родителям удастся еще помолиться.

А когда малыш не в состоянии так тихо себя вести, неважно по какой причине, его придется увести из храма. В этой ситуации больше всего везет тем, кто может приходить на богослужение вместе с каким-то другим взрослым. Пока один из родителей молится в храме, другой выводит активного малыша на улицу.

Иногда около храмов специально делают детские площадки. Если служба транслируется на улицу, то родители могут, поглядывая за детьми, все же слышать слова богослужения. Или можно увести ребенка в то самое помещение при храме, ориентированное на детей. Трапезная, крестилка, большой притвор, помещение воскресной школы – место, где дети могут порисовать, иногда поиграть. Это очень удобная вещь, и это снова – возможность для взрослых членов семьи приехать в храм не к самому Причастию, а хотя бы на часть службы.

В храм с детьми старше 5 лет

У площадок и тем более у специальных помещений для детей есть много плюсов. Но есть и проблема: мне кажется, если речь идет о детях старше 5–6–летнего возраста, не всегда уместно во время богослужения, в ожидании «когда же, наконец, Причастие», раскрашивать рыбок, собирать Лего и кататься с горки. Конечно, так дети никому не мешают – но зачем они в храм пришли? Ребенок катается-кувыркается, рисует и играет 40 минут, а то и час. Потом идет к Причастию – и снова к друзьям на улицу или в игровой уголок? Не говорю, что это прямо плохой вариант. Привести детей на прогулку около храма – лучше, чем не приводить вообще. Привести детей на такую прогулку – дать возможность другим членам семьи побыть на службе, и это очень дорогого стоит. Но все же, мне кажется, лучше, хотя бы иногда, если есть возможность, приводить ребенка не на площадку, не в отлично оборудованную комнату, а… на богослужение. Конечно, пятилетнему, да и семилетнему ребенку тяжело всю службу простоять в храме. Говорю о другом: иногда будет лучше прийти в храм только на часть богослужения, но привести детей именно на службу.

Даже «пережидание» на улице или в особом помещении для детей можно развернуть в сторону подготовки к богослужению. Например, если обычно ребенок рисует и читает книжки в детской комнате при храме, то предложить ему… все то же самое, но ориентированное на богослужение или сегодняшний праздник. Дать раскраску соответствующего содержания, предложить самому нарисовать рисунок, написать что-то. Например, если сегодня праздник Входа Господня в Иерусалим, можно, приехав на службу и отпустив папу со старшими детьми на молитву, тихо войти в храм с ребенком-дошкольником, приложиться к праздничной иконе, поставить свечку. Потом уйти с ним в детскую комнату, там предложить малышу нарисовать пальмовую ветку или ослика, которого мы только что видели на иконе.

Еще во время этого «пережидания» в детской комнате ребенок может раскрасить или обвести подготовленный дома тропарь дня – о том, как это можно сделать, я уже не раз рассказывала. И когда после литургии священники выйдут на середину храма петь этот тропарь, ребенок будет готов и слушать, и подпевать этому песнопению. Во время красивой, но долгой пасхальной службы мои дети не раз обводили или писали пасхальные стихиры или тропари из пасхальных часов. К пению этих самых часов тропарь готов, можно пойти в храм и ловить момент – когда споют это песнопение.

Это время в детской комнате можно использовать для любого «религиозного образования» детей. То самое, на что часто не хватает времени: может быть, почитать житие сегодняшнего святого, потом предложить нарисовать что-то по теме. Может, рассказать что-то о храме, например, об иконах в иконостасе, об облачении священников и т.п. Так наши старшие помолятся, а младшие – позанимаются. Так малыши будут не просто «пастись» в ожидании Причастия, не просто бегать вокруг храма или рисовать принцесс, а смогут как-то готовиться к богослужению, к празднику. Это знакомство с храмом, которое – прямо в храме. Потом младших приведем в сам храм, может, к Символу Веры, может, к пению молитвы Господней – зависит от того, какого возраста дети, сколько их на одного взрослого приходится.

Лет с пяти можно и нужно приучать детей к соответствующему поведению в храме. Вести себя тихо, не ходить без нужды, не разговаривать… Это вопрос привычки и дисциплины в целом. Приучать словами: не разговаривай громко, не бегай, постой тихо, посиди тихо. Смотреть: когда ребенок явно устал, не справляется сам с собой – просто по-доброму вывести его из храма. Может быть, немного побегает, как «на переменке», и снова сможет вести себя тихо. Если ребенок задает вопрос «по делу» (Что делает этот священник? Зачем принесли столик? А в руках у батюшки Евангелие?) – шепотом ответить, если это уместно. Если не по делу – напомнить, что в храме нельзя разговаривать: «Поговорим потом», – или выйти из храма и обсудить с ребенком волнующий его вопрос. Это все понятно, конечно. Как понятно, наверное, и то, что здесь важен личный пример родителей: если мы сами ходим по храму, если болтаем с подругами во время службы – не сможем научить детей благоговению.

Сложнее другой момент: благоговейное и вообще тихое поведение детей во время богослужения в первую очередь зависит явно не столько от поведения родителей, сколько от поведения других прихожан. Трудно научить ребенка не разговаривать во время службы, когда в храме все люди ходят, все разговаривают в полголоса, а то и в голос. В иных храмах говоришь ребенку: веди себя тихо. А все вокруг ходят, даже толкают друг друга и этого самого ребенка. И гул голосов стоит такой, что священника не слышно… А если все взрослые ведут себя в храме благоговейно – это, само собой, помогает и детям, и родителям, и самым случайным «захожанам» учиться соответствующему поведению в доме Божием.

Привести в храм подростка

Подросток – это уже не про то, «как привести в храм наших деток», а про то, «как позвать на службу своего взрослого родственника». Принципиальная разница. И еще: сегодня мы не можем ориентироваться на то, как вели себя с подростками, со взрослыми детьми «раньше». В XVII веке ребенку уходить было некуда. А сейчас, если подросток захочет уйти – он уйдет. Если не физически – то душевно и духовно. И от родителей, и от храма. Не в 15, так в 18. «Раньше» все общество, все родственники – все были в едином культурном пространстве, единой системе ценностей. Карьера, личная жизнь, быт – все было в этом едином пространстве, и взрослеющим детям деваться было некуда. Разве что в разбойники податься. А сейчас? Даже среди родственников подросток может найти активную поддержку «против храма» и «против родителей».

При этом далеко не всегда подростки из «церковных» семей уходят или даже отходят от Церкви. В 12 лет нормальный живой ребенок может сам захотеть пойти на всенощную, даже если его верующие родители не планируют идти в храм. В 15 может стоять по два, по три часа в храме, просто в толпе, и молиться всю службу – без настояния и даже без ведома родителей. Семнадцатилетний студент может перед занятиями отстоять литургию, и потом бегом – в институт. Так что во многих семьях посещение храма всей семьей по воскресеньям, а то и по субботам, и по праздникам – не проблема, это органичная часть жизни, и не одной семьи, а нескольких поколений. С другой стороны, если наш подросток сам с радостью приходит в храм, это не значит, что он не уйдет из Церкви в 20, в 30 лет. Увы, даже монахи могут стать расстригами, священники – отречься от веры. Это всегда истории горькие, тяжелые, но они имели место быть во все времена. Это просто стоит иметь в виду, и просто… следить в первую очередь за собой.

Разговор о том, как приводить в храм своих детей-подростков, конечно, гораздо сложнее, чем разговор о младших детях. Слишком много индивидуального и слишком мало универсального. Я сама была «церковным подростком», мои друзья, мои братья и сестры, мои дети – тоже были такими подростками или являются ими прямо сейчас. И все это – очень разные истории, и многие – с открытым финалом. Так что попробую обозначить всего лишь несколько практических моментов на тему того, как привести подростка на службу (не о том, как привести ребенка к вере).

Бывает, что подростку почему-то «не подходит» духовник или приход родителей, при этом у ребенка наметился «свой» приход и «свой» батюшка. Если это так, то, я уверена, не стоит настаивать и требовать, чтобы мы «всегда и обязательно вместе». Желательно вместе – это муж и жена, а не родители и взрослые дети. А еще бывает, что отношения с родителями тяжелые и жесткие, и нередко родители – особенно мамы – почитают себя духовниками своих детей, и взрослеющий человек сбегает от гнета этого «тотального контроля» в другой храм, «независимый от мамы». И я уверена – пусть сбегает! Хотя бы потому, что родители все равно не смогут ничего изменить. И вообще: если человек хочет уйти в другой храм – радоваться надо, что наш ребенок уходит именно в храм. Ведь задача – привести ребенка к Богу, а не удержать его рядом с собой.

Дети взрослеют и неизбежно отделяются от родителей. И обязательно происходит переосмысление ценностей. Иногда, как говорит тот же святитель Феофан Затворник, дети верующих родителей «присягают на верность Христу», а иногда от Христа отрекаются. Иногда вроде бы из Церкви уходят, но «не совсем», остаются «в поиске».

А часто у подростков, которые вдруг отказываются идти в храм с родителями, может не быть никаких «идеологических мотивов», они вообще, к сожалению, могут не думать об «идеологии». И в 18 лет наши дети могут быть очень незрелыми в эмоциональном и в духовном плане. Бывает достаточно спокойно выяснить, в чем причина нежелания ребенка идти на службу. Быть готовым к очень «неуважительным» причинам. Одна девочка-старшеклассница из верующей семьи, как выяснилось, не хотела идти в храм… из-за колготок. Ведь в храм женщины носят юбку, а значит, в холодное время года придется надевать колготки, а она колготки просто ненавидела. Другая девочка отказывалась выходить из дома иначе как в джинсах. Из серии «одежда может быть любой, если это джинсы». Если дело в таких «глупых», таких «низменных», но важных для подростка вещах, я уверена, можно и нужно найти какой-то компромисс.

Порой подросток отказывается идти в храм потому, что он просто-напросто хочет спать. Нормальное и естественное желание, ведь нынче старшеклассники учатся почти круглосуточно. Воскресенье – единственная возможность выспаться. Как быть? Снова все индивидуально, конечно, и я снова не пытаюсь давать какие-то рецепты.

Если все-таки не только воскресенье свободно, но еще и суббота – использовать эту субботу как день «всем отоспаться». Пусть спят до 12 – а мы поможем, организуем малышей так, чтобы не помешали старшим спать. Но это далеко не всегда возможно, ведь часто старшеклассники учатся и по субботам. Как быть в этой ситуации?

Уже не раз слышала, как в таких случаях советуют: просто не приводить детей в храм каждое воскресенье. Пусть отсыпаются в свой единственный выходной день, приходят в храм раз в месяц, например. Но я уверена: ради того, чтобы дети высыпались, не стоит пропускать еженедельные службы. Ходить в храм хорошо бы регулярно, раз в неделю.

И я уверена: выход можно найти. Можно – и высыпаться, и каждую неделю бывать в храме со всеми своими детьми. Например, вставать рано, приходить к началу литургии пореже: только раз в три недели, или раз в месяц, или по праздникам. А в остальные воскресные дни давать детям отсыпаться, вставать попозже и приезжать в храм как успеем – хотя бы к концу поздней литургии. В некоторые московские храмы можно приехать к 12 дня и успеть к Причастию. Да, это значит, что мы пропустим собственно литургию. Но мы причастили наших младенцев, хоть немного помолились, послушали проповедь, приложились ко кресту – это все же лучше, чем остаться дома. Лучше, чем смотреть телевизор, делать уроки и мыть полы утром в день Господень. Даже если приехали в храм после отпуста, только приложились к иконе праздника, поговорили со священником – все лучше, чем ничего! Ведь мы все равно буквально привели детей в дом Божий, этим вхождением встретили воскресный день.

Есть еще вариант: в случае острой нужды читать дома так называемую обедницу, встречать воскресенье особой, торжественной домашней молитвой. Но все же, если есть возможность, лучше побывать в храме. Так сохраняется ценность седьмого дня, так сохраняется ритм жизни дома, так освящается храмом, молитвой наша жизнь.

В храм как на праздник

Звучит дико, но некоторые верующие родители будят детей в храм криками, обвинениями. Угрожают детям: не пойдешь в храм – вырублю Wi-Fi/не пущу ночевать к подружке/не дам денег и т. п. Вообще, позволяют себе говорить о вере, о Церкви в раздражении, даже в ярости и в настоящей злобе. Наверное, это основной антирецепт религиозного воспитания. И это отлично работающий антирецепт.

Помимо этой абсурдной попытки сделать детей христианами, нарушая основные христианские заповеди, есть и такой момент. На что мы работаем? На ближайшую перспективу (сегодня, 18 октября, привести Васю в храм к Проскомидии) или долгосрочную (отношения с Васей в ближайшие 10–20 лет; создание условий, которые помогут ребенку захотеть «присягнуть на верность Спасителю» или хотя бы принять христианскую культуру как ценность)?

Чтобы наши дети хотели приходить в храм (снова говорим не про веру, а просто про посещение храма), мне кажется важным запустить «радостные» ассоциации. Не путать это с «платой за посещение храма»: пойдешь в храм – куплю телефон/поедешь в любимый лагерь/дам 1000 рублей. Такие «пряники» немногим лучше «кнутов», ведь так родители внушают детям: храм нужен мне, а не тебе; пойти в храм – сделать одолжение маме или папе; посещение службы – способ что-то получить от родителей, хотя бы и просто похвалу. Положительные ассоциации – это другое. Это – сделать посещение храма особенным событием, праздником.

Например, когда дети маленькие, надевать им в храм что-то особенно нарядное. Покупать что-то специально «для храма». Брать с собой перекусить после службы что-то вкусное. Если живем на окраине – ездить в храм в центр, после службы гулять, ходить в кафе, в гости. Или ездить на службу в интересные, важные для детей места – в монастыри, например, в красивые соборы. Бывать в храме, в который приходят наши друзья, знакомые, особенно здорово – наши друзья с детьми, ровесниками наших детей. Если есть активная и здоровая приходская жизнь, общение после богослужения, со временем у наших детей могут появиться друзья среди прихожан. Сформируется круг общения, близкий и родной для наших взрослых детей[2]. Это такая радость, когда тебе 17, и в храме вместе с тобой молятся твои друзья, и все вокруг – знакомые и дорогие!.. Так или иначе, но хорошо бы, чтобы по воскресеньям, по праздникам, у нас бывало что-то особенное, что-то необычное – не будничное, то, чему бывают рады наши дети, именно наши. Тогда и для маленьких, и для взрослых детей поездка в храм будет в любом случае чем-то положительным, ожидаемым, праздничным.

В храм как на корабль

Здесь я пыталась немного сказать о том, как можно «просто привести детей в храм», и не затрагивала вопрос о сознательном участии детей в богослужении. Ведь как бы ни был важен момент сознательности, нужно и это, простое, – физически оказываться в доме Божием. Даже когда дети «не понимают» службу, когда они приходят в храм «просто с родителями», когда «просто стоят» или «просто сидят» – они уже… на корабле, который плывет к Богу. Об этом говорил преподобный старец Паисий Святогорец:

«Входя в церковь, представляй, что взошла на корабль, предай себя в руки Божии, пусть везёт тебя куда хочет… И когда зеваешь, и когда клюёшь носом, корабль всё равно плывёт. На корабле один глазеет по сторонам, другой зевает, третий спит, а корабль всё равно плывёт к заданной цели. А ты старайся не спать».

Так что, если наши дети присутствуют на службах, даже «зевая» или «глазея по сторонам», – это уже не бессмысленно, не бесполезно.

Но, безусловно, гораздо лучше, когда дети как-то участвуют в богослужении, когда они во всех отношениях бодрствуют. Учатся молиться. Сознают, что именно происходит в храме, а не просто «никому не мешают».

О том, как рассказать детям о богослужении, как научить их понимать происходящее в храме, – об этом поговорим отдельно, в следующей статье.

Анна Сапрыкина