Христос говорит нам: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5, 44).

Как же сложно в своей жизни воплотить эти слова нашего Спасителя! Головой можно миллион раз все понимать и соглашаться, но как заставить свою душу, свое сердце смириться и научиться реально любить врагов? Где эта «кнопочка», этот «тумблер», нажав на который «включается» любовь?

Современная наша политика, новостная и даже культурно-историческая сфера переполнены риторикой войны и ненависти. Все это отравляет человеческую жизнь, которая, в итоге, сама становится на «рельсы» злобы. Все это еще как-то простительно для людей, не знающих Бога, но непростительно для нас, христиан. Именно поэтому стоит обратиться к трудам и мыслям прп. Силуана Афонского, «красной нитью» через которые и проходит тема любви к врагам.

Для начала определимся, кого мы обычно считаем врагом. Прежде всего, это человек. Безусловно «вражеским» может быть государство, какое-либо социальное объединение или политическая партия, но все они, в конечном счете, также состоят из людей. В контексте разговора о врагах нужно отметить, что объектом ненависти может быть только живое и разумное существо. Бывает, что люди не переносят пауков, змей или еще каких-то тварей, при этом испытывают к ним страх, отвращение, брезгливость, но не ненависть. Ненавидим мы обычно за что-то: действия, мысли, позицию, а их выразителем может быть только человек, пусть и относящий себя к какой-либо социальной, культурной или политической группе. Во врага превращается и отдельно взятая личность нанесшая обиду или совершившая насилие, но это, опять же, всегда будет человек. Именно поэтому когда мы слышим слова Христа о любви к врагам, то, даже специально не задумываясь, относим их к людям.

Из приведенных размышлений возникает и соответствующий вопрос: что можно полюбить в убийце, насильнике или просто подлой и низкой личности не вызывающей никаких положительных чувств кроме омерзения? Любить же, как и ненавидеть, нельзя абстрактно, отвлеченно. О любви к человечеству можно рассказывать до тех пор, пока не столкнешься с конкретными примерами и конкретными людьми. Любить же нужно не какого-то недосягаемого врага, там, где-то за линией фронта, или же абстрактного политика сидящего по правую или левую сторону во французском Национальном собрании, а вполне «осязаемого» ближнего. Но как заставить себя полюбить его, как заставить сердце найти в этом «неприглядном» ближнем что-то не просто хорошее, но даже родное? И вот здесь нужно обратиться к учению прп. Силуана Афонского, как говорил его ученик схиархим. Софроний (Сахаров), о «всем Адаме», без которого невозможно понять, почему старец придает столь важное значение любви к врагам.

Обратимся к словам Священного Писания: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» (1 Кор. 15, 22). Вслед за апостолом Павлом, прп. Силуан видит в Адаме главу всего человечества со всеми вытекающими отсюда последствиями. «Адамов плач» – знаменитая поэма старца – начинается с воспоминания об изгнании из рая. Наш праотец, как писал прп. Силуан, тосковал о Боге и взывал: «Скучает душа моя о Господе и слезно ищу Его. Как мне Его не искать? Когда я был с Ним, душа моя была весела и покойна, и враг не имел ко мне доступа; а теперь злой дух взял власть надо мною, и колеблет, и томит душу мою, и потому скучает душа моя о Господе даже до-смерти, и рвется дух мой к Богу… Не могу забыть Его ни на минуту, и томится душа моя по Нему, и от множества скорби стоном плачу я: «помилуй мя, Боже, падшее создание Твое». Как видим, слова эти применимы не только к Адаму, но и к каждому из нас, и ко всему человечеству. Афонский старец плачет вместе с Адамом, покаяние Адама это и наше личное покаяние. Душа, оторванная от своего любящего Создателя, это не только душа Адама, но и всего человечества и каждой личности в отдельности. Более того, скорбь, пронизывающая Адамов плач, стала не только людской скорбью, но и всего творения, ставшего невольным участником грехопадения: «Так рыдал Адам, и слезы лились по лицу его на грудь и землю, и вся пустыня слушала стоны его; звери и птицы замолкали в печали; а Адам рыдал, ибо за грех его все потеряли мир и любовь».

Старец Силуан очень четко дает понять, что все мы виновны в грехе Адама, но не в каком-то логическом или юридическом смысле, а по причине общности всей человеческой семьи. Каждый из нас ответственен сам за себя, но все мы ответственны и друг за друга. Если кто спасается, то не в одиночестве, ведь спасение отдельной души напрямую связано со спасением всего человечества. Напомним себе слова Христа о том, что если не будем «есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его», то и не будем «иметь в себе жизни» (Ин. 6, 53), а Таинство Евхаристии совершается на литургии, именование которой и переводится как «общее дело».

Именно в этом и заключается понимание «всего Адама». Старец Софроний уже на этом основании говорит, что когда мы произносим молитву «Отче наш», то обращаемся к Богу не только от себя, но и от лица всего человечества, «испрашиваем полноту благодати для всех, как для самих себя». Мы сопричастны естеству Адама, сопричастны его грехопадению, а потому, когда просим «и остави нам долги наша», то испрашиваем это и от лица самих себя, и от лица «всего Адама».

В свете сказанного начинают преображаться слова Спасителя: «Люби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 19, 19). Теперь мы можем «нащупать» в себе ту самую «кнопочку» включающую любовь, теперь есть за что «зацепиться» сердцу. Я должен любить своего ближнего, потому что мы едины во «всем Адаме», потому что мой ближний – это не кто-то, а я сам. Именно поэтому мне необходимо молиться о других, как о самом себе: «Горяча любовь Божия, – пишет прп. Силуан, – ради нее святые терпели все скорби и достигали силы чудотворения. Они исцеляли больных, воскрешали мертвых, они ходили по водам, подымались во время молитвы на воздух; молитвою низводили дождь с неба, а я хотел бы научиться только смирению и любви Христовой, чтобы никого не обидеть, но молиться за всех, как за самого себя». Каков бы ни был человек, его страдание становится моим страданием, а его исцеление – моим исцелением, и более того, жизнь ближнего, пусть и врага, – это и моя жизнь также.

Отсюда следует, что, так как воплотившийся и вочеловечшивыйся Сын Божий вместил в Себя «всего Адама», пострадал и искупил грех «его», то и в каждом человеке мне нужно видеть «вечного брата своего». Христианское сердце должно переживать историю мира, как свою собственную, а во всем человечестве видеть как бы одного человека. Вот почему нужно любить врагов своих. Враг – это не противостоящий мне человек, не удаленный или оторванный от меня, но я сам. Жизнь моего врага – это и моя жизнь тоже. Прп. Силуан так много внимания уделяет любви к врагам именно потому, что она является естественным следствием учения о «всем Адаме», нашей взаимосвязи в «нем».

Ученик афонского старца, отец Софроний, ко всему изложенному добавляет прекрасную иллюстрацию. Заповедь о любви к ближнему представляет собой вселенское, огромное дерево, корень которого и есть Адам. Все мы – люди – листики на этом дереве, но дерево это не чужое нам, оно наше и все мы, и каждый из нас в отдельности, принадлежим ему. Молиться за все человечество, за весь мир, значит молиться за все это дерево.

Сделаем еще одно уточнение. Прп. Силуан никак не разделяет любовь к ближнему и любовь к врагам. Враг – не просто мой ближний, но полнота исинной любви к ближнему определяется наличием или отсутствием любви к врагам. Более того, любовью к врагам проверяется еще и действительность стяжания благодати, так как «любить врагов без благодати мы не можем». Это достаточно страшный вывод для нас, христиан. Мы ведь постоянно участвуем в таинствах, молимся, соблюдаем посты, но благодати не остается в нас, если есть хоть кто-то, на кого мы злимся, держим обиду, осуждаем, или того хуже, ненавидим. В подтверждение этой мысли достаточно вспомнить слова апостола Павла из его знаменитого гимна любви (1 Кор. 13, 1-8). И здесь не может быть никаких исключений, так как прп. Силуан призывает любить не только своих врагов, но и врагов Бога, т.е. тех, кто Его сознательно отвергает или ненавидит Церковь, веру, Истину.

Все, о чем здесь написано – останется теорией изложенной в тексте до тех пор, пока мы реально не проникнемся словами и мыслями афонского старца, пока то самое «вселенское дерево» не станет для нас реальностью. Любовь к врагам невозможно отделить от любви к Богу, потому вместе с прп. Силуаном и будем просить: «Милостивый Господи, Духом Твоим Святым научи нас любить врагов и слезно молиться за них... Господи, как Сам Ты молился за врагов, так и нас Духом Твоим Святым научи любить врагов».

Протоиерей Владимир Долгих