Монашеская миссия и катехизация в Древней Руси.

Вера передается от сердца к сердцу. Митрополит Антоний Сурожский часто цитировал афонскую поговорку: «Никто не может отказаться от земного и взойти в вечную жизнь, если он не увидит в глазах или на лице хоть одного человека сияние вечной жизни». Князь Владимир просветил землю нашу светом Христовым, а за ним пришли те, кто подхватил миссию благовестия вечной жизни и своей пламенной верой продолжил дело равноапостольного.

Посвятим несколько строк одному монастырю и его братии.

Итак, ХІ век, город Киев, окончание княжения Ярослава Мудрого, который, по слову летописи, «насеял словами книжными сердца людей». За городом, в с. Берестове уже вырыта малая пещера Иллариона, где он подвизался до восшествия на престол Киевских митрополитов. В это время по воле Божией возвращается из Афона монах Антоний, которому Промыслом было уготовано стать родоначальником монашества на Руси и основателем Печерской обители, поставленной «слезами, постом, молитвою, бдением».

Киевский монастырь стал образцом для всех монастырей восточных славян.  Из него в первые полтора столетия вышло около 50 епископов-просветителей, разъехавшихся по Руси для проповеди, именно здесь сформировалось летописание, получили воспитание первые миссионеры и катехизаторы. 

По меткому замечанию А. В. Карташева, Печерский монастырь стал совестью молодого христианства: воплощая в себе евангельский идеал, монашество на Руси «сразу же начало свой золотой век и просияло выдающимися образцами сурового жестокого иноческого  подвига. Всем известны подвиги этих колоссов аскетики – первоустроителей нашего монашества, Антония и Феодосия Печерских.  Их великие души пламенели такой ревностью ‟яже по Бозе”, что способны были заразить ею и увлечь все чуткие соприкасавшиеся с ними натуры и создать целую дружину духовных богатырей, которая была лучшей жертвой Богу от новопросвещенной Руси».

***
Святость есть проповедь сама по себе. Патерик Печерский – повесть о святых, живших в Киево-Печерском монастыре в первое время после Крещения Руси. Он раскрывает глубину принятия Евангелия и потенциал нашего народа.

Прославленное выражение «Святая Русь» получило начало в пещерах. Именно здесь составляется образ святости и религиозности Русской Церкви. «О, святые пещеры, как назвать вас? Несомненно, назовем вас небом, – патетически отмечается в Патерике, – и если не будет летописцев, то сами пещеры будут говорить о высоте подвигов святых». Из пещеры прп. Антония воссиял свет Православия на всю Русь. Картина подвигов совершенно уникальна и отправляет в глубокие древнехристианские времена: «Одни были постники крепкие, другие же крепки на бдение, третьи – на преклонение коленное, четвертые – на пощение, через день и через два дня, иные же ели только хлеб с водой, иные – овощи вареные, другие – сырые. В любви пребывая, младшие покорялись и старшие любовь имели к младшему, поучали их, утешая. Если кто-нибудь в грех впадал, его утешали, а епитимью, наложенную на одного, разделяли между собой, из великой любви: вот какие это были люди – полные любви, воздержники и постники».

Прп. Нестор стал первым агиографом этой святости. За ним следуют авторы печерского Патерика: Симон, епископ Суздальский, архимандрит Поликарп – иноки Печерского монастыря.

В книге «Святые древней Руси» Г. П. Федотов подчеркивает родственность палестинского монашества и святости на Руси: «Вчитываясь в жития палестинских аскетов, особенно после патериков Египта и Сирии, мы невольно поражаемся близостью палестинского идеала святости к религиозной жизни Руси… Только Киево-Печерской обители на Руси суждено было создать патерик, получивший общерусское значение».

***

Печерский образец жития стал идеалом для отечественной житийной литературы последующих столетий. Худость риз преподобного Феодосия наблюдается чуть ли не у каждого игумена на Руси. Его слова перед смертью вкладываются в уста многих русских святых. Нищелюбие и смирение преподобного поражали современников и задали тон для последующих веков религиозной жизни. Мы уже не представляем монастырь, который бы был чужд делам милосердия и любви к малым сим.

Прп. Феодосий был пропитан евангельским духом. По свидетельству Патерика, он «без слез не мог видеть нищего и убогого». Всех их принимал ласково, всем подавал просимое.  Для всех таких обездоленных устроил при монастыре богадельню с храмом, на которую и тратил десятую часть монастырских доходов, невзирая на ропот части братии, которой он напоминал в своих поучениях, что справедливо платить миру не одной только молитвой, а и милостыней.
Как можно забыть его наставление, брильянтом сияющее из веков для нас: «Аще видеши нага, или голодна, или зимою, или бедою одержима, еще ли будет еврей, или араб, или еретик, или католик, или любый язычник – всякого помилуй и от беды избави, яко же можеши».

***

Важно отметить влияние Печерской обители на отечественную историософию. Основание нашей истории покоится на «Повести временных лет» насельника Печерской обители прп. Нестора (+1114). Вероятно, по происхождению киевлянин, монах с 17 лет (ок. 1073г.). Скорое пострижение и диаконский сан показывают, что до монастыря он преуспел в духовной и книжной науке, так как по уставу прп. Феодосия было запрещено постригать новоначальных. Образование он продолжал в обители. Автор «Сказания о мученической кончине свв. кн. Бориса и Глеба», «Жития прп. Феодосия», «Повести временных лет». В своих сочинениях прп. Нестор выступает как историк и агиограф, опытный знаток духовной жизни, в Печерском патерике  – как известный духовник и советник игумена. Он участвует в молитвах, исцеливших подвижника Никиту от бесовского обольщения, а в 1091 г. первый открывает мощи прп. Феодосия.

Все приведённые факты говорят о святости нашего первого историка. Учитывая его прямую связь с «Повестью временных лет», можно констатировать, что духовная жизнь обители напрямую отразилась в понимании истории Отечества. «Повесть» – это мужественное раздумье над историей, она стала «источником мудрости» для последующих летописцев, с нее начинали изложение, продолжали её идеи. В ней живое свидетельство единства Русской земли. По замечанию Д. С. Лихачева, «Повесть» возникла из-за повышенного интереса к родной истории всех слоев общества на плодотворной почве русской культуры начала XII в. Будущая Лавра была в основе этого просвещения. И. Фроянов пишет: «Нестор выступает [в летописи] не только как историк, но и как богослов, философ, литератор и фольклорист… Преподобный Нестор заслуживает, безусловно, имени первого русского энциклопедиста».

Несомненно, библейское понимание истории, данное в летописи, порицание пороков и хвала добродетелям, проповедуемое милосердие и любовь к книгам несут в себе отпечаток жившего в обители предания преподобных Антония и Феодосия. «Ранние летописи, – отмечает прот. Г. Флоровский, – насыщены не одними фактами, но миросозерцанием... Их авторы… совсем не наивные простачки. В развитии русского летописания мы чувствуем всегда определенную религиозно-историческую тенденцию или идею».

***
В истории Древней Руси более чем заметна просветительская и катехизаторская работа Печерской обители. Любовь к книге тут нашла много сторонников. Как указывает Г. П. Федотов, в Киево-Печерском патерике книги упоминаются почти на каждой странице. Еще при жизни преподобного Феодосия инок Иларион проводил «дни и ночи» переписывая книги. Сам св. игумен плел нити для великого Никона, переплетчика книг. Его ученик Григорий держал в своей келье книги, чем искусил воров. Никола Святоша, князь-инок, пожертвовал монастырю много своих книг, таким образом составив целую монастырскую библиотеку.

Важно помнить, что монастырь имел огромное влияние на народную душу. Здесь на книжное дело смотрели как на Божие дело и свободное от молитвы время посвящали переписыванию и переводу книг, следовательно, эта любовь неудержимо распространялась и на народ. Святой Феодосий любил книги и побуждал братию «быть бодрыми на предание Отеческое и почитание книжное», что отражалось на мирянах, окормлявшихся в обители. О неграмотном иноке Поликарп сообщает как о явлении редком. Таким образом, формировалась просветительская тенденция в среде монастырей на Руси, в чем несложно усмотреть влияние обители святых Антония и Феодосия.

Несомненна заслуга монастыря в христианизации общества. Чудеса, подвиги, дела милосердия и борьбы за правду показывали полуязычникам высоту церковной веры. Это ярко изображается в житии прп. Феодосия. Святой обличал пьянство как языческий обычай, учил воров жить праведно и честно, от трудов рук своих. За поруганную правду он ставал непреклонно и готов был идти в изгнание и на смерть. Князю давал такое наставление: «Нам подобает обличать и говорить то, что на спасение души, а вам должно повиноваться тому». Незаконно осужденные всегда находили в нем заступника, а судьи пересматривали дела по просьбе чтимого всеми игумена.

***
Сила подвигов и молитв преподобных привлекала в монашество различные слои населения, от простолюдинов до знати и князей. Монастырь стал своеобразным духовным университетом для иерархов, миссионеров, катехизаторов. Подвиг апостольства Печерских миссионеров отмечен свидетельством и победой, мученичеством и мужеством.

Современник прпп. Антония и Феодосия свт. Леонтий Печерский в середине ХІ в. становится епископом Ростовским. Образованного и миссионерски настроенного епископа буйные язычники изгоняют из города. Он поселяется вне его и начинает привлекать к себе ростовских детей с целью катехизического обучения, обращения в христианскую веру и крещения. Проповедуя на местном наречии он учил детей грамоте. Многие горожане приняли крещение, что, однако, не остановило радикальные языческие элементы, и святой был убит, став 3-м мучеником на Руси.

Не менее привлекателен образ святого Исаии Печерского. Будучи преемником свт. Леонтия, он обходил города и села Ростовской и Суздальской земли с тем, чтобы «неверные увещевати веровати во Св. Троицу и просвещати святым крещением». Святитель создает очаги миссии – храмы, где проходит наставление и крещение уверовавших.

Древним апостольским свидетельством является житие сщмч. Кукши и прпмч. Евстратия.

Миссионер и воспитанник Печерского монастыря сщмч. Кукша в ХІІ в. стал апостолом вятичей. Предполагают, что он был их соплеменником, поэтому знал их наречие. Был убит во время проповеди вместе со своим учеником Никоном в 1113 г., приняв мученическую смерть.

Дерзновенный монах и мученик Евстратий становится тюремным катехизатором для заключенных в неволи христиан. Совращаемые силой в иудейство его наставлениями были укреплены в вере. Патерик передает его наставления, в которых он учит ценить свое крещение невзирая ни на что. Умирающих в плену Евстратий учил: «Братие, кто из вас крестился и веровал во Христа, не будьте изменники обету, данному при крещении. Христос возродил нас водой и Духом, Христос искупил нас от клятвы закона Своей кровью (Гал. 3:13) и сделал нас наследниками Своего Царства. Если живем – будем жить для Господа; если умрем, – умрем в Господе (Рим. 14:8) и временной смертью обрящем вечную жизнь. Будем подражателями Тому, Кто сказал: “Для меня жизнь – Христос, а смерть – приобретение” (Флп. 1:21)».

***
Ученики св. Феодосия, одушевленные его подвигами, были крепки духом для следования по пути наставника. «Господь, – говорит прп. Нестор, – собрал таких черноризцев в обители Пречистой Матери Своей, что они сияли добродетелями, как звезды, в земле Русской». Все знают св. Агапита-врача, прп. Илью Муромца, слышали о затворниках, десятилетиями не видевших солнца, просфорниках, 30 лет ежедневно наизусть твердивших Псалтирь.

«Печерский монастырь, – пишет проф. С. Смирнов, – мир совершенно особых отношений и непостижимых для полуязыческого общества задач… Жизнь для Бога до готовности умереть за Него открыла над Печерским монастырем небо и наполнила его жизнь сверхъестественным. Там чудеса, там изгоняют бесов, умножают мед и хлеб, исцеляют больных, пророчествуют, туда сходят ангелы, Сама Богоматерь участвует в построении Печерской церкви».

Монастырь в сознании современников стал «подобен небеси». Сбылось пророчество старца афонского монастыря, духовника прп. Антония – живущие на Руси через святого Антония преуспели и утвердились в христианской вере.

Иерей Андрей Гавриленко