В чем основа нашей веры?

Есть в далекой стране Мексике чудо природы – вулкан Парикутин. Он является одним из самых молодых геологических образований. Извергаться начал в 1943 г. прямо на огороде у местного крестьянина. Сперва из небольшой дырочки шел дым, а закончилось все масштабными взрывами и потоками лавы. Последней за год хватило, чтобы сформировать конус высотой около 300 м. Вулкан еще извергался в течение восьми лет, увеличил свою высоту на дополнительные 88 м и благополучно затих, уничтожив при этом деревню да и вообще все живое в округе на 25 квадратных километров. Сейчас эта местность активно покрывается растительностью, а сам вулкан возвышается над уровнем моря на 2 774 м, что, мягко говоря, ставит под сомнения миллионы лет, предлагаемые учеными для формирования сегодняшнего ландшафта. Но мы сейчас не об этом.

Пожалуй, главной туристической достопримечательностью этого региона является не столько сам вулкан, сколько руины единственного уцелевшего (пусть и частично) здания – деревенской церкви. Зрелище впечатляющее даже на картинке. Невредимыми остались только колокольня и алтарь. Неудивительно, что верующие соседнего поселка каждый год на Пасху совершают туда крестный ход, считая это настоящим чудом Божиим. В общем-то, этот вывод напрашивается сам собой. Но не всем. В статье в Википедии указано, что «колокольня церкви Сан-Хуан-Парангарикутиро стоит среди застывшей черной лавы как доказательство могущества подземных сил». Вот уж поистине каждый видит то, что хочет видеть!

Это очень яркая иллюстрация того, что факт сам по себе не может объективно повлиять на мнение. Вся входящая информация оценивается сквозь призму мировоззрения того или иного индивида. Человек неверующий скажет, что колокольня уцелела как самое высокое здание или потому, что это была самая качественная постройка на селе. К тому же церковь в первозданном виде не сохранилась, поэтому стихия все равно оказалась сильнее. Верующий же скажет, что пламенные реки, обошедшие именно алтарь, самое святое место в храме, чувствуют своего Создателя и не дерзают прикоснуться к святыне. Другие усомнятся в каноничности чудес, явленных вне Православной Церкви. Третьи им ответят, что за искренность веры и католикам могут быть дарованы духовные утешения вне зависимости от правильности их догматики. И так далее. Хотя как там оно на самом деле – одному Богу известно.

При желании можно для любого явления найти объяснения, вписывающиеся в любые картины мира. Ни одна из них все равно не является целостной и непротиворечивой. Даже наша собственная. Это не значит, что Церковь не обладает всей полнотой Истины. Это я как раз под сомнение не ставлю. Проблема в нас – мы не в состоянии ее объять. Так что наше мировоззрение тоже не лишено противоречий. Мы не все понимаем, что-то понимаем неправильно, а где-то придерживаемся убеждений взаимно друг друга исключающих. Споря с оппонентом, мы часто отстаиваем именно свою картину мира, а не учение Церкви.

Для сомневающегося человека многие доводы, подобные приведенному выше примеру с уцелевшим храмом, разбиваются о простейшую статистику. Сколько было войн и природных катаклизмов, а культовые строения остаются целыми почему-то далеко не все. Более того, представьте себе, подобные чудеса случаются не только у христиан! Например, на самой южной точке Шри-Ланки на небольшом расстоянии от берега есть малюсенький островок, на котором стоит невообразимо древний индуистский храм. Если помните, в 2004 году в Индийском океане произошло одно из самых сильных землетрясений за последние десятилетия. Цунами тогда нанесло масштабнейшие разрушения и привело к огромному числу жертв, в том числе и на Шри-Ланке. Так вот, выжившие очевидцы рассказывали, что невероятной высоты волна расступилась, обошла островок с древним капищем и обрушилась всей силой на побережье, сметая все на своем пути. Чудо? Еще какое! Становимся срочно индуистами? Нет. Мы знаем, что чудеса запросто бывают бесовскими (например, история Симона Волхва (Деян. 8:9–11) или служанки, одержимой духом прорицания (Деян. 16:16–18)).

Почему же тогда для неверующего человека один и тот же на первый взгляд случай в разных условиях должен свидетельствовать об истинности одной религии и одновременно с этим не доказывать истинности другой?

К тому же, если бы все было так однозначно, то не существовало бы в мире столько христианских конфессий и деноминаций. Библия-то одна! Значит мы даже из святых текстов способны вынести далеко не одинаковые выводы. Что тогда говорить о более простых вещах.

Когда мы пытаемся убедить человека в истинности нашей веры на примерах даже реальных чудес или же прибегая к логическим построениям, то терпим фиаско. Иначе и быть не может, поскольку используемые при этом аргументы чаще всего являются не причиной, а прямым следствием нашего мировоззрения. Они не есть основой нашей собственной веры. Одних чудес и стройности учения все-таки маловато. Настаивая же на каких-то конкретных обстоятельствах как достаточных для принятия Христа, мы наших собеседников можем даже оттолкнуть, потому что тем самым как бы убеждаем, что наша вера очень поверхностна, если она зиждется на столь неоднозначных фактах. Хотя на самом деле основа нашего мировоззрения как раз в другом. А это уже из области необъяснимого.

Бог не является силой природы или абстрактным законом, обусловливающим функционирование системы нашего мироздания. Бог – это Личность. Поэтому и вера наша не является лишь логическим признанием существования сверхъестественного. Вера – это отношения. А их невозможно запихнуть в формулы. Ведь каждый верующий христианин в какой-то момент времени встретил Бога. Мы сами толком не поняли, как это случилось, но вдруг раз и навсегда стало кристально ясным, что Он есть. И внутренний пазл моментально сложился. Это какое-то глубинное внутреннее переживание. Не эмоции, а онтологическое знание. А его как раз объяснить невозможно. Отчасти это схоже с влюбленностью (недаром в Библии отношения Бога и человека часто представлены в категориях брака). Ты встретил ту самую единственную, и весь мир преобразился.

Поэтому, мне кажется, убедить человека уверовать невозможно, равно как и невозможно заставить его кого-то полюбить. Он должен сам пережить встречу с Богом. Только тогда ему наше бесценное мнение будет интересно.

Это совершенно не значит, что говорить о вере нельзя и изучать ее нет необходимости. Совсем нет. Одного внутреннего знания, что Он есть, недостаточно. Отношения нужно строить. Раз уж мы прибегли к сравнению с влюбленностью, это все равно что, встретив девушку своей мечты и получив от нее номер телефона, никогда ей не писать, ни в коем случае не добавляться в друзья, всячески избегать общения и вообще не хотеть о ней особо ничего знать. Ну, есть и есть. А я буду жить как раньше: ходить на свидания с другими барышнями, не заботиться о том, что мои поступки могут быть для нее оскорбительными, и даже не интересоваться, что может ее обидеть, а что она любит и что для нее принципиально важно. Согласитесь, в жизни нормальные люди так не поступают. Поэтому и мы, уверовав, в идеале жаждем общения с Богом и максимума информации о Нем. А все это во всей полноте есть только в Православной Церкви.

Апостол Петр призывает быть всегда готовыми «всякому, требующему у нас отчета в нашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» (1 Пет. 3:15). Рассказать и объяснить. Об обязательном убеждении здесь не говорится. Ведь даже Бог никого не заставляет. Нужно уметь доходчиво изложить, на чем основаны наши убеждения, прокомментировать, как с точки зрения Божественного Откровения оцениваются те или иные явления и события. Очень важно суметь донести, почему спасение именно в Православной Церкви, почему «Бог в душе» – нерабочая идея, зачем нужны посты и те же самые пресловутые свечки.  Следует честно признаваться, что знаешь и понимаешь далеко не все и почему при этом считаешь, что все равно твой выбор верен. В первую очередь нужно ответить на эти вопросы для себя лично. Если же мы не можем последовательно даже самим себе изложить, во что мы верим и почему убеждены, что правильно именно так, а не иначе, то с повальным обращением друзей и родственников стоит, наверное, все же повременить.

Екатерина Выхованец