Православие.Ru

В возрасте 2–3 лет у моего старшего сына была одна несколько странная привычка. Когда я ему что-то достаточно долго (и как я теперь понимаю – эмоционально) объяснял, он какое-то время внимательно слушал, а дождавшись паузы, с детской невинностью смотря мне в глаза, произносил: «Кому ты, папа, говоришь?» Понятно, что после этих слов желание продолжать речь значительно ослабевало. В катехизаторской работе, чтобы донести до слушателей истины христианской веры, нужно четко понимать, кому ты, собственно, говоришь.

«Воскресное чтение в сельской школе». Художник: Николай Богданов-Бельский

Святой равноапостольный Николай (Касаткин), прежде чем выйти на проповедь, в течение семи лет усиленно изучал язык и культуру народа, которому он собирался нести Благую весть. К сожалению, перед катехизаторами и миссионерами, подвизающимися сегодня в России, стоит едва ли не более трудная задача, чем перед святителем Николаем Японским.

Проблема в том, что современный россиянин представляет собой в основной массе человека с неустоявшимся мировоззрением. Вера и атеизм, большевизм и Православие, смертные грехи и высокие порывы, астрология с суевериями и православные обряды сплетаются в душах наших соотечественников в неповторимые и эклектичные узоры. Сложность задачи увеличивается еще и тем, что большинство людей свои случайные и необоснованные взгляды воспринимают как «нормальные». На вопрос: «Ходите ли в храм?» наиболее распространенный ответ: «Как все». Это означает, что человек приходит освятить куличи в Великую субботу, за святой водой на Крещение Господне и иногда заходит в храм по разным поводам, чтобы поставить несколько свечей.

Хотелось бы поделиться с читателями некоторыми воспоминаниями и мыслями на эту тему.

«Не хочу умирать нехристем»

Как-то раз в наш храм пришел креститься один дедушка, едва ли не ветеран Великой Отечественной. Веду беседу по привычной канве. Вначале говорю о распространенном отношении к Церкви как к духовному ведомству по благоустройству материальной жизни. Затем объясняю смысл христианского спасения. Далее касаюсь заблуждения о возможности спасения вне Церкви, после чего от Адама и Евы вывожу беседу через Боговоплощение, Крест и Воскресение Христовы к Страшному суду и необходимости исполнения заповедей и молитвы.

Минут десять, как мне показалось, дедушка слушает внимательно, но без особых реакций, так что отношение слушателя к предлагаемому учению определить не могу. Вдруг он обрывает меня на полуслове:

– Да я знаю, в газетах об этом писали…

– Что же там писали? – недоумеваю я.

– Да что попы на Крещенье серебряный крест в воду суют. Вот она и не портится.

В мою душу вкрадывается подозрение, что первая часть огласительной беседы не дошла до адресата.

– При чем тут серебряный крест? – смущенно бормочу я, пытаясь нащупать тропу для дальнейшего рассуждения. – Крест вообще бывает деревянный, а вода освящается в проруби…

– Давайте так, – предлагаю я, постепенно собираясь с мыслями, – вы дослушаете беседу до конца, а после мы дополнительно поговорим о том, что вас интересует.

Оставшуюся часть беседы дедушка терпеливо выслушивает почти до конца все с тем же непроницаемым видом. И все-таки вновь не выдерживает:

– Да я знаю! В газетах писали…

– И что же там писали? – после небольшой паузы выдавливаю я из себя, ощущая, как внутри нарастает сплетение чувств гнева, абсурдности сложившейся ситуации и собственного бессилия.

– Да что попы на Крещенье серебряный крест в воду суют. Она и не портится.

Несколько секунд продолжается, говоря театральным языком, немая сцена. После чего в недоумении и растерянности я встаю и развожу руками в сторону помощницы священника при Крещении. Надежда Семеновна качает головой. На мое счастье, в этот момент в крещальню входит священник. Я к нему: мол, батюшка, так и так, что делать, не знаю.

Отец Серафим, человек неконфликтный и тактичный, пытается увещевать любителя газетного слова:

– Вы знаете, вам еще рано креститься… Почитайте Закон Божий, Евангелие, подумайте…

И здесь наш дедушка с быстротой, которую трудно было в нем до сих пор предположить, бросается к собственным ботинкам, начинает их судорожно развязывать и сбрасывать, сопровождая свои действия словами:

– Я нехристем умирать не хочу, я нехристем умирать не хочу!

В этот драматический момент я почел за лучшее удалиться, оставив за батюшкой всю полноту ответственности за принятие решения.

«Все религии ведут к Богу»

Уверенность в том, что все религии (не говоря уже о конфессиях) ведут к Богу разными путями, получила столь широкое распространение в нашем народе, что человеку, подвизающемуся на поприще церковного просвещения, необходимо прикладывать огромные усилия, чтобы хотя бы пошатнуть в умах слушателей это убеждение. Ситуация осложняется тем, что в последние годы появляются православные богословы, поддерживающие идею возможности спасения вне Церкви. Самое печальное здесь то, что думающее так большинство, выслушав огласительную беседу, обыкновенно ничем не выражает свое несогласие с церковной точкой зрения. Хотя так бывает не всегда.

Во время одной из бесед перед крещением мое внимание обратил на себя мужчина, собирающийся стать крестным отцом. Он выделялся из общей среды высоким ростом, атлетическим телосложением и самоуверенным видом. Когда беседа подходила к концу, он вдруг резко прервал меня:

– Да что там говорить… Все религии ведут к Богу, только по-разному, вот и все!

Безапелляционный тон, которым была произнесена эта фраза, и сам факт внезапной остановки беседы ненадолго ввели меня в состояние растерянности. В таких ситуациях очень важно суметь сдержать естественную ответную эмоцию. В противном случае беседа грозит превратиться в перебранку. Стараясь сохранять спокойствие на фоне заметного оживления участников беседы, я попытался рассуждать вслух.

– Я понимаю, что мужчина сейчас высказал мнение, которое разделяют большинство наших соотечественников, в том числе и многие из присутствующих. Только большинство предпочитают об этом молчать. Он просто более искренен. Но проблема в том, что основная обязанность крестного – научить крестника основам веры. А высказанное здесь мнение противоречит учению Церкви. Естественно, возникает вопрос: как вы можете быть крестным, исповедуя еретическое мнение? – обратился я к нарушителю спокойствия.

Пока я говорил, пришел батюшка. Я к нему с разъяснениями: мол, так и так, крестный ведет такие речи. Отец Константин, человек прямой, выпускник политехнического института по специальности чего-то вроде «Бомбы и ракетные установки», отреагировал жестко и без промедления:

– Церковь не благословляет вам быть восприемником.

Мужчина быстро поднялся на уровень своих метр девяносто с хвостиком, метнулся сначала в одну сторону, затем в направление двери и энергично вышел, своими движениями напомнив льва, мечущегося по клетке.

Священник без проволочек приступил к Таинству Крещения, и надо было уходить. Мои чувства и разум стали живописать сцены возможной мести со стороны неудавшегося крестного. «Ну что ж, – подумал я, – видно, настал час моего исповедничества», – и, перекрестившись, вышел.

На мое счастье, оказалось, что источник опасности уже покинул церковную территорию. Единственное, что мне пришлось претерпеть, это тоже своего рода нападение от мамы «пострадавшего». А она буквально набросилась на меня с обвинениями:

– Как вам не стыдно! Если бы вы только знали, что моему сыну пришлось перенести в жизни, как он страдал!

– Но это же не повод разрешить ему становиться крестным отцом с еретическими идеями, – попытался прибегнуть я к доводам разума.

Понятно, что успеха мои аргументы не возымели.

«Потомок СН»

Этот случай произошел во время паломничества в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру. Когда мы с супругой вышли от мощей Преподобного в притвор Троицкого храма, на душе были мир и спокойная сосредоточенность. Внезапно дорогу нам преградил священник: среднего роста, в шелковой рясе, крест с украшением, лицо правильное, овальной формы, взгляд пронзительный. По искрящимся глазам можно было угадать в их владельце носителя какого-то тайного и высокого знания. Мы по обыкновению поспешили под благословение. Но на этом наше общение с незнакомым батюшкой не закончилось.

– А скажите-ка мне, пожалуйста, от какого слова происходит слово «муж»? – пристально глядя мне в глаза, спросил он.

Неприятное тянущее ощущение в груди заставило меня почувствовать себя студентом, не знающим билета.

– Какое образование? – вновь властно поинтересовался священник.

– Высшее, – ответил я в некотором смущении.

– А точнее?

– Богословский институт, – выдавил я из себя, еще более стушевавшись.

– Бо-го-словский институ-у-у-т! – смакуя слова, протянул он, обращаясь к спонтанно собравшимся вокруг слушателям.

Я понял, что сегодняшний «экзамен» мною полностью провален.

– «Мужество»! – с видом победителя произнес батюшка, окидывая торжествующим взором круг любопытных. – «Муж» происходит от слова «мужество»!

Предложенная этимология показалась мне более чем сомнительной. Но, не имея желания вступать в прения у мощей Преподобного, к тому же – со священником, я попытался потихоньку продвинуться к выходу. Обстоятельства, казалось, этому благоприятствовали. Мой «экзаменатор» уже перешел к группе паломниц в другой стороне круга, требуя с них отчета о полученном образовании.

Но мои надежды на окончание экзекуции не оправдались. «Экзаменатор» вернулся так же внезапно, как и отошел. В этот момент он представился мне похожим на мастера восточных единоборств, ведущего бой с несколькими противниками.

– А от какого слова происходит слово «человек»? – прозвучал следующий выпад.

Я понял, что «отсидеться» мне сегодня не удастся. Нарастающее внутри чувство отчаяния и безысходности толкало меня в контратаку.

– Вероятно, от слова «человечность»? – не без тайного ехидства, но при этом холодея от собственной дерзости, произнес я.

Взгляд моего вопрошателя превратился в жалостливо-снисходительный.

– «Чело вверх»! – не менее торжественно произнес он. – Чело, обращенное вверх – к Богу, – услышал я распространенную маргинальную теорию происхождения слова, предложенную оригиналом от лингвистики и автором ряда вполне фантастических идей Платоном Лукашевичем.

Вследствие разоблачения моей полной некомпетентности в вопросах этимологии моя персона явно уже не интересовала отца протоиерея, и я получил возможность продолжить паломничество. Впрочем, на мне не вполне был поставлен крест, и на прощанье я получил от своего разоблачителя пару брошюрок с лингвистическими изысканиями генерала Шишкова. Титульный лист одной из брошюрок был украшен прорисью иконы Спаса Нерукотворного, под которой на месте, где обыкновенно размещается название издательства, было напечатано: «Потомок СН». Я предположил, что расшифровать это следует как «Потомок Спаса Нерукотворного». Нашел в интернете сайт «Потомок СН», но без адреса, контактов и каких-либо данных о владельце. Сейчас этот сайт отсутствует, но память описанного здесь события живет во мне как пример духовного просвещения, которому не хотелось бы подражать.

Андрей Горбачев