– Говорят, современные дети агрессивные: то в одном городе избили ровесника, то в другом – унизили, издевались, а запись в интернет запустили. Чем это вызвано?

– Я бы не сказал, что это явление сугубо нашего времени – сейчас мы об этом знаем больше из-за современных средств коммуникации. Раньше подобное происходило в подворотнях с не меньшей жестокостью, но гаджетов и YouTube не было. На «подвиги» не носили с собой фотоаппарат. Люди узнавали об этом из разговоров. Шпана куражилась и хвасталась, как изгаляется.

У меня нет чувства, что сейчас что-то принципиально изменилось. Возможно, больше насилия стало от безнаказанности и оттого, что уровень нравов упал, а уровень агрессивности вырос. Но все равно не утверждал бы, что современная молодежь совсем пропащая.

– У Вас большой опыт работы со школьниками, не поделитесь своими наблюдениями?

– Начал работать в школе в 1985 году учителем черчения, правда, не больше полугодия, потому что одновременно учился на последнем курсе института, и предстоял выбор – работа или диплом, и я выбрал последнее. А уже в 1991 году вернулся в школу в качестве учителя Закона Божьего.

Педагогический стаж 25 лет, есть с чем сравнивать. Когда первый раз пришел в школу, коллеги жаловались: «дети нынче не те», «мы такими не были», «жестокие, грубые». Глядя на собеседницу, подумал: хорошо тебе жилось, если не испытала на себе детскую жестокость, а я, слава Богу, испытал. Да, хамства хватало, грубости и агрессивности через край. Классы были по 48 человек при норме 35. А черчение я вел в 7-8 классах – ужасный возраст. Но я и тогда, 30 лет назад, и сейчас бы не согласился, что это явление именно нашего времени.

«Тон деградации задают взрослые»

– Как «менялись» дети и кто в этом виноват?

– С 1993 года я работал с начальными классами: год от года четко прослеживается сползание – нерезкое, плавное, но стабильное. Больше педагогически запущенных. Да и старшеклассники 2000-х и нынешние – две большие разницы, хотя какой-то набор лучше, какой-то хуже. Это издержки среды, отсутствие культурной подпитки, но все равно я не разделяю чересчур пессимистичных взглядов. Сползание детей – наша вина. Может и непрямая: мы люди немощные, и возможности ограниченные – но тем не менее, тон деградации задают взрослые. Кто-то способствует дурным примером, кто-то – своим невмешательством и неусердным сопротивлением этому процессу. Нынешние взрослые не могут похвастаться, что они делают всё от них зависящее, чтобы развернуть этот порочный поток.

– А педагоги тоже могут влиять на детей…

– Лет 10 назад в питерских школах был опрос среди учеников и учителей о нравственных ценностях. Интересный результат. Казалось бы, педагоги – лучшие люди, которым доверяют воспитание детей, а школа не только образовательные услуги предоставляет, но и воспитывает. «Знание без воспитания – что безумному меч», так? Поэтому следовало ожидать, что в плане нравственных ценностей педагоги покажут результат лучше, чем ученики. Ничего подобного – наоборот! И вот это тревожит.

«Эгоизм как норма»

– А среди своих учеников проводите подобные опросы?

– Я много провожу тестов среди старшеклассников по нравственным ценностям. Ребята 2000-х отличаются от своих ровесников 90-х, будучи более ориентированы на семейные ценности, здоровый образ жизни. В конце XX века из-за наркомании много молодежи умерло, и это, видимо, по-хорошему напугало подрастающее поколение. С одной стороны, такие установки радуют. А с другой – приходится констатировать больше сосредоточенности на своих личных потребностях, удовольствиях. Эгоизм как норма: в тестировании ценностных ориентаций по Рокичу развлечения часто ставят выше блага человечества. В наше время было бы стыдно о таком подумать – не то что написать. И плохо не то, что пишут, а то, что это считается нормальным. Эгоизм всегда существовал, а его поддержка – нет. Взрослые развращают детей поощрениями эгоизма.

– Почему все-таки взрослые жалуются на молодежь?

– А потому что не помнят свое поколение в этом возрасте. Жестокость современной молодежи? А мы прям-таки ангелами были! Ага… Не помнят потому, что когда человек, пусть даже рос среди садистов, но ему не доставалось от них – он не был ни «белой вороной», ни «козлом отпущения», не оказывался в роли мальчика для битья – то он и не замечал жестокие выходки и шутки. Срабатывали психозащитные механизмы, и он забыл, что рядом, при нем над кем-то жестоко издевались. Если его растормошить, то он вспомнит, что в их классе был один, которого все пинали. Но пока не оказался в его шкуре, кажется: «Да это шутки, весело же!» А потом уже взрослым пришел в школу, и его посылают ученики, это возмущает: «Ах, какие дети жестокие!» Слухи о развращенности и жестокости современной молодежи несколько преувеличены.

– Говоря о жестокости в целом, не утихают дискуссии насчет запрета абортов. Не все согласны с этим, выдвигают разные аргументы: денег нет, квартиры не хватает… Как правильно донести до людей, что аборт не только грех, но и не выход из положения?

– Аргументы приводят шаблонные и даже скучные. Но! Проблема не в том, что человека не убедить, квартира резиновая или не резиновая – дело вообще не в квартире. Беда людей, и даже религиозных, что мы родом из секулярного общества. Нам уже сто лет внушают: ребенок – составляющая часть женщины. Это эмбрион, рыбка, сопелька – кто угодно, но не человек!
Недавно был скандал: родителям не дали похоронить младенца, потому что он после родов не прожил необходимое время, чтобы считаться человеком! А при искусственных родах (аборт после 6 месяца – это все равно аборт) ребенок, случайно выживший после соляной кислоты и манипуляций врачей, все равно обречен. Его или в таз головой, или еще хуже – оставляют плакать, пока сам не умрет. У нас такого не делают, а в России мне рассказывали об этом немало.

– Дочка моей знакомой у себя в ФБ поместила: «Если аборт – свобода выбора, то почему убийство беременной женщины – двойное убийство?»

– Людям трудно отнестись к младенцу в утробе как к полноценному человеку, понять, что над его жизнью и смертью никто не властен.

Феминистские «штучки» – коварная вещь. Зачем говорить грубо – «убить ребенка», лучше – «прервать беременность», биологический процесс, который просто начался не вовремя, ну так эту «ошибку природы» можно исправить, пользуясь медицинскими достижениями и законодательством.

Получается, что женщина, которая после родов задушила младенца или выбросила в канализацию, – убийца. А чем лучше нее та, которая убила свое дитя в утробе?

Многие старшеклассники, которые считают, что аборт – это плохо, это грех, всё равно до конца не осознают, почему. Да потому что жизнь – это дар Божий.

И ребенок не породил тесноту и бедность. Мы мыслим в лучшем случае в рамках закона светского, а в рамках Закона Божьего пока не умеем. Вспоминаются слова из песни Александра Градского: «Будь ты рокер или инок,/ Ты в советской луже вымок».

– Готовится программа «Основы православной культуры» с 1 по 11 классы, у нее есть сторонники и противники – каково Ваше мнение?

– Не люблю цитировать Сталина, но некоторые его высказывания бессмертны, например: «Кадры решают всё». От преподавателя очень многое зависит. И роль администратора немаловажна. Он оказывает поддержку или ставит педагога в дискредитирующее положение. Вроде и ввели дисциплину, а в то же время так устроит, что лучше бы и не было предмета. Может, учитель и обаяшка, но находится в такой ситуации, что будет против себя агрессию вызывать. Такой предмет надо аккуратно вводить и ориентироваться на каждый конкретный случай. Должны быть благоприятные условия: дети и родители хотят, сам преподаватель – хороший человек… Хотя и говорят, что «хороший человек не профессия», а на самом деле еще какая профессия! Достойный, добросовестный педагог постарается восполнить собственную нехватку знаний, охотно будет замечать свои недостатки и исправлять их. Его честность будет подкупать учеников, его будут ценить. Если такого человека нет, то лучше не вводить дисциплину. Для отчетности это, конечно, плюс, но нужно делать выбор ответственному лицу: либо у него отчетность, либо чистая совесть перед Богом. Господь милостив, но отцы предупреждают: когда человек грешит, заранее рассчитывая на милосердие, то его ждет облом. При таком циничном подходе выжигается совесть, и чтобы вытащить его из глубин адовых, просто не за что будет ухватить. Настолько скользок человек. Систему введения этого предмета надо продумывать, искать гибкие решения. Не уверен, что такая система будет разработана.

– С 2012 года четвероклассники изучают ОРКСЭ, что можете сказать об этом предмете?

– Мне рассказывали о том, как преподают подобные дисциплины. Есть и положительный опыт, сам был руководителем отдела религиозного образования нашей ЭПЦ МП, ездил на Рождественские чтения, знакомился с опытом епархий. Люди докладывают о положительном. Иногда делятся отрицательными явлениями. О массовых проколах никто не распространяется. Эту информацию я получал другими путями. Очень настораживало. С ответственными лицами встречался, говорил, что не стоит внедрять предмет, пока нет качественного инструмента. Но они легкомысленно отнеслись к этому, говоря в ответ: ничего, будем работать с чем придется, а там глядишь – мясо нарастет. А то, что работаешь с живыми людьми и калечишь – это как будто неважно.

– Наверное, подобные предметы правильнее вести священнику?

– Присутствие священника в школе – это хорошо, если батюшка – добрый пастырь и порядочный человек, профессионал. Но если какое-то их этих качеств отсутствует, то не факт, что будет польза, и не уверен, что не будет вреда. Сложится неприятный стереотип. Если уровень подкачает, пара проколов, в которых он продемонстрирует незнание чего-то элементарного, что школьники знают, – и всё, дальше уже к нему будет несерьезное отношение.

Нужно тщательно выбирать, кого стоит благословлять на занятия, а кто не потянет по ряду причин. Один не может адаптироваться в светской среде, кто-то, наоборот, слишком светский, и это тоже плохо. И не надо питаться мифами о всеправославности общества, нужно исходить из реального положения вещей. Мудрость и мужество от архиерея требуется, чтоб не бояться низких показателей.

И мирянин, который ответственно подойдет к этому делу, может очень хорошо вести данный предмет.

– Какова основная задача такого курса?

– Такой предмет должен преподаваться с одной простой целью – дать детям (преподнести, а не навязать!) мировоззренческую альтернативу тому, что на них льется со всех СМИ, интернета. Будет альтернатива – ученики будут свободными людьми, и у них будет свободный выбор. На уроках не обучать религии, а изучать ее. А чтобы не соскользнуть из одного в другое – включать голову.

«Господу противны наши расчеты на массу»

– Какие опасности подстерегают?

– Если преподаватель всех учеников ставит на молитву (думая: они же все крещеные, так пусть и молятся), тогда он, видимо, попутал предмет и место. Если в классе один-двое детей окажутся другой религиозной принадлежности, или родители невоцерковленные, а то и неверующие, то это вызовет отторжение. Их же оставили изучать культуру, традиции, а не вместе с массой подключаться к чуждому пока, к сожалению, мировоззрению. Ошибкой будет думать: ну, что там, ради двух буду оставлять без заботы нашу православную массу? А разве речь о том, чтобы оставить кого-то? Наоборот, о том, чтобы такие подходы искать, чтобы не было насилия ни над чьей совестью, но всем, по возможности, была польза, и никого не ставить в неудобное положение. Да и откуда это пренебрежительное отношение к личности, к отдельным людям, не вписывающимся в большинство? Не из Евангелия точно. Там Господь дает образ пастыря, который уходит за одной заблудившейся овцой, оставляя пастись в горах 99. Значит, Господу нашему противны наши расчеты на массу, которые остались от советской эпохи: «лес рубят, щепки летят». А эта «щепка», может быть, дороже перед Богом, чем все остальные вместе взятые. У нас и до революции была такая ориентированность – кого больше, с тем и будем работать. В результате получили ‘17 год. Не надо пренебрегать малым. Если у человека другие взгляды, не надо делать вид, что он такой, как все, и подходить к нему с общими мерками. Это лицемерие. И ничто в Евангелии так не бичуется Христом, как лицемерие, все гневные восклицания Его против этого греха, как предостережение нам.

– Стоит ли обратиться к дореволюционному опыту?

– Есть печальный опыт того образования, хотя учебники Закона Божьего для гимназий в начале ХХ века были лучше семинарских! Серьезная работа велась, но поздно, разрушительные процессы уже далеко зашли. Полезно полистать, найти концепции, сетования на тогдашние проблемы. Вспомним о. Алексия Мечева, учителя женской гимназии. На его уроках девахи чуть ли не ноги на стол клали. В царской гимназии! О. Алексей был добрый, и гимназистки это знали и отрывались. К «батюшкиному предмету» в гимназиях отношение администрации было несерьезное, и это задавало тон. А как сейчас будут относиться к батюшке и его предмету? Как к чему-то серьезному или навязанному сверху? Это не значит, что не надо священников в школу пускать. Сам четверть века работаю в школе и помню, как реагировали на мое появление в школьном коридоре ученики 90-х: оглядывались, в глазах испуг, перекрываемый хохотом как защитной реакцией. Ничего, понемногу привыкли.

– Сегодня взрослые не успевают проводить время с детьми, проще поставить мультик, аудиокнигу…

– Если вспомнить ‘60-70-е годы, то уже тогда были магнитофоны, проигрыватели, мамы и папы ставили пластинки со сказками. Пока пластинка работает, взрослые могут заняться своими делами. Правда, сказки, песенки были тогда хорошими, добрыми. Опять же это проблема не сегодняшнего дня.

Не одно поколение сменилось, кто так воспитывался. И мы, возможно, повторяем опыт своих родителей. Только на более высокотехнологичном уровне, но более разрушительном. Все меньше живого контакта у родителей с детьми, и наоборот. Дети рождаются такими же, как и когда-то, с такой же потребностью в близости. Ребенка отталкивают, и он не понимает почему, ему больно, и он учится избегать этого. А потом уже взрослые за ним бегают с желанием контакта, переживают: «Почему ребенок игнорирует нас, сторонится?»

– Родителям непросто сейчас – работа, времени ни на что не хватает. Есть ли выход, что Вы посоветуете?

– Трудно и не хочется судить родителей, потому что есть объективная ситуация: они устают, их задача прокормить дите, обеспечить здоровье, образование. А если семья неполная? И малейший срыв, ошибка на работе – место можно потерять, рушится всё, в том числе и элементарная кормежка становится проблемой. Но если родителя хватает только на работу, тогда надо готовиться к серьезным проблемам. Сама только плесень заводится, а в человека надо вкладывать. И растения-паразиты сами разрастаются, а что-то культурное выращивают с усилиями. Надо что-то придумывать: с толковым психологом посоветоваться, как время распределить. Не надо бояться посвящать специалиста в свои внутренние семейные проблемы, самолечение не годится. Иногда наши перегрузки влекут за собой неспособность расслабиться, когда время есть. Хорошо, если человек верующий, и может через молитву, чтение Евангелия, отцов спасаться во всех смыслах.

– На дворе Рождественский пост, некоторые родители боятся приучать школьников в посту – нагрузки, стрессы, нужен белок. Как правильно подойти к «детскому» посту?

– Пост – высокая ценность, и отказываться от нее под предлогом здоровья не стоит. Говорят, в отдельных случаях пост отменяется – на самом деле пост не отменяется, но он может быть ослаблен вплоть до того, что снимаются все ограничения в пище. Но в любом случае человек должен помнить о посте и по совести трудиться над собой духовно. Пост в пище – это опора для поста духовного, он сам по себе ничто, и у отцов много об этом написано. Иначе это или диета, или лицемерие, или изуверство. Пост детей – общих рецептов давать невозможно. Посоветуйтесь с духовником, обсудите меру поста – скорее всего, батюшка скажет: что доктор говорит. Сходите к медику, узнайте, в чем из того, что не вписывается в пост, есть насущная необходимость и насколько часто. Исходя из этого и регулируйте. Благословение получено, а дальше – голова и совесть. А также немаловажным фактором является климат. Ведь одно дело если мы говорим о детях, которые живут на юге, а другое – на севере. Полезно было бы разработать рекомендации, которые бы учитывали не только возраст, состояние здоровья, нагрузки физические и умственные, но и климатические условия.

Александра Грипас

Православие.fm