«С точки зрения психологии христианство деструктивно. Оно культивирует чувство вины – токсичную основу всех неврозов и деформаций личности. Задача нормального человека – избавиться от чувства вины, а не “расковыривать” его с помощью христианских духовных практик…»
Подобного рода комментарии разной степени «экспертности» все чаще можно увидеть в сети. И, я думаю, от них нельзя просто отмахиваться, высокомерно похмыкивая. Я бы даже предположила, что современная психологическая теория в некотором роде сродни дарвинизму. Если использовать ее вульгарные, «журнальные» изложения, то она кажется эдакой новой мощной бомбой под фундаментом христианства – такой же, какой когда-то казалась теория эволюции.
На самом деле претензии психологии к христианству кажутся обоснованными лишь тогда, когда кто-то пробует сравнивать свое приблизительное представление о «чувстве вины» с еще более приблизительным представлением о христианском учении.
Все, кто сталкивался с психологическими теориями в основном на страницах женского «глянца», склонны путать болезненное чувство вины со вполне полезной и, вообще говоря, необходимой объективностью. То есть человеку начинает казаться, что всякое признание вины есть уже психологическое отклонение, дурной навык, от которого следует поскорее избавиться. Если подобрать абсурдную, зато до предела понятную иллюстрацию, то это выглядит так. Жена, изменившая мужу, не должна «изводить себя чувством вины», ее задача – «понять», что виновата не она, а только муж, не проявлявший должного внимания, и обстоятельства, сложившиеся определенным образом: «так вышло».
«Вы не виноваты» – это уже довольно распространенный лозунг многих коммерческих псевдопсихологических тренингов. Вы не виноваты, что не вернули долг, – на дворе кризис, а кредитор, в конце концов, должен бы был и своей головой подумать, прежде чем раздавать деньги направо и налево. Вы не виноваты в аборте – это все «молодой человек» и сложная жизненная ситуация. (Что? Нет-нет, конечно же, это не вы принимали решение вступить именно в такую неофициальную связь именно с этим молодым человеком.)
Можно сказать, перефразируя поэта: «Ах, оправдать меня нетрудно, я сам оправдываться рад». Но если еще лет двадцать назад даже в светской культуре такое самооправдание не считалось общественной нормой, то сегодня под лозунг «А это не я!» подведено полунаучное объяснение: он-де помогает избежать самоедства и неврозов.
Увы, серьезных психологов при этом мало кто спрашивал о том, действительно ли всякое признание своей объективной ответственности за неблаговидный поступок ведет к «неврозам».
А ведь на самом деле «чувство вины» – то, о «токсичности» которого говорит психология, – относится совсем к другим ситуациям. Такое чувство вины как раз не имеет под собой реальных оснований. То есть когда человек совершил нечто неблаговидное и признает это – он не «страдает чувством вины», а признает свою реально существующую вину, после чего получает возможность увидеть, что же ему делать с этим дальше, как исправлять.
А «чувство вины» – это, например, уверенность подрастающего ребенка в том, что именно из-за него развелись его родители или из-за него десять лет назад умерла бабушка. Под таким чувством нет объективного основания, а значит, нет и инструментов для исправления ситуации, для избавления от гнетущего самоедства, которое в этом случае действительно деструктивно для психики и зачастую требует работы с грамотным психологом.
Вредоносно ли истинное чувство вины – безосновательное, невротическое? Безусловно. «Проповедует» ли его христианство? Безусловно, нет.
Христианское покаяние, которое часто выражается в Таинстве исповеди, касается именно сознательных, реальных, совершенных человеком дурных поступков. И даже когда мы говорим о грехе «помышлением», то есть мыслью, то имеется в виду не всякий ветер, забредший в голову, а дурные мысли, сознательно человеком принимаемые, те, что его долго «тешили» и им смаковались.
В отличие от безвольного и бесконечного подтачивающего «чувства вины» христианское покаяние – это как раз начало активное, преображающее, меняющее человека и его психологическую «температуру». Можно бесконечно мысленно ковыряться в собственных «пунктиках» на тему «ах, какое же я ничтожество»… А можно сказать: «Господи, я действительно ничтожно поступил тогда-то и тогда-то! Но я не хочу так больше – помоги исправиться!» – и это уже позиция действия, изменения жизни, а не безвольная статика невроза.
«Ты виноват»: с точки зрения христианина это звучит оптимистично. Потому что теперь ты знаешь, за что браться и что исправлять. Ведь если в собственной жизни ты совершенно ни в чем не виноват, а это все они, коварные обстоятельства – то у тебя и перспектив никаких! Ведь можно ли исправить «обстоятельства», не исправляя себя?..
– Постойте, – можно мне возразить, – но разве церковное учение о грехопадении не говорит еще и о той самой «безосновательной» вине, в которой нет ответственности конкретного современного человека? Разве учение о первородном грехе не приводит как раз к такому чувству вины, которое не следует за определенными проступками человека, а лишь довлеет над ним в виде прародительского наследства?
Но ведь и это – слишком упрощенное представление о христианстве. Библейская история сообщает не только о том, как через Адама и Еву грех вошел в мир. Сначала она повествует, сколь прекрасен человек с точки зрения Божественного замысла о нем – ведь он создан по Образу Бога. И после – рассказывает о великой цене спасения человечества через крестную смерть Христа. Все это – повод не для гордости, конечно, но для того умонастроения, которое философ Иван Ильин называл чувством духовного ранга, то есть здоровым чувством достоинства человека и ценности его жизни.
С точки зрения христианства человек одновременно и прекрасен, и «удобопреклонен» ко греху. Но эта склонность ко греху, которая является «отголоском» грехопадения, не довлеет над ним как рок. Напротив: человек снабжен средствами борьбы, активного преодоления греховности – молитвой, церковными таинствами, постом как средством духовной «муштры».
И покаянием как возможностью не «застревать» в ситуации собственной вины и греховности, не самоедствовать, а просить помощи у Того, Кто силен вывести из любой духовной ямы. Вина реальная, осознанная, названная – может быть исправлена или исцелена. Это лучше, чем, сидя в яме, безвольно и с извращенным наслаждением упиваться абстрактным и не названным «чувством вины».
