28 декабря празднуется Международный день кино. В честь этого дня хочется рассказать о выдающемся кинорежиссере Андрее Тарковском. Он имеет отношение и к мировому кинематографу (удостоился многих наград за фильмы на международных кинофестивалях), и к Украине (его отец поэт Арсений Тарковский родился на Кировоградщине).

Когда Андрей Арсеньевич скомандовал: «Мотор!», в четко выстроенной композиции кадра все пришло в движение, будто начали свой ход высокоточные отлаженные часы. Последнюю сцену фильма решено было снимать одним кадром, потому в эти минуты было много чего вложено. А главное – в финале картины должен гореть и сгорать дотла дом главного героя. Не декорации бутафорские, а реально выстроенный дом!

Так и случилось! На площадке Андрея Тарковского все проходило по запланированному сценарию. Все двигались по заданным направлениям: то, что должно было ехать – ехало, то, что должно было гореть – горело…

…Вот только оператор почему-то не снимал. Весь красный от волнения он оторвался от объектива кинокамеры и замер, боясь даже посмотреть в сторону режиссера. В самый ответственный момент подвела техника. Сломалась кинокамера. Горевший дом так и не удалось снять.

Когда об этом доложили Тарковскому, он ничего не сказал. Как и всегда, Андрей Арсеньевич все переживал внутри себя. Только рванул сценарные листы. И ушел с площадки.
А потом, спустя короткое время, он, не идя ни на какие компромиссы со спонсорами и продюсерами, построил еще один такой же дом, сжег его в кадре и снял картину, так как и планировал.

В этом был весь он. Деньги не имели для него никакого значения. Своими фильмами он пытался достучаться до Бога. Это была его личная лестница на небо.

В искусстве, вообще, а в кинематографе в частности творческих людей можно классифицировать на несколько категорий.

К первой можно, наверное, отнести тех, кто просто хочет заработать денег. Им все равно, что снимать. Они готовы играть на низменных чувствах людей для того, чтобы получать деньги, славу, власть.  

Ко второй категории можно отнести людей, которые умеют профессионально и четко создавать историю, разбираются в тонкостях психологии. Снимают красивые эффектные картины.

А к третьей категории причислим тех, чье творчество направлено на поиск Бога, на то, чтобы вырваться из плена материального и низменных страстей и устремиться ввысь – к Всевышнему. Такими были, например, преподобный Андрей Рублев, Федор Михайлович Достоевский и многие другие. Таким являлся Андрей Арсеньевич Тарковский. Ему не важны были ни деньги, ни власть, ни красивая «умная» история. Он заботился только об одном – о путешествии внутрь собственной души (как однажды сказал в проповеди Блаженнейший митрополит Онуфрий, «в свою внутреннюю пустыню»), чтобы обрести там Бога.

Андрей Тарковский тоже был поэтом, как и его отец Арсений Тарковский. Только его поэзия «писалась» объективом кинокамеры. И более всего его фильмы напоминают написанную им самим молитву. Это его признание в любви к Богу.

Посмотрим на тематику кинокартин Тарковского.

Его главным героем на все времена остался преподобный Андрей Рублев. Он снял о святом одноименный фильм, получивший приз ФИПРЕССИ на Каннском кинофестивале. В центре картины монах-художник, богослов-иконописец, создавший бессмертную икону Святой Троицы. Фактически довольно похожим на него был и сам Андрей Тарковский. Он также являлся богословом-кинорежиссером. Да, в его картинах есть вещи, не сочетающиеся с православием, но в общем стержневом центральном направлении своего творчества он был глубоко религиозным православным человеком. Его друзья вспоминают, что Андрей Арсеньевич ходил с Библией, часто читая ее.

Автобиографический фильм «Зеркало» – его  название стало нарицательным для всего творчества Андрея Тарковского. Какое это зеркало? Конечно, зеркало собственной души. Это остановка посреди беспокойной суеты мира. Остановка для того, чтобы заглянуть внутрь себя.

Фильм «Солярис» – попытка ощущения Бога, Его присутствия рядом с человеком. Ведь не случайно центральным мотивом кинокартины становится живописное произведение Рембрандта «Возвращение блудного сына». Человек стоит на коленях перед Богом, а Господь, как любящий отец, обнимает его и принимает домой.

Картина «Сталкер» пронизана покаянными настроениями. В ней человек со своими творческими дарованиями в лице писателя и ученого приходит к машине, которая исполняет желания. Но не осмеливается зайти в ту комнату, где стоит эта машина, потому что, честно заглянув внутрь себя, понимает, что у него много плохих чудовищ-желаний, которые могут исполниться. В конце фильма вавилонские башни гордыни разрушены. Тишина, одиночество, с потолка хрустально капает вода, а три человека – три главных героя сидят на полу. Маски сброшены, остались опустошенность, ранимость, желание обрести Бога и детство души.

Фильм «Ностальгия» также в основе своей автобиографичен. Православный  русский человек, живущий вне святой Руси и задыхающийся от разлуки с нею.

И последняя картина – «Жертвоприношение». Она пронизана тонким пониманием и ощущением любви – любви как жертвы. Сюжет фильма таков: по радио передают об угрозе ядерной войны. Главный герой не видит другого выхода, кроме как молиться Богу об избавлении. В молитве он обещает Господу, что если земля будет сохранена, то принесет в жертву свою жизнь – сожжет собственный дом. По радио снова передают, что угроза ядерной войны миновала, и человек воспринимает данную новость как услышанные Богом молитвы. Он сжигает свой дом. Приносит свою жизнь в жертву Всевышнему.

Одним словом, творчество Андрея Арсеньевича Тарковского – это поиск Бога. Даже в своих интервью он выглядит как человек, что-то ищущий внутри себя.

Еще в сороковых годах прошлого столетия российско-американский социолог, профессор Гарвардского университета Питирим Сорокин дал о нашем времени своеобразный прогноз: «Нарастающая атомизация чувственных ценностей, включая самого человека, обесценит их, сделая более чувственными и материальными, далекими от всего божественного, священного, абсолютного. Они будут все глубже погружаться в мерзость социокультурной клоаки, обретут неконструктивный, а прогрессирующе деструктивный характер и предстанут скорее экспонатами музея социокультурной патологии, чем вечными ценностями Царства Божьего. Чувственная ментальность все в большей степени будет трактовать человека и все его ценности «физико-химически», «биологически», «рефлексологически», «эндокринологически», «бихевиористически», «экономически», «психо-аналитически», «механистически», «материалистически», то есть как мир атомов, протонов и электронов, заключающих в свои объятия и опутывающих своей липкой паутиной людей-роботов».

В принципе, во многом мы видим это сейчас в поп-культуре. Тарковский же нас возвращает обратно не  вниз, но вверх: к себе – к человеку – к его душе и сердцу – и через них к Богу. И за это ему большое спасибо!

иерей Андрей Чиженко