Памяти старца Паисия Афонского.

Недалекие люди иногда спрашивают: «Для чего вообще нужен старец?». Можно ответить вопросом на вопрос: «А для чего нужно знать, что бывают в мире настоящие люди?», подобно как римский император из легенды, написанной Сельмой Лагерлёф, увидев изображение Христа, воскликнул: «Мы все – дикие звери, животные, но Ты – человек!».

И пусть убогие умники, поклоняющиеся как богу своему уму, тщатся оплевать всё настоящее и высокое, но мудрецы, подобные Сёрену Кьеркегору, восклицают, что узнай они, что в мире существует великий человек, подлинный рыцарь веры, – объехали бы всю Землю и всю Вселенную, чтобы найти его!

Признание студентки

Одна моя слушательница лекций, женщина сорока лет, в последние два года жизни часто обращающаяся за советом и поддержкой к старцу Дионисию Каламбокасу, как-то заметила о своём восприятии поддержки со стороны старца: «Ощущения такие, как бы я в защищённом детстве, но взрослая» – и подчеркнула, что рядом с этим человеком в её жизнь пришло ощущение счастливого конца всего, что с ней происходит в большом и в малом, уверенность в помощи и любви Божией…

***

Старец не станет навязывать вам себя. Он крайне деликатен в советах. Но он сразу же захочет всё сделать для вас и всё сделает, чтобы вы больше не страдали. Хотя в некоторых случаях даже старцам приходится долго трудиться над ситуацией: молитвой, советами, постоянной всякой поддержкой, но каждый раз такие люди умеют открыть нам, что Господь – это Бог хороших концов!

***

Святым отцам и старцам было характерно понимание человека. Они видели жизнь других через любовь, целостно, а не через ошибки и заблуждения, как обычно смотрят друг на друга взрослые люди. Старцы, даже видя ошибку кого-то, если только тот не был упорен в гордости, понимали, какая травма сердца привела к ошибке, и на месте обычного для всех осуждения у них были молитва и жалость о человеке, ведь они знали, что на самом деле людям свойственен свет.

***

Это драгоценная особенность старцев Европы и США – колоссальное внимание к мировой культуре и богословию культуры и места человека в бытии. Вообще, богословие человека и культуры стало особенно актуально со второй половины XX века, когда лучшие умы Церкви постарались осмыслить место человека и значение человека творящего. Потому в Церкви наконец стали говорить о важности психологии и Поэзии. И особенно много для этого сделали и делают старцы, подобные святителям Софронию Сахарову или Иустину Сербскому.

Как-то я читал свои стихи старцу Дионисию Каламбокасу, вдруг вошли две монахини и что-то у него спросили.
– Тихо! Звучат стихи! Говорит поэт! – воскликнул старец и попросил монахинь внимательно слушать поэта.

На такое редчайшее почтение к поэту и Поэзии способен воистину только великий мудрец, такой как старец…

***

Старцы драгоценны тем, что стараются увести людей от формализма и для каждого найти свой особый путь, чтобы каждый цветок рос по-своему.

***

Старец прекрасен ещё и тем, что он берет в своё сердце человека и становится другом его пути, его души, становится тем, кому важно в тебе всё, даже – не замерзнешь ли ты осенним днем без перчаток и заработал ли твой барахлящий принтер. При этом старец как мудрая мама не навязывает себя, но всюду оказывается с тобой. Если ты его знаешь, то осознаешь, что в мире есть человек, который не ляжет спать, пока не выпросит для тебя счастья.

Все это так же безмерно отличается от отношения обычных священников, как сонеты Шекспира от какого-нибудь Асадова…

***

Я видел, как один больной юноша протянул свои руки для приветствия к старцу Дионисию Каламбокасу, а тот стал целовать его руки.

***

Глубина и радость – вот апостольство современного христианина, убеждающие других, что всё то, во что он верит, истинно. Я знаю одну замечательную девушку, которой старец Дионисий сказал, что её важнейшие миссионерство заключается в её улыбке и радости, глядя на которые и другие люди понимают, что христианство – это счастье.

***

«Надежда есть всегда», –  так говорил людям и хоббитам Гендальф. Интересно, что те же самые слова мне сказал один замечательный старец, когда я его просил молитв о тяжелобольной девочке, исцеления которой никто из врачей не ждал... Старец молился о ней, а потом, в течение нескольких лет, здоровье девочки восстановилось и всё окончилось хорошо, как это всегда и бывает в сказке нашей жизни...

***

Святой Порфирий Кавсокаливит часто говорил: «Господь устраивает так, чтобы добрые ни в чём не имели нужды!»

***

Старцу Виталию Сидоренко бывало так больно от людской клеветы, людских нападок и искушений, что он говорил иногда: «На моём месте никто из вас не смог бы и часа одного прожить…»

***

Моя студентка К. побывала 15 июля 2019 г. у старца Дионисия Каламбокаса и с удивлением рассказывала мне, что старец хотя и говорит о важных вещах, но делает это крайне деликатно, ни к чему не принуждая и часто спрашивая: «А что сами хотите?», «А на сколько процентов этого хотите?», помогая ей самой определиться с желаниями и устремлениями сердца.

Признаки Божьего человека

Очень важный признак Божьего человека – когда он встречается нам, наша жизнь словно солнцем озаряется и всё в ней обретает неожиданный поворот к свободе, радости, исцелению, свету. Через этого человека к нам приходит высокая уверенность в Боге, в Его мудрости и помощи, и всё, что таилось в нас хорошего, расцветает, раскрывается и растёт. Так в нашей жизни появляется радуга, которую невозможно не заметить.

***

Святой Порфирий Афонский говорил, что неверные представления человека уходят, только когда в него приходит Христос, что «современный фарисей, кем бы он ни был, нравственным или безнравственным человеком, получает удовольствие, делая всех, кто его окружает, виновными».

Он же отмечал, что через Причащение мы отрываемся от обыденности.

О старце Иларионе (Михаиле)

Схиархимандрит Иларион (Михаил), как и многие другие старцы Афонской традиции, много ездит по миру с лекциями и везде устраивает приём желающих общения людей. Его ответы вдохновенны и солнечные, и сам он несёт с собой солнечное сияние.

Мне довелось и говорить с ним, и смотреть, как он принимает других. Одна девушка спросила его: «В чем моё назначение?». И старец ответил: «Вы Юля, и в этом Ваше назначение: второй такой девушки больше никогда и нигде не будет».

Видел я и как один самонадеянный человек стал говорить старцу Илариону, что тот неверно понимает учение о молитве, «а вот я слышал по-другому!». Старец заулыбался и в лучшей традиции мудрецов древнего Китая не стал спорить с дураком. А тот всё пытался доказать что-то своё, и выглядело это так, словно какой-то умник пытается сказать настоящему поэту, что тот неверно употребил оборот или слово...

Старец Иларион говорит, что смирение – это не уничижительные слова о себе и не безжизненность, но полное ликования состояние, когда ты воспринимаешь всю жизнь как дар и заботишься об умножении света.

Каждый старец – это всемирное сияние! Не может укрыться город, стоящий на верху горы, и, общаясь с Шекспиром, все знают, что перед ними Шекспир. Потому бывает смешно слышать слова непонимающих людей о том, что «у нас-де в деревне Малая Урюковская тоже есть свой старец». Настоящие старцы всемирны, и они тотчас вводят пришедших к ним в пространство сказки и Духа…

Старец Иларион живёт на Афоне, но ездит по всему миру, чтобы к каждому нуждающемуся прийти на помощь. Он любит выступать перед молодёжью, и, когда он выступает, в его словах звучит та красота Духа, которая бывает лишь у старцев и великих поэтов и которая тотчас говорит всякому сердцу, что услышанное сейчас – правда.

Слова, сказанные человеком Духа, невозможно предугадать, как нельзя предсказать следующую терцину Данте или строку Шекспира. Люди чаще всего привыкают к банальному пути даже в вере, ведь и в храмах слишком много идущих дорогой формы, но если человек имеет в себе тайную склонность к подлинному,  старец и поэт разбудят его и приведут к красоте.

У нас есть знакомая семья с больной девочкой, которая почти не ходила. И моя студентка Маша, волнуясь о ней, просила старца Илариона молитв, после чего родители с удивлением отметили резкое улучшение состояния ребёнка и дальнейший прогресс в лечении его болезни.

Старец – это человек, через которого другие могут явственно прикоснуться к Богу и который молитвой вводит Божественную заботу в жизни тех, кого ему жалко или кто попросил его помощи. В этом пришествии Господа в мир и жизнь, всегда существующем, но теперь явном взгляду – главное чудо, сотворяемое старцам и для других.

Одной моей студентке в её храме часто говорят, что христианину улыбаться нельзя, а нужно мрачно вдыхать о своём ничтожестве. Однако великие старцы Афона открывали всякому пришедшему человеку, как тот красив и важен. Глядя на схиархимандрита Илариона (Михаила), невозможно сомневаться, что жизнь есть блаженство!

Артем Перлик