Эти мысли родились также из священнической практики.

И можно с уверенностью сказать, что если у христианина из его духовной жизни вынимается смирение, то постепенно рушится всё духовное здание его сердца. И даже при внешних благочестии и приличности (как то наложение на себя крестного знамения, бороды и платочки с длинными юбками, посещение Литургии и даже частое причастие) человек движется не вперед и вверх – в  Царствие Небесное, а куда-то в сторону, во тьму, где его ждут чудовищные страсти, которые испепелят его душу и могут ввести (если он не одумается) в адское пламя.

Преподобный Ефрем Сирин писал о смирении: «Смирение – путь к Царствию. Это – дверь небесная, это – лествица, по которой человек восходит на небо. Им Бог сошел с высоты до обители земнородных, им потомки Адамовы восходят из глубины до обители горних. Им приобретается всякое благо, им преодолевается всякая напасть. Смирением человек более благоугождает Богу, нежели жертвами и приношениями».

Поэтому, когда священник видит потерю смирения в человеке, он ощущает большую боль. Это, в сущности, сравнимо с тем, как если бы отец видел психически больного сына, который в припадке бьется о стены, разбивая голову в кровь, и не знал, как ему помочь. Ведь несмиренной, гордой душе твои слова о смирении – как нож пронзающий, как огонь пекущий. И неизвестно, как помочь человеку.

Причем есть еще один момент, который также и чаще всего неизбежно присутствует. Он тоже взят из священнической практики. Несмиренный, или, точнее сказать, не смиривший себя человек, постоянно от чего-то бежит. Почему? Потому что если ты себя не смиряешь, то тебя будет смирять Бог. Это происходит для твоего же спасения. Он постоянно будет моделировать такие жизненные ситуации, которые тебя будут стимулировать ко смирению. И если человек даже будет бежать от них, то в другом обществе и на другой территории его будет ждать точно такая же ситуация: она будет опять учить его смирению.

Если человек не смирится посредством ситуаций, обстоятельств, событий и других людей, которые окружают его, тогда Бог для его смирения (во имя спасения души!) может попустить тяжкую болезнь. И она уж точно смирит его. Думаю, что многие священники согласятся с моим наблюдением. К примеру, общаясь со многими онкобольными людьми, исповедуя их, соборуя и причащая, я уверился в том, что если бы не рак, то, возможно, они никогда бы не пришли к Богу. О том же говорил преподобный Порфирий Кавсокаливит: «…в последнее время в результате раковых болезней наполнился Рай!».

И вот ты день за днем будешь оказываться в таком себе «дне сурка» с разными людьми, различными обстоятельствами и в разных местах, быть может, отстоящих друг от друга на тысячи километров, пока не смиришься перед какою-то сокровенной тайною-задачей, которую перед тобой поставил Бог.

Здесь, конечно, хочется вспомнить святого пророка Иону. Ему потребовалось пройти через морские глубины многокилометровые и тьму во чреве кита (представим только лишь это страшное психическое его состояние: находиться внутри зверя, который двигается в морской бездне), чтобы покориться воле Божией.
Но эта воля Божия не подобие воли земного тирана. О нет! Она направлена на твое духовное и телесное здоровье и ведет тебя ко спасению.

Потому смирись перед нею. Смирись перед Богом. Смирись перед Церковью. Смирись перед людьми.

Не пыли, не копыть. Не беги. Рассмотри в шевелении виноградных листьев за твоим окном и в бабушке, которая едет рядом с тобой в трамвае, волю Божию. И в каждой конкретной ситуации попытайся исполнить не свою волю, но волю Его, заключенную в заповедях Божиих, исполнение которых, словно дверь, открывают и в троллейбусе, и сидя за столом, и на работе, и в церкви, и при выпасе коров, и в соцсетях, и на заводе двери в Царствие Небесное, ибо оно внутрь нас есть и начинается в нашем сердце.

Протоиерей Андрей Чиженко