ФОМА

О главной молитве Великого поста.

Господи и Владыко живота моего, дух праздности, многоделания (уныния), любоначалия и празднословия не даждь ми.

Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве даруй ми, рабу Твоему.

Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь.

Вы ничего необычного не заметили в этом варианте знаменитой покаянной молитвы Ефрема Сирина, которая читается Великим постом?

Да, действительно, в первом прошении сразу после слов «дух праздности» вместо привычного уныния стоит слово «многоделание». Откуда это новшество? А это вовсе не новшество. Дело в том, что именно так молитва звучит в греческом языке, с которого эту молитву перевели уже на русский:

Κύριε και Δέσποτα τῆς ζωῆς μου,

πνεῦμα ἀργίας, περιεργίας, φιλαρχίας και ἀργολογίας μή μοι δῷς·

Знаменитая покаянная молитва была написана в 4 веке по Р.Х. Ее автор, преподобный Ефрем Сирин – один из великих Отцов Церкви, христианский богослов и поэт. Он был сирийцем, и писал соответственно на сирийском языке. Еще при жизни его творения были переведены на греческий язык. И получилось так, что сирийский подлинник его знаменитой великопостной молитвы до нас не дошел, остался только ее греческий перевод.

При переводе молитвы на русский язык древнегреческое слово ἡ περιεργία (periergia) – «излишний труд», «многоделание», «чрезмерная деятельность», стоявшее на втором месте в списке грехов, – было заменено унынием. Почему так было сделано, сказать сейчас очень трудно. Но, так или иначе, от этого данный фрагмент молитвы на русском языке приобрел несколько иной смысл.

При толкованиях русского варианта молитвы обычно подчеркивается, что стоящая на первом месте грехов праздность неизбежно за собой порождает уныние. Праздность тут понимается как духовный грех, как небрежение собой и своим внутренним миром, как отсутствие духовной работы. Так что есть большая доля правды в пословице «лень – мать всех пороков».

Что же касается греческого варианта, то тут получается удивительная симметрия. Первое слово в списке грехов – ἡ ἀργία (argia)  – «праздность», «лень» – дословно означает безделье. Оно образовано от отрицательной приставки ἀ—и древнегреческого слова τό ἔργον (ergon) – «дело», «работа», «труд». А второе греческое слово – περιεργία – образовано от того же слова τό ἔργον и приставки περι—со значением «сверх», «чрезмерно». То есть по-гречески первые слова буквально звучат как «не дай мне духа безделья, многоделания…».

И получается, что одинаково неправильны как духовная праздность и лень, так и чрезмерное многоделание, когда за круговертью забот и суетой сует, второстепенных и незначительных дел забывается главное, то самое «единое на потребу». Кстати, неслучайно в русском языке слова «излишество» и «лишение» одного корня. Эти противоположности сходятся в том, что и то и другое означает отсутствие единственно правильного отношения к предмету.

Кроме того, в греческом варианте интересно рифменное созвучие «отрицательных духов»:

πνεῦμα ἀργίας, περιεργίας, φιλαρχίας και ἀργολογίας μή μοι δῷς.

И еще, очень интересно то, что в своем знаменитом переложении молитвы Ефрема Сирина А.С. Пушкин словно почувствовал, что слово «уныние» тут не совсем аутентично, и с ним можно поиграть. Он объединяет праздность и уныние в «праздность унылую», и так из четырех грехов, перечисляемых в молитве, у Пушкина остается три.

Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;

Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:

Владыко дней моих! Дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
1836 г.

Греческий текст молитвы Ефрема Сирина полностью:

Κύριε καὶ Δέσποτα τῆς ζωῆς μου, πνεῦμα ἀργίας, περιεργίας, φιλαρχίας, καὶ ἀργολογίας μή μοι δῷς.

Πνεῦμα δὲ σωφροσύνης, ταπεινοφροσύνης, ὑπομονῆς, καὶ ἀγάπης χάρισαί μοι τῷ σῷ δούλῳ.

Ναί, Κύριε Βασιλεῦ, δώρησαι μοι τοῦ ὁρᾶν τὰ ἐμὰ πταίσματα, καὶ μὴ κατακρίνειν τὸν ἀδελφόν μου, ὅτι εὐλογητὸς εἶ, εἰς τοὺς αἰῶνας τῶν αἰώνων. Ἀμήν. 

Юрий Пущаев