Рассуждает иерей Андрей Гавриленко.

За недолгие годы священства уже приходилось слышать разного рода исповеди. Это были рассуждения о грехах, взгляд со стороны на беззакония без чувств, сеанс у психотерапевта, исповедь за других, исповедь-отчет за неделю-месяц-год… Но были и настоящие исповеди, как глубокое покаяние. Были и благоразумные разбойники, и те, кто приходил уже зрячим. Больше всего удивился именно тем, кто исповедовали грехи с ненавистью к ним, как чешую сбрасывали прошлое, получали второе рождение. Были те, кто выдыхал после исповеди, как после трудного рабочего дня. Кто шел на исповедь как в баню, не жалея себя, всего своего срама и грязи. И получал покой, радость, умиротворение. Были те, кто без исповеди жить не может, задыхается от собственного несовершенства, просит у Христа облегчения и очищения: «Возлей Господи на раны мои масло милосердия и гниение уврачуй иссопом».

Были исповеди умирающих, с которыми хотелось плакать вместе. Вообще жизнь священника полна встреч с болью. Часто посещаешь тех, кто покидает этот бренный мир. Молодые или уже стареющие. Мужчины и женщины. Особенно поражают мужчины, глубина их покаяния на смертном одре. Это были умные, волевые, талантливые люди возраста от 40 до 75, они говорили Богу: «Господи, прости, что забывал Тебя», «Господи, я сильно заигрался», «Господи, я уснул и не проснулся». Смерть была в муках от болезни, но волна боли помогла увидеть свою немощь. Хотелось бы, чтобы и мы, ходящие под Богом, имели бы бодрость и трезвость не засыпать, не заиграться и не забывать Его.

Исповедь – это великое исцеляющее средство. Нельзя недооценивать её действие.  Там, где действует Всемогущий Бог, раны затягиваются и перестают беспокоить. Часто нужно время, особенно если эти раны старые, – необходимо регулярно ходить на «перевязки».

Каждая хозяйка знает, как трудно отмывать старые кастрюли и котелки. Сколько гари накапливается за годы. Необходим большой труд, особые средства. Любой водитель замечает, как в течение нескольких часов пачкается автомобиль. Оседает пыль, грязь, смог и прах из обочин. Сколько средств мы употребляем для очистки: сбивка, пена, воск, протирка.

Из материального перенесемся в духовное. Сколько копоти накопила за жизнь душа, сколько гари и пыли путей и обочин жизни? Вы видели злых стариков? Откуда они? Есть пословица, которая касается и мужчин, и женщин: «Все девушки хороши – откуда же берутся плохие жены?». Это всё плоды обыденной жизни при отсутствии благодати. Душа ведь накапливает за день не меньше грязи, чем машина или котелок на огне. Сколько эмоций, действий, поступков, слов, желаний. Этот каламбур множится-усугубляется из-за окружающих неурядиц, пересечений интересов и просто рабочих моментов. Теперь умножим всё, за день накопившееся, на недели-месяцы-годы, приплюсуем все страсти и получим груз, который «тянет к земле»: старческое ворчание, постоянное недовольство и полное отсутствие жизнерадостности.

Церковь на то и оставлена, чтобы скрасить нашу обыденность, сделать её ежедневным праздником. Прп. Иоанн Лествичник говорил: в покаянии о грехах нельзя терять благодушия, помня о милости и любви Божией. Благодать через Исповедь и Причастие, очищая от несовершенства, научит жить без ропота в радости и надежде. Не зря ежедневную память святых Церковь называет словом «праздник» – мы все призваны к радостной жизни с Богом и святыми.

Серьезная частая исповедь – это великое благо человеку. Если еще и духовник хороший будет, то семикратное благословение. Мы на исповеди стоим перед крестом и Евангелием. Крест стоит, чтобы осознавали, почему нам прощаются грехи: жертвой и страданием Сына Божия. Единородный принял муку ради нашего прощения, чтобы мы не несли муки за наше отступление. После исповеди, когда мы получаем прощение и освобождение, надо чувствовать себя облитым кровью Агнца, надо понимать, что дальше надо жить по Евангелию, поэтому Евангелие и Крест у нас перед глазами, когда мы находимся под епитрахилью.

Молитва без покаяния теряет силу и может не приходить пред Лице Божие. Молитва – это просьбы, обращенные к чистому Источнику Жизни. Даже мать на кухню не пускает детей, пока те не помоют руки. Как мы можем молиться от чистого сердца, если оно переполнено лукавством, хищением, неправдой, блудом и всеми возможными похотями? Пророк Исаия по этому поводу говорил: «И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови» (Ис. 1:15). Нам покаяние необходимо для восстановления живой связи с Богом! Не случайно, чтобы увидеть Пасху, надо пройти Великий покаянный пост. Чтобы спеть: «Христос Воскресе», надо очистить чувства: «Очистим чувствия и узрим неприступным светом Воскресения Христа».

Покаяние считается вторым крещением. Если взять книгу молитвенных нужд христианина (в священнической терминологии «Требник», т. е. то, что «треба – нужно»), можно найти массу необходимого: и разные молебны, и чины освящения дома, машины и самолета, благословение в путь по воздуху и по суше. Но на первом месте мы увидим Крещение и Миропомазание, а на втором – покаяние. Без базовых Таинств невозможно принять Тело и Кровь в причастии. 

Святые духовники говорят, что грех надо осознать и возненавидеть. Он должен стать ненавистным для нас. Всей душой решиться его не повторять и тогда принести его на исповедь. Неоднократно замечал, как новый грех, возникающая страсть очень эффективно лечатся искренней, горячей исповедью. По слову аввы Дорофея, молодое дерево легко искоренить и вырвать без усилий, – так исповедь вырывает молодой, неукоренившийся глубоко в душе грех.

Исповедь всегда надо представлять как поход к Врачу: с каким чувством мы показываем раны, рассказываем о своем ощущении о малейших оттенках симптомов? Зачем? Чтобы был установлен диагноз и назначено лечение. Холодный перечень грехов – лечение без участия пациента. Подлинная исповедь – это операция, это очистка гноя из раны и присыпка её антисептиком при полном сознании и желании кающегося. Тут необходимы и строгость, и милость священника. От него надо искать не потакания греху, а хорошего лекарства.

Чин исповеди начинается с верности Богу. Исповедь в этом ключе берет свое начало из Декалога, то есть десяти заповедей. Первое, что спрашивает духовник у кающегося, – это верность Церкви, верность вере. Надо жить в ощущении присутствия Божия. И от этого строить всю сложную пирамиду отношений.

Грех в переводе с древнегреческого – промах. Поэтому исповедь – это желание перестать промахиваться, пересмотр всех неудачных попыток отношений с Богом, с людьми, с предметами, с самим собою.

Поэтому нельзя причащаться тем, кто не кается, кто считает грех, свой промах, родным и дорогим себе. Грех говорит нам, что если мы его оставим, то потеряем лучшую часть себя или свое счастье. Но в глубине мы сами знаем, что счастья в промахе нет, как нет успеха в деградации. Церковь осознает это и не допускает к Телу и Крови тех, кто не осознал цену страданий и смерти Христовой, побуждая этим совесть проснуться. Нет лучше средства против греха, чем лишение самого дорогого – прощения и очищения от него.

Прощение имеет прямую связь с Вознесением Христовым. В Символе веры мы читаем, что Иисус «взошел на небеса и воссел одесную Отца». Апостол Павел раскрывает эту мысль в своем богословии первосвященства Христова. Иисус вечно пребывает одесную Отца и «имеет и священство непреходящее, посему и может всегда спасать приходящих чрез Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них» (Евр. 7:24–25). Христос навечно в скинии истинной, которую видел Моисей (Евр. 8:2; 5), здесь Христос с Кровью Своей, пролитой ради нашего спасения, ходатайствует о прощении и очищении нашем от преступлений. После исповеди мы выходим окропленными Кровью Христовой. Кто исповедуется с умыслом продолжать грех, тот святотатствует против Крови Нового Завета. Христос вошёл «в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лицо Божие… для уничтожения греха жертвою Своею… чтобы подъять грехи многих» (Евр. 9:24; 26; 28). В покаянии Христос Святым Духом очищает совесть нашу от мертвых дел для служения Богу живому и истинному (Евр. 9:14).

Очистимся и приготовимся к творению добрых дел.