Сразу стоит оговориться, что собственно «масонской» символики в храме нет и быть не может (как нет и «языческой»). Корректнее говорить о символике, заимствованной из масонства либо язычества или похожей на языческую, масонскую и т. д.

Не открытие, что в храме нас окружают символы языческого происхождения. В этом нет ничего странного. Ведь никакая культура не возникает из вакуума. И христианская не является исключением. Как отцы Церкви для изъяснения христианских истин воспользовались философским аппаратом языческого античного мира, точно так же и языческие античные символы и образы вошли в христианскую иконографию, получив новый смысл. Множество символов, которые мы давно привыкли считать «своими» (например нимбы), на самом деле родом из язычества.

Но все же определенную часть церковного общества некоторые символы, встречающиеся в православных храмах, все-таки смущают, особенно если они так или иначе ассоциируются с масонством.

Самый характерный символ – глаз в треугольнике. Действительно, он является одним из известных масонских знаков и означает творца («Око Великого Архитектора Вселенной»). Кого именно масоны подразумевают под творцом, зависит от идеологий масонских лож. Нам же более интересно христианское объяснение этого символа.

«Всевидящее око» на ритуальном масонском переднике

Символ глаза в качестве «Всевидящего ока» известен с глубокой древности. Он встречается в Древнем Египте (например, соколиный глаз бога Гора, т. н. Уаджет). Аналогичная символика используется и в других религиях, например в индуизме (третий глаз бога Шивы).

Треугольник – тоже древний символ. Его можно встретить у Платона и у пифагорейцев. В раннехристианскую же эпоху треугольник как символ Святой Троицы впервые использовала (принято считать) гностическая секта манихеев. Со временем эти символы попали в арсенал алхимиков, откуда их заимствовали философы эпохи Возрождения. Глаз был заключен в треугольник, символизирующий Троицу, и приобрел христианское значение Всевидящего Ока Господня. После он использовался и в западноевропейской иконописи как знак Бога-Отца. Параллельно его переняли и масоны.

«Всевидящее око Господне». Икона

В конце XVII века «Всевидящее око» перешло из западной иконографии в православную. Наибольшей популярностью этот знак пользовался в XVIII веке, а своего апогея достиг в начале XIX века, в эпоху царствования Александра I. В этот период изображение «Всевидящего ока» можно встретить как в оформлении храмов (например, Казанский собор в С.-Петербурге, Ильинская церковь в Киеве), так и в гражданской сфере – пьедесталы памятников, наградные медали и т. д.

Медаль «В память отечественной войны 1812 года». (аверс и реверс). 1813 г.

Идея «Всевидящего Ока Господня» нисколько не противоречит Писанию, где Господь изображается обладающим органами зрения и всеведением, например: «Вот, око Господне над боящимися Его и уповающими на милость Его» (Пс. 32:18).

Хотя происхождение этого символа несколько сомнительно, для нас важнее смысл, который в него вкладывается Церковью. Примеров использования одних и тех же либо подобных символов в разных иконографических системах довольно много.

Нимб Христа, Богородицы, святых и Ангелов на иконах и нимб-аура в языческих, буддистских и других изображениях.

Жест внимания в православной иконе и рокерская «коза».

Благославляющие жесты православных икон – «мудры» буддизма.

Голубь – символ Святого Духа и «голубь мира».

И так далее... Одни символы в нехристианской трактовке нейтральны, другие безобидны, а некоторые могут быть и откровенно кощунственными. Но это не повод их отождествлять.

Однако, увы, боязнь масонов часто превалирует над здравомыслием. Если мы встречаем некий символ в храме и нечто подобное у масонов, разве это причина пугаться? Нимб либо благословляющий жест на иконе и подобные детали, например, на  буддистском изображении – это же не повод отказаться от иконы?

Многие масонские символы следует рассматривать сквозь призму архитектуры, строительства «мистического храма Соломона»: ступени, пол, выложенный шахматными плитами, колонны и т. д. используются масонами, и, следовательно, их аналоги в нашей храмовой архитектуре тоже можно было бы при желании причислить к «масонским».

Таким образом, нужно разделять символы в храме (и шире – во всей Церкви) и символы вне Церкви.

Дмитрий Марченко