– Отец Дамаскин, жизнь Церкви с первых веков созидалась на подвигах мучеников. Чем отличается подвиг новомучеников от подвига мучеников первых веков христианства? И чем отличается изучение их жизни от изучения жизни древних мучеников?
– Сам подвиг, его качественное содержание никак не изменилось, тот же самый христианин с верой во Христа воскресшего предстоял Богу в древности, предстоял Богу и в ХХ столетии. Изменилось не содержание христианского подвига, а обстоятельства, в которых этот подвиг стал совершаться. Если христиане первых веков были гонимы только за то, что они христиане, само христианство и ставило их уже вне закона, то во время гонений в ХХ столетии христианство не объявлялось преступным и заслуживающим смерти, как то было в древности.
От христианина в ХХ в. не всегда требовали и отречения от Христа. Главным стало не то, кем ты называешься, а кем ты являешься в действительности. Ты можешь называться христианином, но не быть им на деле. Поэтому если жизнь древних мучеников рассматривалась по одному признаку – их веры во Христа, то жизнь пострадавших от властей в ХХ столетии рассматривается по множеству признаков. И подход к их изучению – личностный, то есть надо изучать жизнь человека, чтобы понять, кто перед нами. Властей в то время вполне устраивало положение, чтобы христиане были таковыми только по имени или тайно помогали гонителям. Поэтому в те годы христиане по имени могли быть отступниками от веры, лжесвидетелями против ближних и людьми недостойного христианина образа жизни. И при этом всем – пострадать, как многие наши славные мученики, те, для кого не было ничего дороже и прекрасней Христовой Церкви. Это значит, что методика изучения жизни мучеников при остающихся неизменными церковных критериях стала иной.
В ХХ в. на историческую сцену вышел политический феномен, не существовавший доселе, – тоталитарное государство. Чем можно его охарактеризовать? Тотальностью и мощью давления государства на отдельного человека, когда использовалась вся материальная и организуемая государством психологическая мощь, когда для того, чтобы сломить и раздавить того или иного человека враждебной, как считала власть, идеологии, использовались все рычаги и возможности государственной машины. Церковный человек оказывался почти как в иноземном, каком-то «вавилонском» плену, но в отличие от обычного плена во времена межгосударственных войн ему некуда тогда было бежать кроме Неба. В этих условиях некоторые, чтобы сохранить свою жизнь, шли на сделку с совестью. Можно ли их назвать исповедниками или мучениками, хотя бы они и претерпели впоследствии насильственную смерть? Отличается подвиг новомучеников и по условиям следственного процесса, который в ХХ в. в отличие от открытого процесса в древности был закрыт от окружающих и почти недоступен для полноценного изучения в настоящее время, потому что тот корпус документов судебно-следственных дел, который ныне в основном изучается, отражает лишь часть жизни пострадавшего священнослужителя или мирянина, и как часть информационного целого может быть недостаточен для реконструкции событий. Церковь ныне обвиняют в том, что она будто бы совершенно доверяет всему написанному в протоколах допросов обвиняемых.
Однако это не так. Все прекрасно понимают, что люди в то время ложно обвинялись в несовершенных преступлениях. И в этом случае важно не само обвинение, а позиция обвиняемого по отношению к выдвинутому против него обвинению. На Архиерейских Соборах с предельной ясностью не один раз говорилось, что нет «оснований для канонизации лиц, которые на следствии оговорили себя или других, став причиной ареста, страданий или смерти ни в чем не повинных людей, несмотря на то что они пострадали. Малодушие, проявленное ими в таких обстоятельствах, не может служить примером, ибо канонизация – это свидетельство святости и мужества подвижника, подражать которым призывает Церковь Христова своих чад» (см.: Доклад митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, председателя Синодальной комиссии по канонизации святых, на Архиерейском Юбилейном Соборе. М.: Храм Христа Спасителя, 13–16 августа 2000 г.).
Бывали случаи, когда люди, оказавшиеся лицом к лицу с гонителями, лжесвидетельствовали, кривили душой, подписывались под нажимом следователей под текстами, под которыми они никогда бы не подписались, находясь в других обстоятельствах. Говорят, что у следователей были методы воздействия, пытки и пр. Но это возражение за пределами критики, потому что в данном случае говорится не о людях вообще, а о святых мучениках, не вообще о несправедливо пострадавших, а о тех, чье поведение перед лицом смерти было во всех отношениях безупречно. Ссылка на условия следствия ХХ в., делающая извинительным лжесвидетельство, означала бы изменение критериев канонизации, принятых Церковью, которая всегда рассматривала по существу подвиг мученика и не искала оправдания греху в тяжести пыток, при которых можно было бы отказаться от нравственных и религиозных принципов.
Поклонный крест в Бутово
Новомучениками мы можем называть только тех, кто прославлен Русской Православной Церковью. В соответствии с решением Священного Синода от 16 февраля 1999 г. мы называем святыми мучениками только прославленных Церковью, имена остальных Ты, Господи, веси. Такая формула и невключение непрославленных в перечень новомучеников поименно позволяет в соответствии с определением Священного Синода «исключить из чина почитания тех, кто скончался вне Православной Церкви, отпав от нее из-за церковного раскола, или из-за предательства, или по нецерковным мотивам» (Канонизация святых в ХХ веке. М., 1999). Так что будет ошибкой называть новомучениками тех, кто пострадал, но не был прославлен Церковью.
– От чего в первую очередь приходилось отрекаться новомученикам и исповедникам Церкви Русской ради верности Христу, какие лишения принимать на себя в жизни?
– В первую очередь, чтобы избежать гонений в годы советской власти, верующим приходилось скрывать, что они верующие. В те годы, если человек оставался верным Христу, он мог лишиться работы и вообще остаться без средств к существованию, мог быть арестован, заключен в тюрьму или отправлен в ссылку. Гонения касались не только взрослых членов семьи, но и детей, которых могли преследовать в школах за ношение крестика или за то, что посещают богослужения. Соответственно, родители всегда жили под угрозой лишения родительских прав за воспитание детей в религиозном духе. Верующий человек должен был быть в то время готов лишиться всего, но не постыдиться Христа и Его слов.
– В годы гонений на Православную Церковь в стране наблюдался, как бы мы сейчас сказали, кризис семьи: официальная политика безбожной власти насаждала культ поклонения материальным благам, навязывала свободу отношений для супругов, общественное воспитание детей по стандартным государственным программам, в основе которых лежат принципы безбожия и обезличивания. Сегодня мы пожинаем горькие плоды экспериментов советской власти. Может ли опыт жизни новомучеников и исповедников Церкви Русской помочь современным супругам в противостоянии этому давлению извне, а также в воспитании детей?
– Чтобы семья могла противостоять современным соблазнам, надо, чтобы сама семья была христианской. Современным соблазнам может быть противопоставлено только иное содержание жизни – содержание христианское. Надо быть, прежде всего, христианином, и тогда соблазны мира сего не коснутся души человека. Опыт новомучеников ярко свидетельствует об этом. В то время многие христианские семьи мирян и священнослужителей ничего не боялись, хорошо понимая, что единственная прочная опора их в этой жизни – христианская вера. В этом смысле современный человек не столько соблазняем миром, сколько соблазняется сам, зачастую сам ищет соблазны и не ищет того, как и чем духовно питать свою душу, чтобы спасти ее.
Прохождение семейного поприща требует от человека немалых усилий, без преувеличения можно сказать, что это подвиг. Венцами мученическими символизирует Церковь брак, даруя супругам благодатную силу, чтобы за достойное и подвижническое несение этого креста на земле увенчаться в Царстве Небесном.
Прибытие в слон
Образцом семейной жизни были, например, священномученик Тихон и его супруга, исповедница Хиония, Архангельские, прославленные в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской. Жили они в Воронежской области, где отец Тихон служил священником. У них родилось 18 детей. Супруги растили детей, не смущаясь бедностью, приучая детей ко всякого рода труду, что помогло тем впоследствии пережить многие лишения.
Воспитанием детей занималась мать, Хиония Ивановна. Она научила детей молиться, а при всех трудностях обращаться к Богу. Во все большие и малые церковные праздники дети вместе с нею шли в церковь. Она приучила их поститься в соответствии с церковным уставом. В посты откладывалось чтение светских книг и читался Закон Божий. Прочитанное дети пересказывали отцу или матери. Поскольку времени свободного от работы тогда было немного, то пересказывали за работой – в огороде, в поле или за рукоделием.
9 августа 1937 г. отец Тихон был арестован. «Оружие есть?» – спросил его сотрудник НКВД. «Есть, – ответил священник, – крест и молитва!» Протоиерей Тихон Архангельский был расстрелян 17 октября 1937 г. Перед расстрелом палач спросил его: «Не отречешься?» – «Нет, не отрекусь!» – ответил священник.
12 декабря 1937 г. власти арестовали Хионию Ивановну. Через несколько дней мужественная исповедница писала детям из тюрьмы: «Дорогие мои дети, вот три дня я в клетке, а думаю – вечность. Допроса форменного не было еще, но спросили, верю я в то, что Бог спас евреев, потопив фараона в море, я сказала: верю, и за это меня назвали троцкисткой, которых нужно уничтожать, как врагов советской власти… Храни вас Господь и Его Пречистая Матерь…»
31 декабря 1937 г. тройка НКВД приговорила Хионию Ивановну к восьми годам заключения. Хиония Ивановна скончалась в декабре 1945 г., став вместе со своим супругом, священномучеником Тихоном, христианским образцом воспитания детей и молитвенницей за всех стремящихся к устроению благочестивой семейной жизни.
– Претерпеть допросы и истязания в застенках было выше человеческих сил. Что помогало новомученикам оставаться верными евангельской истине до конца и в то же время – сохранять человеческое достоинство?
Светочи России XX века
– Для новомучеников пришедшие испытания стали экзаменом, который они сдавали благодеющему о них Богу. Главная трудность и скорбь мучеников ХХ столетия была не в истязаниях, а в том, что гонения и мучения, ссылки и заключения они не могли переждать, как это бывало в древности, когда всякое гонение в конце концов оканчивалось и люди снова могли начать жить привычной для них жизнью, почти не преследуемые. Нашим новомученикам и исповедникам пришлось жить в условиях гонений, заключений и ссылок в течение всей своей жизни.
Какие же качества им требовались, чтобы все это достойно перенести? В первую очередь такая весьма полезная для человека добродетель, как терпение. «Терпением вашим спасайте души ваши… Претерпевший до конца спасется», – говорит Господь. Эта добродетель, возрастая, помогала мученику видеть в своей жизни Промысл Божий, действенное участие в ней Бога, что уже само по себе укрепляло его духовные силы. Второе, что помогало перенести испытания и в то же время являлось плодом проявляемого в испытаниях терпения, – это глубочайшее христианское смирение. Именно этой главной добродетели учили страдания, благодаря этой божественной добродетели мученики смогли перенести все испытания.
Для новомучеников и исповедников гонения, обрушившиеся на них в ХХ столетии, не были фактором внешнего насилия. Для них это были обстоятельства, в которые их поставил Господь не только страдать, но и жить. И что для новомучеников и исповедников могло быть утешительней, чем знать, что Господь всегда с ними рядом – и в тюремной камере, и за колючей проволокой концлагеря.
«Ты спрашиваешь, когда кончатся мои мучения? – писал священномученик Иларион (Троицкий) из тюрьмы. – Я отвечу так: мучений я не признаю и не мучаюсь. При моем «стаже» меня… тюрьмой не удивишь и не испугаешь. Я уже привык не сидеть, а жить в тюрьме…»
– Вы взяли на себя чрезвычайный труд по изучению подвига новомучеников и исповедников Церкви Русской и составлению полных жизнеописаний. Что вас подвигло на это и в чем заключается работа в настоящее время?
– Безусловно, прежде всего – долг перед Церковью, осознание необходимости, чтобы это было сделано, и того, что осуществить это можно в определенных временных рамках. Есть вещи, которые можно сделать или сейчас, или уже, во всяком случае, в должных объемах, будет трудно сделать когда-либо. Жития пишут на основании исследований в различных архивных фондах, а методика исследования и написания житий новомучеников сходна с тем, как писали жития древних мучеников.
