Раньше у людей было больше отваги, у них имелась сильная душа и терпение. Человек тогда замолкал и слезы свои обращал в молитву к Богу. Не знаю, читали ли вы «Свадьбу Караахмеда», рассказ Пападиамантиса^[1], где говорится об одной женщине, которой впору было сойти с ума, покончить с собой, убить мужа, поскольку он обошелся с ней просто ужасно: надумал жениться на другой, помоложе, потому что первая не могла родить ему детей. Но вместо того чтобы негодовать, она, когда он вернулся, сказала ему в день свадьбы:

– Я уйду жить к маме, только позволь мне сначала вырастить твоих детей, когда жена твоя родит, не выгоняй меня!

Где же она набралась такой силы? Сегодня исключено, чтобы человек мог сделать такой шаг. Вот чем отличается наша эпоха. У нас нет этой отваги, мы бываем изнурены, еще не успев жениться. Чувствуем себя разочарованными и бессильными еще до того, как свяжем себя с каким-нибудь человеком. Как же нам потом нести свое бремя и психологические проблемы, которые у нас уже есть, да еще и взвалить на свои плечи проблемы другого, наших детей, расходы, кризис? Чтобы таким образом сойти с ума?

Когда пройдет немного времени в браке, то начинаешь понимать, что что-то идет не так. Некоторых тогда охватывает безумие, и они говорят: «Во что же я тут впутался? Разведусь, уйду, иначе сойду с ума!»

Всё у нас проходит через ум: помыслы, мысли, и важно, чтобы мы могли где-нибудь высказать всё это. Обсудить и без конца не разыгрывать этот спектакль, который играем, когда через силу бросаем соседу доброжелательные слова:

– Как вы? Добрый день!

А он нас спрашивает:

– Ну как вы провели минувшую ночь?

– Хорошо провели!

А ночью соседи слышали из наших окон крики, ругательства, мордобой, грохот бьющейся посуды. Ну, этого ты, конечно, не говоришь, да и как об этом сказать? Ты говоришь: «Хорошо провели», – но душа-то твоя знает, что у тебя не всё хорошо, что ты просто скрепя сердце разыгрываешь спектакль, который в обществе играют все. Мы улыбаемся, а в душе рыдаем и терзаемся.

Мы и счастливы, и в то же время испытываем трудности в браке и во всем, что делаем вообще. Я читал об одной монахине, что после своего пострига она вдруг проснулась на следующее утро и сказала себе: «Я проснулась неверующей!» Вера исчезла в ее душе, и она пожалела о сделанном.

Знаю и одного священника, который вскоре после рукоположения сидел в гостиной, как вдруг его осенило, что он теперь всегда будет священником! И он спросил себя: «Куда же я влез, как изменилась моя жизнь!» Он отправился на Святую Гору Афонскую, и там его увидел старый монах, который, с помощью Божией, сказал ему:

– На том пути, которым ты пошел, возврата назад нет! Ты будешь смотреть только вперед!

Пусть ты и раскаялся, но выход не в том, чтобы возвращаться назад, а в том, чтобы подвизаться и перебороть это. Не прятать свою проблему, не говорить без конца: «Всё еще впереди!» Нет, ты поищешь причину того, почему твой брак не ладится, и не только брак, но и твои отношения с этим человеком, и жизнь, которую ты избрал, какой бы она ни была: в чем же тут причина? А что ты станешь делать? Бросить семью? Но у тебя же дети.

Ты говоришь: «Я больше не могу, я умру!». Это твой ум запутался, это паника, давление на нашу душу, когда мы чувствуем, словно что-то нас душит. А когда тебя что-то душит, не принимай решений. Задыхаясь, ты ничего хорошего не сделаешь. Всё будет делаться под влиянием этих обстоятельств.

Когда меня рукоположили, через несколько дней в нашем дворе меня увидела одна женщина и сказала:

– Я завидую тебе!

– А почему?

– Потому что ты сделал это! Не женился! Счастливчик!

Она была замужем, и нее было три ребенка. Я сказал ей:

– Но почему ты так говоришь? Если отмотать время назад, чтобы ты могла заново сделать выбор в жизни, разве ты не сделала бы опять то же самое, что и тогда?

– Это исключено! Я бы сделала то, что сделал ты! Посвятила бы себя Богу, чтобы на душе у меня был мир!

Я сказал ей:

– Если я сделал то, что сделал, для того, чтобы на душе у меня был мир, тогда мое побуждение было неправильным.

Не будет у тебя мира на душе. То, чему ты завидуешь, – не самое лучшее. Просто ты смотришь на это через витрину и говоришь: «Ах, если бы у меня было вот это! Если бы я был как другие!»

– Если бы у меня был вот этот муж, – говорила одна женщина, – то я, конечно же, была бы счастлива! Посмотри, как он хорошо говорит! Если бы у меня был такой муж…

Это не так, потому что он может говорить с тобой очень сладко, но что-то другое будет раздражать тебя в его поведении. Где-то в другом месте может возникнуть проблема, и не забывай, что то, что другой провоцирует в тебе, – это твое личное. Он тебя провоцирует, и ты гневаешься, нервничаешь, негодуешь, но всё это имеется в тебе. Другой служит раздражителем, вызовом, поводом, но не он виноват в том, что ты нервничаешь. Нервы – в тебе.

Естественно, муж тебя вывел из себя, но проблема в тебе, в твоей нервной системе. Сегодня муж, завтра это будет ребенок, потом – сосед с мусором, человек в очереди, вставший впереди тебя. Значит, выход в том, чтобы ты подвизался там, куда тебя Бог поставил, в том месте, какое ты сам выбрал и куда сам пошел. И это не случайно. То, что я сегодня священник, а вы женаты, не случайно. Бог попустил, и вы пришли к этому. С конкретной целью.

Я заметил, что значительная часть жалеющих о том, что вступили в брак, потом, когда развелись, не нашли счастья. У некоторых действительно следующие попытки бывают лучше. Но другие… И здесь я скажу слова, сказанные мне одним человеком: «Хоть я и ушел, но потом всё равно харкал кровью! Думал: вот начну новую жизнь, создам новую семью, когда разведусь и попытаю счастья с другой женщиной, и мне будет лучше. Но лучше не стало!»

Наверно, могло быть и лучше. Действительно. Потому что некоторые супруги действительно не подходят друг другу. Поэтому я и говорю многим матерям, которые давят на своих детей, вмешиваются, а о таких нюансах и думать не хотят. Смотрят только на дипломы, деньги и хотят женить их, рассуждая в таком духе: «Я пристрою тебя туда, куда я хочу и как я хочу!»

Мне приходилось видеть много супружеских пар, у которых еще до того, как заключить брак, имелись признаки того, что их брак не будет удачным. Однако его или ее мать – обычно это матери, но может быть и отец – говорят нам, священникам:

– Нет, отче! Вы вмешиваться во всё не будете!

Пока не доведут дело до желанной свадьбы, мы, священники, не должны вмешиваться. А когда говорим им правду, они отвечают:

– Отче, вы только молитесь! Остальное я знаю получше вас! Никаких проблем!

А через три года начинаются драмы. Однокурсники предчувствовали это, и многие им говорили:

– Да вы же не подходите друг другу! Куда ты лезешь?

Разве внезапно, на пятом году брака, возникли эти проблемы? Это же всё было видно. Характер у людей не меняется, и белое не может стать черным, а черное белым. Немного он, конечно, изменится, но сильных перемен ждать не приходится. Однако ты, невзирая на это, продолжаешь идти к свадьбе. Зачем ты это делаешь? Куда идешь? Тебя что, интересуют деньги? Мать говорит:

– Да этот парень работает в банке. Ты знаешь, что такое иметь стабильную работу?

Хорошо, я знаю, что это, но только знаю и то, что такое поднимать скандал, не спать по ночам, плакать и, вставляя ключ в замок, с колотящимся сердцем думать: «Чего мне еще ждать от него? Я не могу, я не хочу его видеть!»

«Посмотри, у него же есть работа!» – говорит тебе мать, и ты вступаешь в брак. Поэтому надо быть очень осторожными, прежде чем сделать выбор. И те из вас, у кого есть дети: уважайте их путь развития и характер. Не давите на них. А если видишь что-нибудь не так, то скажи свое слово, заставь ребенка задуматься, но только пусть он примет решение осознанно. С максимально возможной прозрачностью и ясностью ситуации.

У меня есть знакомый, у которого отношения с избранницей не ахти какие. Несмотря на это, он настаивает на их продолжении, и однажды я сказал ему:

– Я больше не буду вмешиваться в твою жизнь, но только если через три года что-нибудь случится, не говори мне, почему и как, и: «Отче, помогите!» Потому что всё это видно уже сейчас. Ты ей делаешь подарки, а она тебя оскорбляет, говоришь с ней любезно, а она вешает трубку со словами: «Оставь меня, не сейчас!»

И говорю ему:

– И после всего этого ты еще настаиваешь на своем?

То есть – какое еще чудо совершить для тебя Богу? Не чудо ли, что Он уже сейчас показывает тебе, что вы не подходите друг другу? Не чудо ли это? Зачем же ты настаиваешь на своем?

Сходство в браке – великое дело. Поэтому потом мы и говорим: «Я жалею, что женился! Я тогда не думал, что делаю!»

Кто-нибудь скажет сейчас:

– А мне, уже зашедшему далеко, что мне теперь делать?

Те, которые зашли далеко, пускай теперь спасают то, что еще можно спасти. Исправить то, что можно. Если чашка треснула, но не разбилась, ее еще можно склеить. Продолжай и дальше жить, найди повод для радости и счастья в человеке, который с тобой, постарайся полюбить его. Помоги себе таким образом.

Одна женщина говорила мне:

– Я не могу его полюбить! Он мне неприятен! Не могу!

Я сказал ей:

– Поищи в нем что-нибудь хорошее, в его характере, поведении. Вы ведь вместе заводили детей, это ни о чем тебе не говорит? Помоги себе немножко.

Другой женщине, у которой тоже была проблема, я сказал:

– Ты что, ждешь от кого-то помощи?

Она сказала:

– От вас!

– Но я не всё могу.

– Что вы имеете в виду?

– Чтобы ты пошла к какому-нибудь специалисту. К психотерапевту. Почему? Если ты сломаешь ногу, разве я не пошлю тебя к ортопеду? Я вижу, что в твоей нервной системе и душе царит большое смятение, и есть проблема, которая не решается молитвой, как сломанная нога не лечится молитвой. И я не буду плохим священником, если, когда сломаешь ногу, скажу тебе, чтобы ты пошла к врачу. Также не буду плохим, если, видя душевную проблему, скажу тебе: иди к такому-то специалисту!

Из того малого опыта, полученного за долгие годы исповедей и бесед с людьми, я пришел к выводу (и вы это знаете: если мы искренни, то признаем это), что у многих из нас есть серьезные душевные проблемы. У нас есть душевные и психологические проблемы. Это, однако, не значит, что все мы непременно нуждаемся в таблетках (может, кто-то и нуждается), – но это значит, что почти все мы – неуравновешенные, негармоничные, неспокойные, нездоровые люди. Ты не можешь утром видеть всё в розовом цвете, чтобы к обеду все перед тобой были виноваты, в три часа пополудни раскаиваться в утренней встрече и не желать видеть близкого тебе человека, в восемь его же обнимать и в десять ругать. Это не нормальное поведение. Здесь явна проблема. Если ты не посмотришь проблеме прямо в глаза и будешь постоянно ее скрывать, убегать от нее, то никогда ее не решишь.

– Отче, прочтите надо мной молитву!

– А что у тебя?

– Депрессия.

– Давай прочту!

Но только я бы не сказал, что депрессия проходит от одного чтения молитв, потому что если проблема более серьезная, то надо пойти и обсудить ее. И сказать тебе, что ты должна обратиться за помощью, – это свидетельство большого смирения, мудрости и зрелости. Это вообще не стыдно.

Самый хороший человек тот, кто в минуту искушения и проблемы знает, куда ему пойти. Те из вас, кто обращался за помощью к специалистам, любым специалистам, – я вас поздравляю. Почему? Потому что гораздо лучше пойти и сказать:

– Врач! Господин психолог! Отче, сочетающий и то, и другое! Мне нужна твоя помощь! У меня дома что-то идет не так. Кто виноват? Кто виноват, я об этом постоянно спрашиваю мужа: кто виноват?

Или муж:

– Доктор, в чем я неправ, если жена, в которую я когда-то был влюблен, сейчас ничего для меня не значит? Где я неправ в наших отношениях?

– Я заказала просфору о разрешении проблемы, имеющейся у меня! – говорит женщина.

Ну, смотри, просфоры и пятихлебие^[2] – это хорошее дело, но только если ты не войдешь в соприкосновение со своим подлинным я и не обсудишь эту проблему, она не решится. Вопрос так не решается. Не молитвами, если они не проникнут и не покопаются в ране, там, где у тебя засела проблема. Излечение женщины, у которой комплекс неполноценности, неуверенность, панические настроения и кризисы, – вопрос не одних молитв, ей нужно и самой посмотреть, что с ней происходит: как она росла, какими были ее родители, хотя бы теперь и не происходило ничего страшного. Так она может помочь себе и сохранить брак.

В любом случае, если мы поймем одно, то будем очень счастливы, а именно: что жизнь сама по себе трудна, жизнь трагична. Да, она радостна и благословлена от Бога, но содержит в себе также противоречивость и трагизм.

Как-то один священник в алтаре рассказал мне об одних супругах, и я спросил его:

– Ну и что же они, отче, так и не найдут общий язык?

И он повернулся ко мне и сказал просто:

– Отче, мы со своими кишками и то не разберемся! А разве могут два человека найти общий язык?

Мы в самих себе не можем установить равновесия, свою плоть не можем успокоить. Так разве успокоятся два человека, если у каждого из них свой отец, мать, свои гены, поведение, свои обычаи? Это трудное дело – совместимость людей. Очень трудное. Это как некто, сказавший на молитве: «Я плохой человек, Господи, но в то же время люблю Тебя!»

Зло и добро в ужасном сожительстве пребывают в нас. Ты женился на женщине, а ты вышла замуж за мужчину, которые очень хорошие, но в то же время и очень плохие. В какие-то моменты у вас бывает большая любовь, а в другие – большая ненависть. К одному и тому же человеку. Ты и восхищаешься им, и отвращаешься от него – странное соединение, ну как так можно? Можно!

Когда видишь человека в первый раз, то говоришь:

– Ах, как хорошо!

Когда познакомитесь и женитесь:

– Я нашла свою половинку! Всё просто замечательно!

А немного спустя начинаешь говорить:

– Да что я, слепая была, что ли, что пошла за него? Слепая была, что напоролась на него? Зачем мне надо было с тобой знакомиться? Пригласил в кафе-кондитерскую, и я пошла!

Это бывает с каждым. У всех нас бывают трудности, и если мы будем жить с кем-нибудь, то будем ссориться. Мы будем ссориться, потому что обрести равновесие трудно. Это тяжело.

(Продолжение следует)