Иудейская религия времен апостолов разделилась на две части: первые принимали Христа и совмещали обрядовый закон с верой в Мессию Иисуса, вторые – отвергали Христа и оставались глухими к благовестию.

Первые любили Церковь, вторые ненавидели. Первые радели о её распространении, вторые стремились её уничтожить, считая христиан сектантами и богохульниками. Камнем преткновения был Иисус Господь.

Еще в дни Его земной жизни в Евангелии мы встречаем решающий эпизод встречи иудейского и христианского миров: «Не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человеком, делаешь Себя Богом» (Ин. 10:33). Христа хотели побить камнями, потому что не вмещалось в них посольство Иисуса Христа на землю как «Единородного от Отца Сына», тьма века сего ослепила глаза, и не увидели они и не поняли, что «Слово было у Бога, и Слово было Бог».

«Слово плоть бысть» – это откровение христианства, которое должно было расширить иудейское понимание Бога, не нарушая монотеизм как идеи Единого Бога.

Христиане, будучи продолжателями идеи Единого Бога, при этом ставили рядом с Отцом Сына и воздавали Им единую Славу. Согласно прологу апостола Иоанна Богослова, Христос – Бог, Который в Боге.

Это было «расширение» иудаизма, оно рождало более глубокий взгляд на Писание Ветхого Завета. Отныне апостолы заговорят о Том, что Закон был дан не Отцом, а Сыном, Которого апостол назвал Посредником и Ходатаем.

Церковь с самого начала прославляла Сына рядом с Отцом. Иудео-христиане усваивали Христу небесную Славу. Выражение «воссел одесную Отца» –констатация единодержавия Сына с Отцом.

Иисус ассоциируется с Богом, именно Ему присваиваются ветхозаветные тексты, которые изначально относились к Богу: Он Творец мира, Он дарует Закон, Он Бог спасения.

Эти христианские «инновации» иудейского представления о Боге рождались из живого опыта Откровения, из присутствия в Церкви Святого Духа, Который учил и давал знания (1 Ин. 2:20). Иудею, слушающему проповедь Евангелия, надо было живо почувствовать Божественность Иисуса Христа, Его Силу, чтобы впустить Его в свой монотеизм.

Опытный путь и живое, реальное духовное соприкосновение к тайне Святой Троицы – вот что характеризирует первых христиан. Это было до такой степени реально и живо, что Церковь не облекала действия в точные слова, так как они по своей сути невыразимы.

Кириос Христос, или Христос – Кириос, то есть «Христос – Господь», – формула, признающая Божество Иисуса в славе Отца. Позднее каппадокийцы её выразили терминологически. На опыте для иудея того времени это звучало так: «Христос – Яхве», так как Кириос – греческий перевод еврейского Яхве. Это разъясняет нам текст апостола Павла: «Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп. 2:10). Христос в устах апостолов имеет Имя «превыше всякого имени», что позволяет предположить: имеется в виду само Божественное имя – Яхве, которое даже не произносили евреи по причине его святости и благоговения перед третьей заповедью. По смыслу это подтверждает и текст пророка Исаии, который по отношению ко Христу цитирует апостол Павел: «…нет иного Бога кроме Меня, Бога праведного и спасающего нет кроме Меня. Ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли, ибо я Бог, и нет иного. Мною клянусь: из уст Моих исходит правда, слово неизменное, что предо Мною преклонится всякое колено, Мною будет клясться всякий язык» (Ис. 45:21–23).

Все сферы бытия, всё творение, «всякое колено» призвано было исповедать, что Христос – Бог в Славе Отца. І Вселенский Собор 325 года приблизил эту тайну к одному слову: Сын «единосущный» Отцу.

Итак, мы видим, что язык Нового Завета Христа описывает в словах, которые уподобляют Его Богу. Дают Сыну Славу, которая принадлежит Богу. Причем все тексты «единой славы» не имеют даже тени соперничества. Божество Христово для Славы Божества Отца – Их Любви подобает единая Слава. Ко Христу относились с таким же вниманием, с которым подходили к Яхве.

Апостол Павел критикует многобожие в восьмой главе Первого послания к Коринфянам: «…Идол в мире ничто… Ибо хотя и есть так называемые боги… так как есть много богов и господ много». И тут же: «нет иного Бога, кроме Единого». Далее апостол утверждает идею Единого Бога называя два Лица этого единства с сообщающимися свойствам: «У нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им» (1 Кор. 8:6).

В этих строках апостола Павла два важных заявления. Во-первых, он отличает христианство от язычества, которое своих богов считало проявлением божественного, а по сути эти боги – бесы, «мироправители тьмы века сего» (Еф. 6:12). У христиан – один Бог. Во-вторых, апостол дает здесь отличие своей надежды от иудаизма, упоминая на «одном дыхании» с Богом Отцом Иисуса Христа, усваивая ему Божественный титул «Господь» и вручая Ему ту же власть, что и у Отца – над всем живым.

Все эти тексты свидетельствуют, что христианские общины с самого начала иного благовествования не приняли, кроме Евангелия о том, что Христос совершил дело искупления и Его необходимо почитать наряду с Богом, в единой Славе, воздавая Ему поклонение и честь, равную Отцу. При этом все христианские общины были строгими сторонниками идеи Единого Бога и не признавали многобожия.

Поразительность христианской идеи состоит в том, что Христос ассоциируется с Единым Богом, что Отец и Сын в устах апостолов – это Единый Бог. Христос по человечеству возвысился до небесного статуса и власти. По Божеству Он это имел, как Он Сам ясно говорит до бытия мира (Ин. 17:5).

Опыт церковной жизни, опыт поклонения Единому Богу отныне включал поклонение Отцу и Сыну и Святому Духу. Итак, христиане твердо считали себя приверженцами Единого Бога, при этом воздавали поклонение наряду с Богом Отцом Господу Сыну и Святому Духу, давая Им единую Славу и единое стремление к спасению человека.

Протоиерей Андрей Гавриленко