В продолжение разговора о многодетности: беседа с матушкой Викторией Могильной, женой известного киевского священника протоиерея Николая Могильного, матерью восьмерых детей. 

Фото: Сергей Рыжков

– Матушка, нашумевшее интервью с о. Павлом Великановым о многодетности вызвало широкий резонанс. Хотелось бы услышать Ваше мнение как многодетной мамы.  

–  Святой Паисий Святогорец на подобные вопросы отвечал: «Ты меня спрашиваешь о супружеских отношениях женатых священников, а также и мирян. Почему святые отцы не дают совершенно точных определений? Это значит, что существует нечто неопределимое, ибо не могут все люди жить по одному шаблону. Отцы многое предоставляют нашей рассудительности, духовному чутью, возможностям и старанию каждого».

В социальной концепции нашей Церкви прописано более конкретизированное отношение к ситуациям, когда «не все гладко», когда деторождение не дискомфортно, не нежелательно, а действительно невозможно: «Определяя отношение к неабортивным средствам контрацепции, христианским супругам следует помнить, что продолжение человеческого рода является одной из основных целей богоустановленного брачного союза (см. Х.4). Намеренный отказ от рождения детей из эгоистических побуждений обесценивает брак и является несомненным грехом. 

Решения в интимной области супруги должны принимать по обоюдному согласию, прибегая к совету духовника

Вместе с тем супруги несут ответственность перед Богом за полноценное воспитание детей. Одним из путей реализации ответственного отношения к их рождению является воздержание от половых отношений на определенное время. Впрочем, необходимо памятовать слова апостола Павла, обращенные к христианским супругам: “Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашимˮ (1 Кор. 7:5). Очевидно, что решения в этой области супруги должны принимать по обоюдному согласию, прибегая к совету духовника. Последнему же надлежит с пастырской осмотрительностью принимать во внимание конкретные условия жизни супружеской пары, их возраст, здоровье, степень духовной зрелости и многие другие обстоятельства, различая тех, кто может “вместитьˮ высокие требования воздержания, от тех, кому это не “даноˮ (Мф. 19:11), и заботясь прежде всего о сохранении и укреплении семьи». 

Мне кажется, отец Павел коснулся несколько табуированной темы, которая подразумевает индивидуальный подход в рассмотрении каждой трудноразрешимой ситуации. Лично меня удивило иное: извинения, с которыми администрация сайта удалила интервью. Я не заметила в нем ни слова призыва к поголовному уклонению от деторождения. Батюшка предлагает честно ответить на вопрос:

«Если человек начинает жить на пределе сил и возможностей, если перестает воспринимать свою многодетность как благословение Божие, если начинает тяготиться этим, то возникает большой вопрос: а появится ли у детей, которые воспитаны в такой семье, хотя бы минимальное желание пойти по стопам своих родителей?» И для меня это главный оценочный критерий  родительской состоятельности – что мы посеяли, какой плод принесет наш образ жизни?

Речь, безусловно, не о том, что все дети должны учиться в Гарварде и есть черную икру на завтрак. Но посмотреть с ребенком в обнимку классный фильм или задать ему вопрос «О чем ты мечтаешь?», чтобы потом час слушать ответ – это непозволительная роскошь, когда полный завал на кухне, счета за свет не оплачены и опять надо ехать в супермаркет за продуктами. И такой «невыслушанный» ребенок в будущем создаст семью, куда перекочуют по наследству все его обиды и страхи. Я знаю пары, где у женщин по «непонятным» причинам замирали одна за другой беременности, а потом оказывалось, что их мужья, будучи травмированы в детстве, панически боятся ответственности родительства. Одного мама в младенчестве бросила, другого жестоко бил отец.

И вопрос даже не в том, что духовник или вторая половинка могут наложить «бремена неудобоносимые» на своего супруга, а наша прежде всего неадекватная оценка собственных сил и возможностей зачастую приводит к беде. Христианская, да и любая другая жизнь должна быть осознанной, а не «ветром принесенной».

Вокруг немало православных семей, где мужья словно заигрались в «Домострой» и обнесли свою семью, как гетто, колючей проволокой из евангельских цитат

Фото: Сергей Рыжков

После выхода публикации мне на почту посыпались письма от знакомых многодетных матерей, переполненные надеждой. «Неужели я теперь смогу прочесть это своему мужу и он оставит меня в покое?» Нет, это не слова женщины, мечтающей о карьере или норковой шубе. Это писала мать семерых детей. Ее вес максимум 45 килограмм. Она еле жива. Нет физических и душевных сил на то, чтобы привести к общему знаменателю свою веру и свои возможности. Она постоянно страдает от собственной уязвимости и незащищенности, когда муж бросает в ответ: «Не нравится? Уходи!» В финансах их семья не нуждается, но она испытывает потребность в бесценном – в любви и взаимопонимании.

Вокруг немало православных семей, где мужья словно заигрались в «Домострой» и обнесли свою семью, как гетто, колючей проволокой из евангельских цитат. А в глазах матерей – отчаяние. Какие дети вырастут в подобной атмосфере? Как сказал один близкий мне человек: «Вокруг несчастной женщины одни трупы».
Многодетность – это несказанная радость, но и подвиг. Кто-то считает, что талант. Скажем так, если у вас двухкомнатная квартира, полностью  заставленная детскими кроватками, и другой жилплощади на горизонте не предвидится – то при чем тут талант?

Кажется, о. Алексий Уминский, замечательный публицист и проповедник, очень коротко и емко сказал: «Требовать от каждой семьи многодетности – то же самое, что от каждого монаха – исихазма». У каждого своя мера. А мы готовы забросать камнями осуждения всех без разбору.

– У каждого своя мера – это ключевой тезис. И о нем важно помнить.

– А разве  в монашестве не так?  Кто-то уезжает на Афон, кто-то становится отшельником, аскетом, но ведь сколько монахов-миссионеров, окормляющих молодежь и личным примером «инфицирующих» ее верой! Повторюсь, у каждого своя мера талантов и сил для их реализации.

Если мы думаем, что поднимем 100-килограммовую штангу, то должны предвидеть и то, как мы ее поставим обратно. Иначе она упадает на голову или ногу – и будет больно. Или покалечит, не дай Бог.
Или, например, родители решили усыновить детей, успешно прошли психологические тренинги, были предупреждены обо всех проблемах, с которыми так или иначе им предстоит столкнуться. Но со временем осознали, что не «тянут» тяжелого ребенка, и возвращают его в детский дом. Я была знакома с такой священнической семьей, которая усыновила брата и сестру, имея своих троих детей. Матушка говорила всем окружающим на высокой ноте, что так должен поступать каждый человек, живущий на Земле. Прошло три года. Она проплакала их на кухне. Дети оказались с тяжелейшей наследственностью и издевались над ней цинично и безобразно. Служба опеки убедила ее вернуть детей обратно.

Если мы думаем, что поднимем 100-килограммовую штангу, то должны предвидеть и то, как мы ее поставим обратно. 

Если нет обоюдного согласия иметь детей, «сколько Бог пошлет», то, мне кажется, супружеское ложе станет источником ненависти, отвращения и страха, что в свою очередь не может не отразиться на семейной атмосфере

– К каким проблемам может привести такая нерассудительность, на Ваш взгляд? 

–  Если нет обоюдного согласия иметь детей, «сколько Бог пошлет», то, мне кажется, супружеское ложе станет источником ненависти, отвращения и страха, что в свою очередь не может не отразиться на семейной атмосфере. Дети видят мать (она чаще выступает в роли «потерпевшей» от такого рода домашнего насилия), которая ропщет, унывает, постоянно раздражается, выясняет отношения с мужем. Вот почему не могу не согласиться с профессором Осиповым в том, что если дети видят и слышат, как родители ссорятся, то это является смертным родительским грехом.

«Двое в плоть едину», думается, о другом. О любви, о нежности, о дружбе, об источнике  жизненных сил, а не о законничестве и вынужденном послушании.

– В Вашей семье дети появлялись по обоюдному согласию?

– Мы еще до свадьбы все обсудили и «намечтали» минимум семерых. Другое дело, что слабо понимали, каково оно жить на «повышенной» скорости. Но мы же люди определенного сословия, и я понимала, что, соглашаясь на брак с семинаристом, по-другому и не будет. Наши дети, это я с уверенностью могу сказать, плод нашей любви, а не визитная карточка, не побочный эффект супружества, не своеобразный пропуск в рай. Мы о них мечтали. Но, как писал Виктор Астафьев, дети также наш «суд на миру».

И хотя меня иногда упрекают в подаче некой «глянцевой» обложки материнства, якобы я скрываю трудности, отвечу словами Аристотеля: «Счастье на стороне тех, кто всегда доволен». Мне легко давалось быть довольной – помогали муж, родители, друзья, со временем появилось просторное жилище и микроавтобус. Ну ни разу Господь не посрамил нашего упования и на руках пронес через все трудности.  Испытаний было предостаточно: пятерых родили на съемной квартире, семь из восьми – патологические роды, батюшка перенес операции и был чудом исцелен, но это уже другая история. И она не про нытье, а про путь христианина, который проходит каждый из нас.

Сегодня, в такое кризисное время уверенно скажу, что иметь много детей – это непозволительная роскошь, ведь при всей экономии с трудом получается сводить концы с концами. Муж не бизнесмен, а священник. Он не может пойти и заработать деньги.

Да, нам тяжело. Всей стране тяжело, всему миру тяжело. Слава Богу, не голодаем, есть, во что одеться, что обуть на ноги. Не как у моей прабабушки две юбки: одна на праздник, одна на каждый день.

Главное – не роптать, радоваться жизни и любить ее.

Можно долго жаловаться, но мы ни на секунду ни о чем не пожалели. Когда жалуешься, комментаторы тут как тут – а чего тогда рожали? Безответственность преступна! Дети-то почему должны мучиться, если у вас «не все дома»? И понеслось… Доверие Богу не разложить на формулы, на молекулы, и не объяснишь в двух словах – почему рожали. Часто сталкиваешься с беспардонной вовлеченностью в чужую жизнь. Отсутствует элементарное уважение к выбору ближнего, иногда даже неправильному, на наш взгляд. Неужели Господь не хочет всем спасения и не справится без нашего комментария?

Даже верующий муж – живой человек. И если он идет по улице и глазами раздевает всех женщин, то вся система дает сбой

Но все же акцент хотелось бы сделать на другом. Мы все же старались любить друг друга и стерли сердца в кровь, прежде чем понемногу смирились друг перед другом, поняли, что в прощении – великая сила, научились дарить свободу другому быть таким, какой он есть, и, конечно же, меняться ради нашей любви. Все эти двадцать лет мы воевали, заново влюблялись и неустанно благодарили Бога за то, что Он нас познакомил. Будет Его милость – продолжим в том же духе. Но когда наши дети спрашивают, сколько должно быть детей в их семьях, то я боюсь прошить им предустановку в сознании, которая в итоге может покалечить их семейную жизнь. Достаточно нашего личного, родительского примера в выборе – между комфортом и постоянной тревогой. Скорее, мы чаще говорим с ними о том, что и один ребенок – дар. Сколько вокруг бесплодных людей, мечтающих хотя бы об одном! Милость Божья, если наши дети повстречают единомышленников (об этом родителям следует сугубо молиться) и родят минимум троих. Или максимум. Если сил хватит на больше, мы с папой только поддержим. Целомудрие молодых людей в реалиях современности меня сегодня больше волнует, откровенно говоря.

– Вопросы интимных отношений в пост должны решать между собой исключительно супруги по обоюдной договоренности?

– Безусловно. Не только женщины, мужчины тоже порой претерпевают от «святости» собственных жен. Она, к примеру, категорически отказывает в интимной близости мужу, потому что пост. По Закону – она права. Но даже верующий муж – живой человек. И если он идет по улице и глазами раздевает всех женщин, то вся система дает сбой. Христос не менее категорично говорит, что даже если в мыслях, то «уже прелюбодействовал с нею», то есть с той, на которую воззрел с вожделением.

Брак – это школа воздержания. И если плохо сдал экзамен, не надо бравировать двойкой или считать ее нормальной оценкой. Личная самоуверенность всегда опасна. С покаянием, с сокрушенным сердцем, старательно и со вниманием к Учителю станем продолжать учебу.

– Интересно, что же движет теми, кто переоценивает свои силы? Эмоции?

– Не думаю. Чаще это искреннее желание соблюсти заповедь Божью: плодитесь и размножайтесь. Не слышала, чтобы кто-то был посрамлен или высказал сожаление, что родился Петя или Даша. Кощунственно было бы грести всех под одну гребенку. Рядом с детьми невозможно прожить не умиляясь, не изменяясь самому, не освящаясь их добротой и всепрощением. Мы не говорим сейчас о неблагополучных семьях (алкоголиков и т. п.).

Ну не имею я права на родительское собрание прийти с непомытой головой, грубо говоря. Речь не о лоске, не о тщеславии

Помните слова: «Если же соль потеряет свою силу, то чем сделаешь ее соленою» (Мф. 5:13)? Среднестатистическая многодетная семья – это все равно «соль миру», потому что мир не стыдится говорить о XXI веке как о постхристианском времени. Конечно, хотелось, чтобы многодетность популяризировалась в обществе, чтобы люди рожали хотя бы двоих, троих детишек, но не идеализировалась или романтизировалась, о чем и напомнил нам о. Павел.

По резонансу на выше упоминаемую публикацию понимаю: снять с себя полностью ответственность за рекламу или антирекламу на этом поприще не могу. Ну не имею я права на родительское собрание прийти с непомытой головой, грубо говоря. Речь не о лоске, не о тщеславии.

Например, когда я лежала с ребенком в «Охматдете», главврач мне сказала:  «Спасибо, что поломали мой стереотип о многодетных семьях. Я вижу, как вас проведывает семья, как все опрятно одеты и улыбка не сходит с их лица. Это не та печальная картина, которую доводилось не единожды наблюдать». И все равно я постоянно теряюсь в сомнениях, а что если бы у ребенка было пятно на куртке, то главврач не снизошла бы к пониманию, что я человек, а не робот, и могла недоглядеть, лежа в больнице? Неужели мама с одним-двумя всегда «на высоте»? Не знаю, я пока в поиске среднего, царского пути. Всем не угодишь, с комплексом «отличницы» тоже порой непросто позволить себе расслабиться и завалиться спать, когда белья накопилось до потолка.

– Не кажется ли Вам, что секрет «легкости» Вашего восприятия многодетного образа жизни отчасти кроется и в самодисциплине, выработке терпения, выносливости, которым Вас научил балет?

– О да! Группироваться он меня точно научил. (Смеется.) Даже если физически я была подготовлена к нагрузкам, то радоваться «любой» погоде  меня научил не балет. Многому способствовали родители: они любили нас с сестрой безусловной любовью. Я их не боялась, что немаловажно. Воспоминания детства согреты солнечным светом их доверия ко мне, их верой в меня. Родители заразили меня оптимизмом, любовью к жизни, наш дом был всегда переполнен друзьями, разговорами о книгах, театре, музыке. Наверное, все это может в человеке благополучно зачахнуть в браке, если он не встретит «своего» человека. Я понимаю, что благодаря этим словам у меня можно смело диагностировать «созависимость», но я действительно слабо представляю, как можно самореализоваться в обществе, если тыл не прикрыт. Отношения в паре не могут, на мой взгляд, не влиять на всю нашу жизнь. И от того, что мы предпочтем, что станет для нас  приоритетом, зависит, какие плоды мы соберем. «Сама по себе» любовь не падает на голову. Над нею трудятся, ее стяжают, ее «нудят» до гробовой доски.

Нужно любить друг друга, а не формально исполнять букву Закона

И мне страшно даже подумать, как бы я жила, если бы не встретила батюшку. До нашей первой встречи, как оказалось, мы оба читали акафист Святителю Николаю, чтобы он послал своими молитвами каждому из нас спутника жизни по душе и ради ее спасения. Молитва творит чудеса, мы просто в них не верим.

К слову сказать,  родители мужа прожили душа в душу 43 года, и на нем это отобразилось в полной мере. Он видел и знает «как». А еще я учусь у него решимости. Менять себя. Я намного ленивее в этом вопросе. (Думаю, это побочный эффект моего нарциссического образа жизни до брака, на сцене.)  Как бы мы ни поссорились, какой бы крах ни потерпели наши отношения – все временно. Конфликт оказывается новым витком наших отношений, и уже на следующий день муж приложит максимум усилий, чтобы мы с детьми были счастливы. Рядом с ним стыдно лежать на диване и не работать над собой.

– Что, на Ваш взгляд, самое главное в семье?

– Нужно любить друг друга, а не формально исполнять букву Закона. Православие, как «гастрономическое», так и «репродуктивное», не оправдается на Страшном суде исполнением одной лишь буквы, мне кажется. А вообще, лишний раз убеждаюсь: молчание – золото. Рано пока высокомудрствовать. Пора варить борщ. 

Беседовала Наталья Горошкова