Святость новомучеников несомненна и велика. Для нас важно хотя бы немного приблизиться к тому, как созревала их праведность пред Богом. Как плод набирал вес и колос спел к жатве. Зачем? Чтобы подражать вере их (Евр. 13, 7).

Возьмем служителей алтаря. Как они несли священнические обязанности, совершали богослужение, подвизались в служении слова, миссии, литературных трудах? Какими были их добрые дела? Это полезно не только клиру, но и всем ищущим драгоценные жемчужины наставления в праведности.

Итак, новомученики священники. Это были миссионеры, катехизаторы, проповедники, просветители и благотворители с широким сердцем. Задача христианина состоит в труде над своим сердцем, стеснять его, чтобы зло не имело в нем места. А далее упражняться в добродетелях.

Наши святые учились и учили терпению. Эта добродетель потом стала основной. Научиться терпеть надо было еще до тюремных нар. Священномученик Иаков (Маскаев), архиепископ Барнаульский,  проповедовал  перед арестом: «Претерпевайте, верующие, все обиды, наш Отец, Иисус Христос, терпел за нас, придет время и вы возрадуетесь».

Духовенство, которое было верным Богу и оставалось на воле, ощущало жажду Бога в народе. Это очень поддерживало. Сщмч. Анатолий Жураковский однажды исповедовал с 16 вечера  до 5 утра. Позднее он вспоминал: «Если вот так две ночи подряд прожить в храме в такой тишине, можно всю жизнь перевернуть».

Исключительная церковность, преданность Богу отличают истинно верующего от нецерковного. Докладные записки ГПУ дают такую характеристику прписп. Сергию (Сребрянскому): «Действует исключительно религиозным дурманом.  В своих выступлениях с амвона призывает на единение и поддержку Церкви…результаты налицо… деревня Гнездцы категорически отказалась от вступления в колхоз».

Рассказывают, что даже сектанты ходили слушать сщмч. Василия (Зеленцова), будущего епископа Прилукского. отец Василий, помогая бедным, имел на своём иждивении четырёх детей–сирот. Он проводил открытые диспуты с сектантами, приводя их к Православию.

Быть пастырем, а не наемником. Об этом мечтает сердце каждого священника. При закрытии храма осенью 1937 года диакон Михаил был арестован вместе с настоятелем о. Павлом Перуанским. Незадолго до ареста его вызвали и спросили: «Ты пастырь или наемник?». Он ответил: «Я пастырь». Оба они скончались в Арзамасской тюрьме на Пасху 1938 года.

Новомученики действовали и словом, и примером. Так сщмч. Константин Голубев, миссионер и проповедник, понимавший суть пастырства в попечении о душах и телах пасомых, помогал вдовам, чьи мужья не вернулись с войны домой. Сначала вспашет полосу вдовы, а уже потом свою. Он замечал: «От женщин в значительной мере зависит религиозно–нравственное воспитание народа. Какие будут женщины в стране, какова будет их вера и религиозная просвещённость, такими будут и граждане страны».

Жизнеописание сщмч. Кирилла (Смирнова) повествует, что он, хорошо зная свой приход, знал нуждающихся не только когда был приходским батюшкой, но и епископом. Владыка занимался широкой благотворительностью. К примеру, он привлек монастыри к помощи ремесленно-воспитательному приюту для малолетних, наладил существенную помощь  Тамбовскому училищу слепых детей. «Постоянно посещая училище, внимательно, ласково и подолгу беседуя с детьми, лишенными (с рождения или после болезни: оспы, кори) зрения, помогая и личными средствами, владыка собственным примером привлекал в братство многих состоятельных особ, спешивших, глядя на самоотверженного архипастыря, также проявить усердие в деле благотворительной помощи детям и училищу».

Священномученик Андрей (Воскресенский) по первой же просьбе  шел исполнять требы, в любую погоду — и во время проливного дождя, и в трескучий мороз. Он всегда находил время, чтобы вскопать огород или накосить сена одинокому старику. Жил в мире со всеми, его любили и прихожане, и домашние. Завидев батюшку, вся местная детвора бежала ему навстречу.

Паства любила пастырей и даже шла с ними на страдание. За  многими новомучениками-святителями в ссылки поехали их верные келейники, многие прихожане регулярно ездили для духовного окормления, подвергая себя опасностям. Ехали в неизвестность за своими духовными отцами и матерями. Сщмч. Павел Гайдай не имея детей, взяли с матушкой на воспитание двух сирот, Стешу и Веру. Когда его отправили в ссылку, за ним поехали матушка, приемные дочери и около двадцати духовных чад, не желавших расставаться со своим пастырем.

Конечно, мы можем поражаться их самоотдачи. Но ведь пастырство в этом и заключается – быть с овцами и в стужи, и в опасностях. Сщмч. Сергий Кедров во время молебна, где жили сироты, достал из кармана деньги и положил незаметно под блюдечко, тихо прошептав помогавшему ему псаломщику: «Не обижайся, это я свои деньги положил». Сщмч. Петр Пушкинский во время Первой мировой войны безвозмездно исполнял обязанности священника в лазарете, после революции в том же лазарете начались оспа и тиф, несмотря на то, что сам тяжело переболел эпидемией, продолжал ходить и посещать больных, отпевать умерших, обычно отпевал один, так как в помещение больше никого не пускали. В двадцатые годы ходил в праздники с молебнами, деньги в одном доме берет, в другом доме у вдовы оставит. Так и приходил домой ни с чем, где встречал огорченных родных, которые тоже нуждались.

«Мало быть верующим, надо быть воцерковленным», - говорил один из новомучеников. При дефиците слова, при отсутствии священников, в тридцатые годы свидетелями церковности были миряне. Однажды на одном из столичных кладбищ во время отпевания диакона услышали голос странника, это был будущий муч. Стефан Наливайко: «Время сейчас очень трудное, тяжелое, но это время избавления народа от греха, поэтому, прошу вас — не забывайте Бога. Крестите детей. Не живите невенчанными. А главное, живите по совести. Настанет время, когда православные христиане воспрянут, Бог этих богоненавистников свергнет». Он был арестован за этот призыв. И вообще, проповедь становилась крестом для многих. Священномученика Владимира (Рясенского) много раз вызывали в ЧК и с угрозами требовали, чтобы он прекратил произносить проповеди, но каждый раз он отвечал: «Произносил и произносить буду». Сщмч. Павел (Березин) вел проповедь против абортов, любил детей и накануне тридцатых годов книги о Причастии в сельскую школу давал, дети читали, пока директор не отобрал.

Это было время внешнего давления и атеистической дискредитации веры. Сщмч. Онуфрий Гагалюк об этом писал: «Ни бедность, ни позор, ни безобразие внешнее – ничто это не имеет в себе чего-либо плохого. А лишь грехи наши – зло. Посему не нужно никак унывать во всех внешних наших несчастиях, а бояться лишь греха, то есть нарушения заповедей Божиих. А если кто согрешил – спеши покаяться перед Богом в таинстве покаяния церковного, с твердым решением больше не грешить. И будет покой и радость у тебя на душе».

Трудно и редко возможно мученичество без должной духовной подготовки. Ревность по Богу, творение добрых дел, исполнение пастырского долга отличали наших святых. А мы – их потомки, призваны подражать вере их и взирать на жизнь их (Евр. 13, 7).

Иерей Андрей Гавриленко