Одна положительная черта

Рассказ.

–… Все! С меня хватит! Надоел, никчемное ничтожество! Я ухожу! – Натия кричала так, что казалось вот-вот жилы лопнут на тощей шее. Хлопнула дверью с такой силой, что с притолки штукатурка посыпалась, и пошла собирать вещи, благо их было немного.

«Никчемное ничтожество», то бишь ее супруг Вахо тяжело вздохнул и потянулся за самодельными сигаретами, которые сам же навертел прошлым вечером на специальном приборчике. Оправдываться или кричать в ответ он не собирался. Понимал, что услышанному ему не быть по определению.

Богоданную женушку в очередной раз заклинило и перекричать ее не было никакой физической возможности. Тем более, когда легкие многолетним курением основательно чиканутые. На ораторские способности сильно отражается. Закурил, хотя это было строжайше запрещено в их однушке на общем балконе. Прислушался. Из-под закрытой двери доносилось еще что-то обидное и обличительное про недоделанную жертву аборта и прочее крайне оскорбительное для его мужского самолюбия.

Натия швыряла свои вещи в раскрытую пасть видавшего виды чемодана на колесиках. Чемодан был чужой, кем-то подаренный. И этот всплывший в памяти в общем-то положительный факт моментально приобрел резко негативную окраску.

– Вот гадство! Даже чемодан за свои деньги не купила за столько лет. А все потому что с этим идиотом Вахо связалась. Так бы придушить и на стенку их дома снаружи повесить для примера: «Проходите мимо, девочки!! Цените себя! И на шваль не разменивайтесь!».

Натия уходила от Вахо много раз, каждый раз клявшись себе, что на этот раз уж точно точка. Окончательная и громадная, скрепленная печатью оставшегося самолюбия и оскорбленной женской гордости.

Вахо был, с какой стороны его не выкрути, однозначно лузер позорнейший. За всю свою 45+ непутевую жизнь с хвостиком не нажил ничего кроме пары старых джинсов, десятка маек и кучи мелких возрастных болячек, вызванных неправильным и нерегулярным питанием, пьянкой и до предела нелогичным мышлением.

Когда Натия с ребенком ушла первый раз, Вахо переживал, злился, пытался помириться с женой, доказывая всем, что такого, как он, доброго и позитивного человека, днем с огнем не найдешь. А то, что с работой у него полный швах, так он не виноват. Пол Грузии живет в таком взвешенном состоянии и нормальные жены никуда не убегают. Наоборот, подставляют мужьям свое хрупкое, но несгибаемое плечико, обеспечивая твердый тыл. Твердил, как мантру: «Не бил, не пил, ни изменял!». Сочувствовали только соседи мужики. Менять что-то в себе Вахо бы и в голову не пришло, потому что он и так без пяти минут совершенство, как и весь оставшийся мужской пол. Вот были бы у него деньги, он бы все жене отдал. Ему не жалко. Вот никак бы не пожмотился. А Натия мучалась в гордом одиночестве с дочкой, все же нет – нет, да и склонялась к мысли, что Вахо не совсем уж конченный человек и вот, если дать ему последний шанс, он, может, и напрягшись, сделает рывок вперед.

Потом венчанные супруги кое-как наладили плохонький, но все же контакт, причем наличие дочки, которую так ждал нескладный папаша, сыграло свою решающую роль. Ребенку нужен папа, это таки однозначный и неоспоримый факт. Натия где-то в интернете вычитала, что девочка, недолюбленная отцом, обязательно совершит ошибку при выборе будущего мужа и круг замкнется. Натия как представила, что доченьке суждено ее движение след в след повторить (сама  -то тоже без отца росла), так и вздрогнула. Нет, надо что -то менять в корне. А уж что-что, а Вахо детей любит. Обеспечить не может, но потискать и на руках носить чуть ли не до совершеннолетия, это всегда пожалуйста. Без проблем и временных ограничений.

Сошлись по новой. Зажили душа в душу, будто и не расставались. Вахо, он не злопамятный, в отличие от Натии, и в старом копаться не фанат. И не требовательный на пол копейки. Дочку любит, книжки ей читает, хотя та и сама может, именует не иначе, как «Моя красавица». Нино млеет и смотрит влюбленными глазами на папу, в то время как мама ищет пятый угол, изощряясь достать лишние копейки. Дочке и копейки эти не
интересны, лишь бы папа сидел рядом и пел в уши какая она, Нино, красивая и замечательная. Натия смотрела на тающую дочку и думала, вот оно, неистрибимое женское начало: любить ушами. Но что ни сделаешь ради любви к ребенку. Пусть уж муженек сидит на продавленном диване и вешает доченьке лапшу с сахаром.

Все б хорошо, только опять Вахо накосячил. Выпил с друзьями на халяву да и еще и обещанные жене деньги отдал на это святое общее дело. Не позориться ж перед людьми.

Натия этого предательства не снесла и кинулась собирать единственный подаренный чемодан.

Вахо пытался оправдаться, объяснить, извечное мужское «хотел, как лучше». Натия рыкала аки разъяренная львица, нелестную концовку:

– А получилось как всегда!!! Ты не исправим! Я еще надеялась встретить с тобой старость. Только через мой труп.

Скандал завершился переселением жены на ее исконную площадь.

Опять наступил период конфронтации, прерываемый редкими встречами на нейтральной площади. Вахо честно нес микроскопическое заработанное в клюве любимой доченьке и клялся:

– Было бы больше, все б тебе отдал. Моей принцессе.

Натия дулась, но в глубине души оттаивала от прежних обид. А тут еще дочка под ухом колебала эфир в одних и тех же частотах.

– Мама, папа хороший. Видишь, от него тоже есть польза. Ты же говорила, за все надо Бога благодарить. У других и такого папы вообще нет. Когда мы будем жить вместе?

Вот так, капля за каплей детского нытья и сделали свое дело в очередном витке замерзших отношений.

Снова сошлись. Продержались в мире и согласии еще годик с половиной. Потом опять рванула бомба глубинного залегания под названием «ХНЛ» (Характер-не-лечится). Вахо накосячил в своем непревзойденном стиле и в студии сам собой возник уже известный нам чемодан на почти стертых роликах. Супруги опять разбежались, но общение не прервали.

Натия думала, что ж за фокус такой. Будто кто их веревкой связал. Никак тот морской узел не распутать.

Затем снова помирились. Сошлись на идее, что так оно жить продуктивнее и проще. Натии понадобилось ремонт делать. Но на мастеров денег нет. Вахо использовать на ремонтных работах – самое удобоваримое дело. И материал не сопрет и все время под чутким контролем. Однозначно польза для хозяйства.

Только недолго музыка играла.

В очередной раз, собирая чемодан, Натию вдруг как током шибанула неожиданная мысль:

– Как странно, сколько раз она уходила от Вахо, гремя чемоданом и обзывая мужа последними словами, а он каждый раз принимал ее и никогда не доходил до нелестных эпитетов в святом желании сделать один – один.

Ей стало любопытно и Натия, бросив чемодан на полу с раскрытой пастью, пошла выяснять причину такой нелогичности.

Она нашла мужа с горящей сигаретой и почти остановившимся взглядом, устремленным в потолок.

– Эй, Вахунхула! - начала Натия примиряющим тоном, хотя знала, что муж терпеть не может такое пренебрежительное производное от своего имени. Но желание позлить и отыграться было сильнее. – Ты почему на меня не злишься и всегда назад принимаешь?

Лежащий созерцатель потолка скользнул по ней безразличным взглядом, но все же разлепил уста сахарные. Пояснил свою линию поведения.

– Ты ж моя жена. Первая и единственная. Другой не будет. Какую Бог дал, такую и надо принимать. Я ж тоже не святой. Когда ты первый раз ушла, я очень переживал, спивался, а потом понял. Если надо, Господь тебя приведет. Мое дело принять, простить и лишних вопросов не задавать. Не зря же мы венчались.

Натия отошла от него в задумчивости. Вот все в Вахо выкрасить и выбросить, и лентяй, и неряха, и неорганизованный, и медлительный, один только плюс имеет – незлобие, а это дорогого стоит.

Мариам Сараджишвили

Теги

Теги: 

Социальные комментарии Cackle