«Сегодня мы должны просить Господа, чтобы по молитвам новомучеников и исповедников XX века, мы смогли освободиться от этого тяжкого плена и достичь подлинного духовного освобождения».

Митрополит Антоний на месте мученической кончины сщмч. Владимира Киевского

— Владыка, в этом году Православная Церковь вспоминает 100-летие со дня кончины первого новомученика XX века — священномученика Владимира (Богоявленского), митрополита Киевского и Галицкого. Фактически, смерть митрополита Владимира — это одно из первых последствий революции, произошедшей в нашем отечестве несколько раньше. А почему вообще происходят революции?

— Революция — это довольно широкое понятие. С латыни слово «революция» буквально можно перевести как переворот или превращение. Сегодня революциями принято называть коренные изменения в какой-то области человеческой деятельности. Случаются революции в науке, экономике (например, промышленная революция), в различных сферах культуры. Буквально на наших глазах произошла информационная революция, когда появилась всемирная сеть Интернет, существенно потеснившая бумажные газеты и журналы. Не менее радикальной была и революция средств связи. Ведь еще 20 лет назад мобильный телефон был диковинкой, доступной только очень состоятельным людям. А сегодня мы уже и не можем себе представить жизнь без него. Так что в истории случались разные процессы, которые принято называть революциями. И далеко не всегда эти процессы воспринимаются отрицательно.

Но есть особый род революций — это революции политические и социальные. Они влекут за собой смену либо политического режима, либо вообще всего социально-политического строя. Сегодня уже понятно, что такие революции никогда не бывают случайными. Они являются следствием глубинных процессов, протекающих в обществе. Современные историки, политологи и социологи выделяют целый ряд причин, которые обычно приводят к революционным потрясениям. Среди них и проблемы в экономике, и раскол в государственных элитах, и широкое народное недовольство ситуацией в стране, и благоприятная для революции международная обстановка. Также, как показывает исторический опыт, обычно во главе революции становится политическая сила, которая предлагает народу идеологию, подталкивающую к борьбе с существующим порядком вещей.

Кроме того, у каждой революции есть и особая духовная подоплека. Ведь общество живет не только политикой или экономикой. Люди могут по-разному видеть свое место в этом мире, иметь разные ценности и устремления. Массовое участие людей в революционном движении становится возможным только тогда, когда люди начинают воспринимать свое положение как несправедливое и стремятся это изменить. Опыт показывает, что революционного взрыва не происходит, если люди считают свое положение нормальным и закономерным. Значит, революция связана с духовным состоянием общества.

— Ваше Высокопреосвященство, революция, как борьба против существующей власти, обычно считается чем-то крайне отрицательным. Так, многие святые отцы называют первым революционером диавола, поднявшего в ангельском мире бунт против Бога и пытавшегося узурпировать божественную впасть. Следовательно, революция — дело не богоугодное. А были ли или могут ли быть случаи, когда Церковь поддерживает революцию?

— Революция предполагает отказ значительной части общества от повиновения государственной власти. Церковь же всегда призывает повиноваться властям. Поэтому в большинстве случаев Церковь выступает против революционных движений.

В то же время из истории мы знаем, что Церковь неоднократно поддерживала выступления христиан против государственной власти. Например, в XIX в. православные греческие священники, епископы и даже афонские монахи однозначно поддержали антитурецкое восстание греков. В результате этого восстания Греция стала независимым государством. Точно также Церковь поддерживала национально-освободительную борьбу в Сербии, Болгарии и других балканских странах.

В Основах социальной концепции нашей Церкви указано, что в тех случаях, когда «власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении» (раздел III, 5).

Решение о невозможности для православных христиан повиноваться светской власти может принять только высшая церковная власть. Вместе с тем, Церковь, даже признавая требования власти неприемлемыми, не должна призывать к силовому противостоянию. Согласно Основам социальной концепции, Церковь может обратиться к своим чадам лишь «с призывом к мирному гражданскому неповиновению».

— Владыка, какие выводы стоить сделать нам, людям, живущим в XXI веке, чтобы преодолеть тяжелое наследие ХХ века ? Ведь период нашей отечественной истории, унесший жизни тысяч новомучеников, не может пройти бесследно?

— Интересно, что период атеистического режима в нашей стране продлился примерно семьдесят лет. И потому сами собой приходят на ум библейские аналогии. Ведь именно столько длился Вавилонский плен, когда в VI в. до Рождества Христова после взятия Иерусалима вавилонским царем Навуходоносором значительная часть еврейского народа оказалась в плену и была переселена в Месопотамию. С тех пор всякий период гонений на Церковь сравнивают с вавилонским пленом.

Действительно, мы в течение семидесяти лет были в плену жестокого богоборческого режима. И далеко не все тяжелые раны этого времени нам удалось излечить. Мы должны понять, что подлинное духовное возрождение — это не только строительство Церквей и восстановление монастырей. Подлинное избавление от тяжелого советского наследия — это очищение нашего сердца.

Если наше общество будет воспринимать грех как норму, если в нашей стране будут царить коррупция и несправедливость, то значит мы все еще находимся в плену.

Поэтому сегодня мы должны просить Господа, чтобы по молитвам новомучеников и исповедников XX века, мы смогли освободиться от этого тяжкого плена и достичь подлинного духовного освобождения.

Материал опубликован в журнале «Академический Летописец» №1 (22), 2018 г