Памяти Джона Уиндема

В 60-х годах XX века американский фантаст Теодор Старджон, услышав, что «90 процентов фантастики – полная чушь!», возмущённо воскликнул: «90 процентов чего угодно – полная чушь!».

И действительно, о литературе судят по Шекспиру, Сервантесу и Рильке, а не по тем десяткам тысяч пишущих, печатающихся, получающих премии убогих людей, чьи опусы забываются через три дня после выхода…

Точно так и о Церкви следует судить по тому, на какую высоту Бог может вознести жаждущего подлинности человека, и, как писал Сэлинджер, было бы глупо, придя в театр, расстраиваться, что «не все билетерши гениальны»…

Фантастика, которой отдавал предпочтение английский писатель Джон Уиндем (1903–1969), – это литературный жанр. Но в каком бы жанре ни писал автор – будь он хоть средневековый исландский скальд, хоть провансальский менестрель, хоть древний бродячий поэт-философ из Японии – если он и вправду талантлив, то его произведения имеют общечеловеческое звучание и оказываются понятны читателям всех эпох, подобно как пантомима Чарли Чаплина или «сНежное шоу» Вячеслава Полунина будят в зрителях любой страны одни и те же чувства, потому что высокое искусство обращается к той глубине человеческих душ, где всякий из нас открывается сам себе как дитя Божие.

Зная об этом, Уиндем берется утверждать ещё одну важную библейскую истину, которую ещё до написания первых страниц Библии понимали древнейшие праведники каменного века: в мире ни для кого не существует автономной морали, несмотря на то, что одна эпоха сменяет другую.

Лучшие из людей, даже не зная о Христе, но, как писали об этом святые поздней античности, питаясь Его мудростью, говорили похожие вещи. Так, древнегреческий философ Гераклит замечал, что истина всюду одна, хоть и большинство людей живет так, будто имеет какую-то автономную истину, отличную от всеобщей.

Людям вообще свойственна поразительная глухота в важнейших вещах. Они легко подстраивают под себя такие вещи, как честь и совесть. И одновременно высочайшие из живущих на земле напоминают о том, что, как писал Честертон, «леденящие душу слова умников о том, что всё относительно, не мешают ангелам вести учёт злых и добрых дел».

Все те, кто не посмели пойти на риск рыцарского отношения к жизни, утверждают, что их современность не для таких отношений.

В толкиновском романе «Властелин колец» ристанийский конник Эомер, видя, как стремительно меняется время, спрашивает у героического и мудрого Арагорна: «Как в такие дни поступать и не оступаться?». На что тот отвечает:
«Да как обычно... Добро и зло местами не менялись: что прежде, то и теперь, что у эльфов и гномов, то и у людей. Нужно только одно отличать от другого – в дому у себя точно так же, как в Золотом Лесу».

К этому пониманию мира и законов чести и нравственности Уиндем так или  иначе возвращается во всех своих самых известных произведениях.

Возьмём, например, его книгу «Хризалиды», она же «Отклонение от нормы». Это роман о земле спустя столетия после атомной войны. Люди старательно ограждают себя от мутантов и стараются построить ещё раз прежнее довоенное общество. Неожиданно среди них появляются те, кто умеет слышать мысли друг друга. Роман о том, что нормой на самом деле может быть только тот, кто несёт в себе человечность, хотя среди людей таковые будут считаться отклонением от нормы, выродками и изгоями. И всё же, как говорит героиня Уиндема из другого романа «День триффидов»: «Подвиги странствующих рыцарей напрасными не бывают». В мире ценны только подлинность и доброта, сколько бы злых слов ни говорили об этом те, кто лишен и того и другого. Силуан Афонский поучает: «Мир стоит молитвами святых», а Уиндем словно бы добавляет: «И делами тех, кому небезразличен другой и драгоценны настоящесть и красота».

«Кракен пробуждается» – другой известный роман Джона Уиндема о полной неспособности людей договариваться и действовать сообща. И только любовь тех, кто способен любить, противостоит всякому злу на свете. Только любящий в конечном итоге знает, для чего он трудится, защищает в своём сердце и мире свет и растит все эти огоньки, пока они не станут новыми радугами и звёздами. Любящему всегда есть для чего жить, создавать, умножать и благодарить, ведь он единственный небесцельно живёт на свете.
Читая Уиндема, в который раз поражаешься, как чутко и благородно он относится к женщинам. Они в его романах – подлинные помощницы, вдохновительницы и, что самое главное, прекрасные дамы, зная которых ты получаешь силу победить дракона, какое бы обличье он ни принял.
И другое – это продолжение мысли Цицерона «Человечество живёт немногими». Но каждый из этих немногих способен принести красоту и свет, приводя других людей к подлинности и цельности.
Для того чтобы понимать мир, надо хорошо знать его историю. И тогда мы яснее увидим не только смены эпох, но и Промысл Божий, тайно направляющий всё к добру. И это зрение мудрости пополам с благодарностью будет нашей наградой за труд познания.
Все науки существуют не для дипломов и званий, но чтобы мы, изучая всю эту мудрость, яснее видели Его красоту!

Известный американский актёр Морган Фримен говорил: «Провидение – самая невероятная движущая сила на этой планете».
И она такова, что Небо действительно каждый раз приходит на помощь к каждому, кто решился на жертву ради того, чтоб его жертвой был счастлив кто-то другой.
В этом – секрет счастья и в семье, и в жизни.

Редактор журнала «Альфа и Омега», Марина Журинская приводила такую историю о таксисте, в машину которого сел некий человек в черной рясе (история произошла в 90-х годах XX века).
–  Вы, наверное, священник? –  поинтересовался таксист.
–  Я монах, – отвечал тот.
– И что, не жалко было отказываться от всех радостей жизни? –  поинтересовался таксист.
–  А вы много в жизни видели радостей? – в свою очередь поинтересовался у него монах.

И таксист рассказывал Журинской, что был потрясен этими словами, подумав: «Мне 28 лет. И если вспомнить, какие у меня были радости? Было всё что угодно, но радости почти что и не было...».

И так миллионы людей по всему миру живут без радости, потому что жизнь их не жертвенная и не творческая. И все они, эти миллионы людей, считают себя абсолютно нормальными только потому, что раз в месяц регулярно получают зарплату и вообще знают, как и где им получше устроиться.
Уиндем с гениальностью великого автора ясно показывает читателям ту же истину, о которой в своё время говорили Платон и романтики. А именно – как бы ни величались идущие по банальным путям, но перед Богом они никогда не будут нормальными, потому что Он предназначил для нас жизнь безмерно большую, чем блаженство свиней на острове волшебницы Цирцеи.
Когда главный герой «Хризалидов» оказывается среди таких же, как он, умеющих общаться мыслями и сердцами, то спасшая его девушка говорит, что в её городе всех, считающих себя абсолютно нормальными обычных людей, принято жалеть, потому что на самом деле они и есть инвалиды.
Так и всякий человек, расцветающий в Духе, однажды с болью и состраданием видит, что на самом деле он окружен миллионами инвалидов, уверенных, что именно они и есть норма.

И ещё ты понимаешь, читая такие книги, что следование своему долгу и добродетель – это не жесткая система предписаний, как тысячелетиями кажется человечеству, но напротив – ощущение подлинности в самом себе, ощущение Духа Святого, когда человек действует, так или иначе прислушиваясь к голосу истины в сердце.
Потому все герои книг Уиндема, которые в условиях катастроф, происходящих в его романах, продолжают действовать по старым схемам, чаще всего терпят поражение именно в плане раскрытия себя как людей.
Подлинными героями оказываются те, кто в новых условиях действует по-новому, но остаётся верен всё той же истине, которая на самом деле никогда не меняется, но люди находят новые удивительные формы для её выражения.

Ироничный Оскар Уайльд в своё время насмехался над христианской моралью, понимая её на упрощенно протестантский манер: как систему правил и предписаний, тогда как подлинная добродетель – это всегда неслыханная дерзость и надежда. Дерзость бросить вызов всей системе ложных человеческих отношений и надежда, что счастье действительно ожидает доброго человека.

А лучшие из людей земли всегда предчувствуют это.

Как-то знаменитый актер Энтони Хопкинс давал большое интервью о своей жизни, и одна из присутствовавших в зале студенток, учившаяся на актрису, спросила его:
– У вас были сомнения, прежде чем стать актёром?
Он ответил:
– Сомнения? Сомнения преследуют меня всю жизнь. Определённая степень сомнения и неуверенности – она даже нужна, если только она не парализует вас. Вы должны преодолевать эти сомнения, искать в себе силы, мужество, чтобы выйти на сцену или встать перед камерой. И вообще всегда, что бы вы ни делали в жизни, – решайтесь и делайте. Будьте смелыми – и могущественные силы придут вам на помощь!

Артем Перлик


 

Теги

Социальные комментарии Cackle