Прича.

   Неисповедимы пути Господни.
     Рим. 11:33

Старый, ещё советского образца будильник зазвонил в 8:00. Сандро протянул руку, чтобы его выключить. На ощупь нашел деформированную кнопку. Хранил его как отцовский подарок и всё не мог расстаться. Жена недовольно пробубнила сквозь сон:

– Что за новую моду завёл? Хоть в воскресенье выспись как человек.

Но её муж уже встал и пошёл одеваться. Чтобы отогнать остатки сна, всё-таки сделал себе чашечку кофе, выпил и вышел на улицу. Путь его лежал в церковь, которую он облюбовал для себя совершенно недавно. Сандро был убежденным атеистом и при этом фанатичным профессионалом своего дела. Психиатрия захватила его полностью, не оставляя времени на обычные увлечения простых смертных типа боулинг, походы, скачки на ипподроме. У Сандро хватало своих пациентов, на работе его ценили, но этого было мало. Относительно недавно у него умер одноклассник, которого по какой-то причине семья решила хоронить из церкви. Сандро впервые присутствовал на таком прощании и с любопытством оглядывался по сторонам. Чем больше смотрел, тем становился грустнее. Своими мыслями по давнишней привычке он ни с кем не делился. Но на следующее воскресенье пришёл в эту церковь совершенно осознанно. Он не знал, что здесь надо делать и как себя вести. Какое-то время просто стоял и наблюдал за действиями других. Довольно быстро уловил какой-то алгоритм. Потом прошёл в церковную лавку, выбрал там толстую книгу «Закон Божий», пролистал её, знакомясь с терминологией и через полчаса вернул её назад. Его цепкий натренированный ум уже выцедил из пролистанного всю необходимую информацию и откинул лишнее.

Потом Сандро снова вернулся в церковь и уже со знанием дела крестился и кланялся где надо, не хуже прихожан со стажем. Никакого благоговейного чувства у него, естественно, не имелось, внешние манеры поведения нужны были, чтоб не привлекать внимания к своей персоне как к новичку.

Потом как бы невзначай перекинулся парой слов с ближе стоящей старушкой, чистящей подсвечник, прошелся от центра в левый придел, поговорил с какой-то матушкой на тему иконы, висящей справа. И вышел из церкви, вполне довольный своим экспериментом.

Сандро пошел туда на следующее воскресенье. Потом ещё и ещё.

Наблюдательные старушки, имевшие собственные места на скамейках, стали замечать, что этот импозантный мужчина что-то пишет на листке то матушке, то мамаше с ребенком, а то и безусому алтарнику. Решили однозначно, что, скорее всего, список имен для поминовения. А что еще можно писать в церкви.

И порешили между собой, что новичок особо благочестив и посильно помогает своим покойникам, прося молитв у прихожан.

Только местная юродивая, любящая разноцветные аляповатые юбки и меховые шапки поверх платка, невзлюбила Сандро особо рьяно. Стоило ему появиться в дверях церкви, она подскакивала к нему и шипела невразумительное:

– Гиппократ, Гиппократ, ты тут всем стократ…

Сандро внимательно смотрел в полубезумные глаза старухи и мысленно диагностировал на автопилоте дальше:

– С одной стороны, это типичный маниакальный синдром. С другой, довольно нетипичный бред, связанный с Гиппократом. Не может же она знать, что я тут исключительно из-за клятвы, данной в институте. Местное сообщество удивительным образом представляет собой соцветие разных диагнозов. И мой долг – хоть как-то помочь этим людям. А работы тут непочатый край...

– Гиппократ, Гиппократ, – неслось в спину Сандро.

Он шел дальше, не оборачиваясь на приставучую старуху.

Мысли его тянулись дальше.

– ...Все они тянутся сюда, в церковь, как магнитом. Не исключено, что здесь, в этом здании, действует какая-то особая атмосфера, особо притягательная для моих пациентов. Еще хорошо, что удалось склонить вон ту матушку пить курс таблеток от депрессии. Пытаюсь поговорить с той парочкой, матерью и дочкой. Налицо экзальтация и folie a doux (1). Если отсоединить их друг от друга, то есть вариант, что дочка еще создаст семью и сможет жить полной жизнью. Итак, ее женское время на исходе.

Не знаю, с какой стороны подойти к уборщице тете Нине. У нее типичное расстройство личности ананкастное (2): над подсвечником трясется, десятый раз по чистому протирает. Полностью вылечить её невозможно, но подкорректировать таблетками – вполне. Могу себе представить, каково с такой на одной площади жить. Здесь, в церкви, постоянно со всеми ругается, абсолютной чистоты требует, хотя это в принципе невозможно.

У тёти Лены уже явные признаки деменции. Дочка не замечает. Потом замучается с ней, несчастная. Надо как-то ей технично предложить давать матери акатинол. Хоть как-то замедлить процесс.

Дьякон – типичный эпилептоид (3). Его надо обходить стороной. Он и двинуть может. Тоже явно не в курсе о своей проблеме.

Юродивая тем временем вытащила карандаш с огрызком бумаги, нарисовала какие-то кружочки и ткнула в руку Сандро.

Он стал пристально рассматривать каракули. Потом его осенило. Кружочки – это таблетки.

Старуха тем временем брякнула странное:

– Врачу, исцелися сам. И тебя Господь привел. Не ты идешь, Он ведет.

Потом плюнула на Сандро и отошла к другой жертве, нести околесицу дальше.

Оплеванный Сандро задумался:

– Со всеми тут более или менее всё ясно. Единственно, кому мне трудно поставить диагноз, эта бабуля с бредом о Гиппократе. Что ж, надо понаблюдать дополнительно.

Он осенил себя широким крестом и занял свое, уже ставшее привычным место, у иконы Казанской Божьей Матери. Думать и анализировать базу данных. Его место тут, нести свою миссию дальше, служить знаниями тем, кто об этом даже не подозревает.

Мариам Сараджишвили

Примечания:

1. (Франц. «психоз у двоих») – форма индуцированного бреда, при котором одинаковые по содержанию бредовые идеи наблюдаются у двух лиц.

2. Ананкастное расстройство личности (АРЛ) представляет собой врождённую или рано приобретённую аномалию характера, которая мешает полноценной адаптации человека в обществе и проявляется выраженными субъективными проблемами в связи со склонностью человека к сомнениям, перепроверкам, навязчивым мыслям и т. п. Это состояние может привести к снижению социального взаимодействия, финансовым проблемам и сложностям в получении образования.

3. Эпилептоид не просто любит наводить порядок в отношении людей к вещам и в отношениях людей между собой. Ему нравится наводить ужас на тех, кто не очень соблюдает порядок. Если где-то порядок нарушен, для эпилептоида это криминал, он чувствует, как в нем медленно нарастает глухое раздражение. Потом начинается ворчание, а вслед за этим разражается буря, очень агрессивен.