Наследник

Мы, люди, так устроены, что то, что однажды нами уже освоено, начинает казаться нам как бы не важным или не интересным. Мы всегда стремимся к новому.

Это, в общем, очень оправдано с точки зрения жизни обычной, потому что, если бы каждый раз, когда мы утром ехали на работу, думали о том, как нам доехать, и затрачивали те же усилия, что затрачиваются в первый раз, мы ни о чем другом по жизни думать и не могли бы. То есть, осваивая какой-то вид деятельности, какую-то эмоциональную и даже духовную сферу, наш мозг и наша душа стремятся сделать следующий шаг.

Когда человек приходит к Богу, в Церковь, он для себя находит множество совершенно новых, не познанных, не известных для него вещей. Он с жадностью погружается в это новое. Например, осваивает чтение утренних или вечерних молитв, учит церковно-славянский язык, изучает богослужение, читает Священное Писание, выстраивает отношения с духовником, пытается бороться с грехами и жить в соответствии с заповедями Божиими. На все это у него уходит, естественно, колоссальное количество усилий. Возникает известное в православной среде состояние неофитства. И еще долго, хотя человек уже не является неофитом, он все равно продолжает открывать для себя все новое и новое, неизведанное. Например, если он уже достаточно изучил литургику, он еще плохо знает историю Церкви, например. Если он научился бороться с грехом чревоугодия, то ему еще предстоит борьба с осуждением, или с похотью, или с унынием.

Но однажды наступает некоторый предел, когда все уже известно на каком-то уровне. И не только с точки зрения информации, когда ты что-то новое для себя открываешь. Ты уже знаешь, что происходит с твоей душой. Ты научился, пусть на базовом уровне, контролировать помыслы. Ты научился бороться с грехами, ты научился немножко молиться... При этом какое-то дальнейшее продвижение начинает требовать очень больших усилий. То есть, если мы читаем Жития святых, особенно жития подвижников, преподобных отцов, то мы можем удивляться: «Ничего себе, люди такую жестокую аскезу принимали! Они, действительно, всю свою жизнь полагали на усилия духовные. Неужели невозможно без этого обойтись?»

Если мы нарисуем график, где по горизонтали будут располагаться наши усилия, а по вертикали – результаты, мы увидим интересный момент. В начале графика при незначительных усилиях результаты будут очень высокими. Потом идет постепенный спад. Чем дальше идет график, тем больше усилий необходимо прикладывать для достижения хоть каких-то результатов. Линия графика становится практически горизонтальной.

Представим, ты вышел на какой-то результат: например, матом ты уже не ругаешься, но не раздражаться у тебя не получается научиться. Или привык поститься без мяса, но при этом ешь по 3-4 тарелки постной картошки. Это все внешние вещи. Когда мы говорим про вещи духовные, все становится сложнее. Не будем же мы считать время, потраченное на молитву. И как понять, сколько кротости, терпения и смирения в душе прибавилось?

Но не двигаться человек не может. Что-то освоенное теряет свой первоочередной статус и значимость, становится неважным и неинтересным. Например, человек поначалу может получать громадное удовольствие от самого процесса чтения на церковно-славянском языке. Как ребенок, который научился читать, он читает и радуется: как же здорово, что буквы складываются в слова, слова в предложения, все звучит! А потом это становится рутиной, делается на автомате. Надо делать следующий шаг. А следующий шаг сделать очень сложно.

На мой взгляд, это та проблема, с которой человек обязательно сталкивается лет через 10 после начала духовной жизни: кто-то раньше, кто-то позже, начала духовной жизни.

Что же делать? Вопрос сложный. Необходимо какое-то побуждение, понуждение. Часто Господь приходит на помощь: серьезные жизненные обстоятельства (болезни, смерти, финансовые затруднения, увольнение с работы) человека побуждают. Когда человек оказывается в уязвимой ситуации, душа раскрывается навстречу Богу, – и в духовной жизни есть шанс сделать новый виток.

Что можно назвать духовной жизнью? Можно ли к ней отнести, например, чтение церковной литературы? Это занятие нельзя в полной мере отнести как к духовной жизни, так и к мирской. Если ты любопытный, интересующийся человек, то чтения церковных тебе хватит надолго. Сначала будет освоен Катехизис, потом история Церкви, потом изучены правила и особенности Богослужения, потом начнется вкапывание в догматическое Богословие. Это не духовная жизнь, но интересы и устремления будут сосредоточены на церковных темах. И все-таки, это не панацея.

В замечательном произведении К.С. Льюиса «Расторжение брака» это хорошо описано: во время экскурсии из ада в рай участникам предлагается остаться в раю навсегда, – и один богослов отказывается по той причине, что в аду у него осталась незаконченной дискуссия по одному важному богословскому вопросу. Интерес к духовной тематике еще не есть духовная жизнь.

Духовную жизнь видно по плодам: любви, радости, миру, долготерпению, благости, милосердию, вере, кротости, воздержанию. Это слова апостола Павла из его послания к Галатам, где он описывает, что такое плод духа (Гал. 5:22-23).

И жить духовной жизнью, двигаться вперед очень сложно. Живя в миру, мы оказываемся связаны законами мира. Даже монахам сложно уступать и быть кроткими по-настоящему. А чтобы жить в миру, чтобы чего-то в жизни добиться, необходимо прилагать хоть какие-то усилия. Мир захлестывает, навязывает, диктует. Поэтому это действительно сложно. А самое главное: нет учителей-наставников. Очень важно искать для общения людей, которые живут духовной жизнью. Потому что «с преподобным преподобным будешь», «со избранным избран будешь», а «со строптивым развратишися». «Блажен муж иже не иде на совет нечестивых». Нужно питать душу светлыми образами, нужно действительно бороться с теми страстями, которые видишь, не опускать руки, не говорить: «Ну ладно, пусть так будет. Что ж, я такой раздражительный - потерпите мою раздражительность».

Мне часто доводилось встречать людей, которые десятилетиями живут в Церкви, при этом говорят: «Ну, вот я такой». То есть человек смиряется с тем, что он такой. Больше того, оправдывает себя, иногда даже гордится какими-то негативными своими качествами.

Верующий человек, если он просвещенный верующий, хорошо понимает и чувствует Идеал. Он понимает, каким он должен быть. И, по-хорошему, он должен к достижению этого Идеала очень стремиться. Мы так устроены: когда есть идеал, начинаем к нему стремиться. Когда нам не удается этого идеала достичь, первым делом включается то самое самооправдание: «Ну ладно, это невозможно. И так неплохо».

Человеку очень сложно жить в состоянии, когда разница между идеалом и тем, что он из себя представляет, слишком велика. Это хорошо проявляется, когда человек впадает в серьезные грехи. Не важно, воровство это или блуд, или еще что-нибудь: то, что он считал для себя недопустимым, то, что он всегда осуждал в людях и презирал. Совершив такой грех, поначалу человек очень мучается и страдает: «Как же так? Как я мог? Нужно исправиться!» Если исправиться не удается, человек начинает говорить: «Ну и ладно». И либо идеал куда-то далеко засовывается, либо человек начинает видеть себя приукрашенно, находит для себя все новые и новые оправдания.

По-настоящему духовной жизнью жить очень сложно. Живут ею единицы. Но хотя бы какое-то движение в этом направлении надо пытаться осуществлять. Потому что, если мы хоть как-то не барахтаемся, мы сползаем вниз очень серьезно. Чтобы барахтаться, нужны силы, нужен пример. Не случайно Церковь с первых времен считала идеалом жизнь общиной. «Что есть добро или что красно еже жити братии вкупе». Одному очень сложно. Даже если семье удается жить духовной жизнью, нужно искать духовного общения и вне ее.

Если духовная жизнь потеряна или сходит на нет, ни в коем случае нельзя унывать. Нужно все равно дергаться и искать какие-то варианты. Даже если ты усилия прикладываешь, а ничего не происходит – хоть все твое существо и протестует против бессмысленной, как ему кажется, работы. Например, человек ходит в храм по воскресеньям, а ничего не происходит в его духовной жизни. Он не получает внутреннего подтверждения, что ему это надо.

Что значит подтверждение? Вот сходил человек в храм и набрался сил на неделю, появилась легкость на душе, он успокоился, страсти поутихли. Он понимает: да, мое посещение храма по воскресеньям реально приносит мне пользу - не сходил в храм, и все наперекосяк пошло. В такой ситуации человек понимает, зачем ему ходить в храм. Понимает даже не умом - просто чувствует, что ему это важно, нужно. А бывает, ходит-ходит, а ничего не происходит. Человек начинает лениться. Уже не каждую неделю ходит в храм, потом еще реже. Причащаться перестает, молиться перестает: «Бог все равно не слышит мои молитвы, зачем я буду молиться?» Он может и не произносить этих слов, все происходит на уровне чувств.

Мы всегда делаем то, что нам кажется, чувствуется важным. Если мы чего-то не делаем, мы перестаем чувствовать, что это важно. Например, откладываем молитву или прекращаем поститься. В такой ситуации важно искать оживления духовной жизни: прочитать книгу, посмотреть фильм, пообщаться с людьми. Если посещение храма не дает ощущения нужности, не надо продолжать тупо приходить и ощущать пустоту. Надо взбодриться, что-то поменять: съездить в паломническую поездку, записаться на евангельский кружок, на катехизические беседы походить, договориться и серьезно поговорить с батюшкой (а не ограничиться стандартной исповедью). Необходим творческий подход к себе и к своей жизни.

Это как со здоровьем. Что вы делаете, если здоровье пошатнулось? Начинаете думать: надо записаться к врачу, сдать анализы, поискать врачей по знакомым, чтобы специалист хороший был. Вы беспокоитесь и начинаете действовать. То же самое и с духовной жизнью: надо начать действовать.

Протоиерей Максим Первозванский

Подготовили Анатолий Медведев, Мария Медведева

Наследник