О том, зачем преподобный Серафим взял на себя непомерный аскетический труд: питание травой, затвор, стояние на камне.

Радость преподобного

У Генри Торо есть слова: «Как могла бы природа быть столь светлой и прекрасной, если бы предназначение человека не было таким же?».

Радость присуща человеческой жизни вообще. Человек действительно создан для радости и блаженства. Все люди земли сознательно ищут себе счастья. Но при этом счастье и радость находят только те, кто ищет их не для себя, а для других, кто живёт для других, кому чужая боль становится своей. Как писал об этом Расул Гамзатов: «Если боль других твоей не стала, прожита напрасно жизнь твоя».

Всё это преподобный Серафим понимал глубоко. Весь его непомерный аскетический труд: питание травой, затвор, стояние на камне и другие – результат его желания по-настоящему научиться любить Бога и людей.

Почти любой человек чаще всего старается быть порядочным, но при этом он замечает, что в его отношениях к любимым есть то, чего лучше бы не было. Раздражение, злость, ревность: где-то не смог разделить тревогу близкого человека, где-то хотел посочувствовать, а сердце молчит. Чем оживить сердце?

Человек создан для настоящих отношений: чтобы быть любимым по-настоящему, в полную силу, и уметь отвечать на любовь.

Многие люди рассказывали, что до того как они пришли в православие, по вечерам у них было чувство напрасно прожитого дня, и только когда они делали что-то хорошее, этого не было. А после прихода в православие пришло чувство ненапрасности дня, онтологической важности жизни.

Однажды с русским писателем Иваном Буниным, когда он был ещё маленький, произошел такой случай. К нему пришёл старший брат и стал ему говорить:

– Ну вот, Ваня, вырастешь ты большим, окончишь школу, пойдёшь работать, будешь много зарабатывать, женишься, будет у тебя семья, дети.

И маленький Ваня вдруг неожиданно заплакал. Как писатель объяснял потом, он представил себе такую жизнь, в которой вроде бы всё было, но не было чего-то самого главного – того, ради чего стоит жить, того, что всё перечисленное сделало бы важным и ненапрасным.

Вообще, у человека есть чувство неудовлетворённости тем, что он имеет.

Сама история мира показывает, что человек тоскует о Небе, о настоящести в отношениях. И Христос приходит на землю, чтобы дать человеку полноту, дать человеку Себя. Как Его принять? Это можно сделать только переменой своей жизни, которая называется покаянием.

Христос нам отдал Всего Себя. Для Него, по слову святых отцов, «душа каждого одного человека так же дорога, как все души вместе».

Ради Него, ради верности Ему мы живём.

Впрочем, и покаяние существует ради любви, ради того, чтоб однажды сказать каждому дорогому человеку: «Я тебя люблю» и в этом «люблю» не было желания властвовать и владеть, а только нежность, радость и ликование, что другой, ближний, есть и он – твой рай. То же и в отношении Бога. Всё, что мы несём, мы несём ради любви нашей.

Мудрость преподобного

Современный русский старец Иоанн Миронов как-то заметил, что Евангелие у нас одно, а исцеление все получают по-разному. А святой Иоанн Златоуст ещё в IV веке говорил, что к Богу ведёт столько путей (внутри православия), сколько существует людей. Поэтому, даже находя общие моменты в своей жизни и жизни святого, человек должен помнить, что он, если только придёт к святости, будет самим собой, а не копией любимого святого. Каждый из людей неповторимым образом отражает образ Божий.

Людям часто кажется, что все святые должны вести себя только как преподобные египетские пустынники IV века и подражать можно только их форме выражения Святого Духа. Между тем святые очень разнообразны.

Святой английский король Альфред Великий говорит о себе: «Я оставляю потомкам свои добрые дела», но он смиренен. Святой Николай Японский позволяет себе крайне резкие оценки людей, но в его оценках боль за православную миссию. Святые Фотий и Игнатий Константинопольские не понимают и не принимают друг друга, но не ради амбиций, а потому, что каждому был непонятен путь другого. Юродивые нарушают нормы внешнего благочестия, чтобы показать, что дело, прежде всего, в стяжании Духа, Который  разно выражает Себя у каждого человека. Святой Феофан Затворник в свой затвор берёт светские книги, музыкальные и столярные инструменты, чтобы через них питать душу. Святой Иоанн Затворник Святогорский в конце жизни просит написать свой портрет, чтобы через него люди могли коснуться благодати. Святые царские мученики Романовы носили дорогие и красивые наряды. Иоанн Кронштадтский имея жену живёт в девстве. Святые Григорий Богослов, Григорий Перадзе и святой Кедмон пишут стихи. Святой Иоанн Златоуст постоянно общается с женщинами, и это ему не вредит, как не вредило и святым ирландским монахам из монастырей, где монахи и монахини жили вместе. Святой Эдуард Исповедник был неумелым правителем, а святой Олаф Норвежский, напротив, прекрасно и мудро правил.

Все святые разнообразны, и Святой Дух Себя в них тоже выражает по-разному.

Но и пока человек только идёт к святости, благодать действует в нём неповторимым, лишь ему присущим образом. Разглядеть всё это – дело пастыря. И под силу такая задача только любящему сердцу. По этому поводу святой Николай Сербский приводит такую историю о преподобном Серафиме:

«Расскажу тебе об одной монахине, которая пожаловалась на свою немощь преподобному Серафиму Саровскому. На исповеди она сказала ему, что страдает от гневливости, и в ответ ждала от человека Божия укора и епитимьи. Но вместо этого до ее ушей донеслись мягкие слова духовника: ‟Сестра, что ты говоришь? У тебя прекрасный, тихий характер, воистину прекрасный, смиренный и кроткий!”. Словно ласковый дождь на жаждущую землю пролились эти слова на душу монахини. Двойную пользу получила она от таких слов: себя постыдилась и веру в себя обрела – два основных условия для спасения! Этот пример показывает, что, ободрив человека мягкими, утешительными словами, мы помогаем ему подняться и спастись.

Ты можешь возразить: но святой Серафим не сказал ей правду, а я всем говорю начистоту! Правду сказал Серафим, ту, другую правду, которая заключалась не в осуждении ее гневливости, ибо эта монахиня гневалась лишь изредка, чаще же она была тихой и кроткой. И угодник Божий, как воспитатель и врач, возвысил доброе в ее душе, умолчав о недобром. Зачем ему было говорить о недобром, если она уже сама сказала о нем?».

Любовь помогает для всех быть всем. Именно поэтому святой Тихон Задонский говорил, что «любовь подыщет слова». Она будет находить их в неповторимом звучании души другого человека, в неповторимой красоте его образа Божьего. Эта та красота, которая открыта любящим. Феофан Затворник пишет, что слово любовное всегда приносит плод, а командирское никогда плода не приносит. Любовь позволяет нежностью взять сердце другого в свои руки и бережно нести его через боль.

Конечно, поэтому советы старца всегда разнообразны и не типичны. Они подходят одним людям и не подходят другим. Старец Гавриил Стародуб говорил, что два человека на один вопрос могут получить разные ответы. И дело тут в духовном устроении спросившего.

Приведу пример. Старец Гавриил Стародуб году благословил меня учить детей христианской этике в школе, сказав: «Пусть учит, чтобы тряпошниками не были».

С тех пор это один из основных векторов моего преподавания – презрение к деньгам, богатству и всякому стяжанию. Однако в момент благословения я и сам не знал, что именно презрение к стяжанию будет занимать столь важное место в моей деятельности. Старцу же достаточно было один раз меня увидеть, чтобы это понять. Конечно, это дар прозорливости. Но, по слову старца Виталия Сидоренко, «прозорливость – дочь любви».

Почему Иоанн Крестьянкин говорит, что родителям дано прозрение о своих детях? Именно потому, что родители, как правило, любят детей. Прозорливость, прозрение – это, прежде всего, прозрение образа Божьего во всей его неповторимости. И уже отсюда исходит верный совет. Ведь настоящая любовь позволяет «поступать в мире сём, как Он».

Артем Перлик