Золотое одеяло Святителя Николая

Рассказ.

Бомбардировка началась глубокой ночью. Светлана с шестилетним сыном Колей которые сутки ночевала в коридоре по правилу «двух стен» между двумя внутренними стенами, где не было окон. Настелили матрасов да одеял и улеглись на полу. Электричества несколько дней не было. Слава Богу, хоть не пропали газ и вода. Можно было приготовить пищу и согреться.

Эти ночные бомбардировки оказались самыми страшными. После них психика повреждалась. Светлане представлялось, что она во сне становилась такой мягкой, беззащитной, и вдруг убийственная реальность вторгалась в душу страшными взрывами, могущими тебя разнести в клочья и весь мир вместе с тобой.  И ты ничего не могла с этим поделать: твоя хрупкая хрустальная душа содрогалась, потрясалась до самого своего основания, и, казалось, вот-вот разобьется и погибнет. Потом уже, когда ты просыпалась, очень сложно было себя собрать в кучу. Ты вспоминала о Боге, о том, что ты христианка, человек, мать. У тебя есть сын. И ты должна быть сильной ради него.

Но, конечно, очень тяжело было справляться с этим животным страхом от взрывов, когда волосы в физиологическом смысле поднимались дыбом, в позвоночник впивались ледяные иглы, а к лицу, наоборот, приливала кровь и становилось жарко-жарко, и Светлана начинала задыхаться, так, что даже пот выступал на лбу. И хотелось, забыв всё и вся, бежать-бежать сломя голову.

Очень тяжких трудов стоило подавить это эмоцинальное цунами. Только молитва и спасала. Молитва и любовь к Богу и к этому маленькому теплому комочку, который вот сейчас впился в нее, в объятиях, и дрожал под материнской ладонью от испуга, как осиновый лист.

– Мама, мне страшно, мне так страшно…

Детские слова резали материнское сердце словно нож. Она чувствовала под ладонью напряженное, как струна, тело сына, и всё гладила-гладила его, будто пытаясь размягчить и исцелить эту детскую боль.

И вдруг впереди (они с Коленькой сидели на полу, на комке матрасов, подушек да одеял в коридоре) прозвучал взрыв. Сильный взрыв не здесь, но и недалеко. На кухне дрогнули и открылись окна, и распахнулась из кухни стеклянная дверь в коридор. В ней было отражение улицы, вернее, вида с балкона их четвертого этажа. Город сначала был погружен во мрак, а потом стало светло на две-три секунды, как днем – страшным ужасным фантастическим днем. И Светлана увидела на горизонте огненный гриб, похожий на ядерный. Точь-в-точь как в документальных фильмах про атомную войну.

Потом всё снова стало темно.

– Что там? – спросил Коля обессилено.

У ребенка просто уже не было сил бояться.

Светлана старалась держать его так, чтобы он ничего не видел, заслоняя собой. Держа Колю на руках, она поднялась, позакрывала все окна, двери и снова вместе с сыном уселась на одеяла в коридоре.

– Давай помолимся святому Николаю, давай? – ласково, уговаривая, спросила она сына, – он ведь твой небесный покровитель.

– А он поможет нам? – жалобно спросил мальчик.

– Должен помочь. Обязательно поможет, – горячо и уверенно сказала Светлана, заодно проверяя свои ощущения, судорожно пытаясь припомнить со школьных уроков симптомы поражения радиацией, но ничего не могла вспомнить. Она чувствовала какое-то странное покалывание в ушах, но не могла определить, действительно ли это воздействие радиации или просто игра воспаленного хронически испуганного мозга.

Но, в принципе, ничто земное не могло им помочь. Тем более если это был ядерный взрыв. Светлана протянула руку к акафисту Святителю Николаю Чудотворцу, лежащему тут же, на подушке. Зажгла свечу. Она чувствовала себя как-то странно, словно бы находилась вне времени и пространства. Вне земного притяжения. И вокруг на миллионы километров никого не было. Только они с сыном. И еще… В этой тишине и пустоте дышал еще Кто-то Преогромный – Бог. Светлана вдруг неожиданно остро почувствовала Его присутствие и Его заботу. И начала читать акафист: «Возбра́нный Чудотво́рче и изря́дный уго́дниче Христо́в, ми́ру всему́ источа́яй многоце́нное ми́лости ми́ро и неисчерпа́емое чуде́с мо́ре, восхваля́ю тя любо́вию, Святи́телю Нико́лае; ты же, я́ко име́яй дерзнове́ние ко Го́споду, от вся́ких мя бед свободи́, да зову́ ти: Ра́дуйся, Нико́лае, вели́кий Чудотво́рче…»
Коля уснул после второго икоса, а она сама где-то на половине акафиста. Засыпая, женщина чувствовала теплое, мерное и такое уютное дыхание спящего сына. Самая сладкая для мамы музыка на свете!

Проснулась она утром от того, что ребенок ее тащил за рукав.

– Что? Коля, что случилось? – спросонья спросила она.

Мальчик был очень радостный и возбужденный. Он вскочил с коленок на ноги и начал размахивать руками, говоря скороговоркой:

– Мама, мама, а ко мне во сне приходил святой Николай.
– Как это? – не поняла Светлана.
– Да а кто же еще?! – удивился Коля, протягивая к ней ладони. – Сначала я не мог заснуть, а потом увидел дядю такого сияющего, старого. Он накрыл меня теплым золотым одеялом. И я заснул. Это был святой Николай. А кто же еще? У меня был такой хороший сладкий сон.

Светлана вздрогнула от этих слов. Ее испуганное замершее сердце как-то размягчилось, холодная колючка-игла страха вышла из него. И женщина почувствовала, что они с сыном на белом свете не одни. Не оставлены.

Позже в новостях она прочитала, что бомба эта не была ядерной. Упала она на какие-то промышленные склады. И никто, слава Богу, не пострадал.

«Святой Николай услышал наши молитвы, – подумала Светлана, – по его молитвам нас Бог бережет».

И в этот момент она как-то всей своей душою сразу ощутила, что Бог весь наш мир несет на руках в таинственном и спасительном направлении.

Протоиерей Андрей Чиженко

Теги

Теги: 

Опубликовано: Fri, 20/05/2022 - 16:39

Статистика

Всего просмотров 2,976

Автор(ы) материала

Социальные комментарии Cackle