Рассказ.

– Утреннее правило читаешь от этого места до этого, – Елена листала молитвослов и показывала Варваре страницы ногтем, бережно держа ветхую от многократных касаний книгу. – Смотри, вот это не халтурь. Очень важно...  Молитва Ангелу Хранителю обязательно...

– И те и другие мне на нервы капают, – хмурилась Варвара, смотря исподлобья на указанные места.
На описываемый момент ей было 23, а Елене под 40. Плюс опыт у последней был намного больше, чем у Варвары, недавно начавшей воцерковляться. Количество обязаловки для утреннего и вечернего правил превосходило, по ее мнению, разумные границы. И скудоумная задала вопрос:
– А нельзя ли сократить?
– Нет, нельзя, – спокойно и взвешенно отрезала Елена. – Тут все важно. И «Трисвятое», и 50-й псалом, и Символ веры. О здравии и за упокой. «Достойно есть» строго обязательно. Без этого никуда. А иначе как ты хотела спастись? Надо потрудиться.
– Ясно.
– Будешь подходить к батюшке – ни в коем случае не здоровайся.
– А че будет?
– Не говорят так. Благословение надо взять. – Елена сложила руки лодочкой. – Смотри как, крест на крест, правую наверх, а левую под нее.
– Ни фига себе. А если наоборот? Что случится? Не люблю я эту атрибутику.
– Ничего не случится, просто канон такой.
– А если я не хочу брать благословение, а просто скажу «Здравствуйте, я по такому-то делу»?
– Так надо. Есть форма. Так святые отцы заповедали.
– Специально, что ли, придумывали?
– Не специально. Это Дух Святой им так внушил. Не задавай глупых вопросов. И за языком следи. Беда с тобой.
– Постараюсь. Но опять вопрос. Значит, буду бубнить я это все утром и вечером и что произойдет? Что я с этого поимею?
– Что за еврейский вопрос? У тебя в роду евреев нет?
– Нет. Но они мне нравятся. Они прикольные и веселые.
Елена тяжело вздохнула и посмотрела на икону Спасителя.
– Господи, укрепи и вразуми рабу твою Варвару на благопотребное, – и перекрестилась. – Вот мрак какой у тебя в голове. Обуяли темные силы.
Варвара струхнула и рванула назад оправдываться.
– Да я че, я ничего. Я только хотела сказать... Типа того... Вот... Короче... Ну... читаю я это утром и вечером месяц, другой, а потом что произойдет? Вот у буддистов клево. Делаешь то и то, потом сможешь на иголках спать и ни фига... Ой, само выскочило... Не чувствуешь.
– Нам не надо спать на иголках. Нам нужно в Царство Божие войти. Дух Святой стяжать. Стать лучше, чище, добрее, научиться всех любить. Ты поняла наконец-то?
– Поняла, но сколько надо на это времени? Год, два? Сколько? Конкретно.
– Как Бог даст. Всю жизнь. Это долгий процесс. Тебе, например, нужно много над собой трудиться, за языком следить, за помыслами, часто исповедоваться и причащаться, чтоб стать лучше. Святые отцы денно и нощно Бога молили, чтоб душу спасти.
– Резина, однако. И не понятно, что в конце. Ан спасешься, ан нет. Я, наверное, нет. У меня ни терпения, ни любви, ни всего остального.
– Ты все поняла? Иди, старайся во славу Божью.
– Окей.
– Не «окей», а «Спаси, Господи»! И за языком следи. Тебя Господь в церковь привел, надо делать, что говорят, и слушать старших. И поменьше своей дурной головой думать. Не анализировать, а просто исполнять. Батюшку спрашивать будем вместе в особо важных случаях. А то если все твою помойку ему каждый раз вываливать, так на сколько его хватит? Его и так каждый день сотни людей своими грехами терзают.
Варвара представила и ужаснулась.
– Да, страшное дело. Я б не выдержала.
– То-то и оно. Иди, а то в празднословие впадем. Не забудь по дороге Иисусову молитву читать.
Варвара быстро пробубнила перед дверью заученную молитву, выскочила в подъезд и почесала к метро...
...С тех пор много воды утекло. Немало было взлетов и падений, чудес и мерзостей в непонятной Варвариной жизни петлями и зигзагами. Не стяжала она ни любви, ни терпения, ни щедрости, хоть и честно пыталась совершенствоваться. Одни грехи к грехам прибавляла, потому как изначально не способна была ни на что доброе и путевое. Но почему-то из всех читанных ею молитв больше всего ложилось на сердце мытарева: «Боже, милостив буди мне грешной».

Мариам Сараджишвили