Немая исповедь в праздник Обрезания Господня. Рассказ

Отслужив Литургию в праздник Обрезания Господня и в день памяти святителя Василия Великого, отец Сергий приехал в больницу – в отделение для сердечников и инсультников. Его попросили причастить дедушку, перенесшего инсульт.

Батюшка в этом отделении был уже неоднократно. Припарковался на привычном месте. Выбрался из своего тесного жигуленка. Отец Сергий был уже в епитрахили и поручах, он взял требный чемодан и пошел в отделение.

Человек, желавший причаститься Святых Христовых Таин, был церковным. Его родственники тоже. Жена больного встретила батюшку на пороге отделения, провела в палату. Отец Сергий имел опыт причастия в медучреждениях. Все нужно было делать быстро и четко, потому что то капельницы нужно ставить, то таблетки пить по часам и т. д.

В палате находилось четверо лежачих больных. Женщина указала на своего мужа. Отец Сергий быстро по-солдатски снял пальто, поставил чемодан на свободную койку и, достав требное Евангелие и крест, начал: «Благословен Бог наш…».

И тут случилось неожиданное…

Через секунду после возгласа с соседней койки послышался громкий рев. Батюшка от неожиданности вздрогнул и посмотрел туда. На постели лежал голый мужчина, похожий на большого полного младенца. Он то ли силился встать, то ли бился в конвульсиях. Ухватившись за металлический поручень кровати, предохранявший больного от падения, мужчина тряс его и кричал. И этот крик более всего походил на гортанный рык.

Отец Сергий отвернулся. «Бог его знает, что это. Может, болезнь, может, беснование. Нужно быстрее читать, чтоб успеть причастить нуждающегося», – подумал он и ускорил темп чтения молитвы. Пока батюшка совершал положенный чин, из соседней койки раздавался крик и лязг металлического поруча. Мимо отца Сергия промелькнула родственница беспокойного больного. Наконец батюшка причастил своего недугующего, облегченно выдохнул, поблагодарил Бога и Пресвятую Богородицу. Обернулся. И был поражен открывшейся картиной: по центру палаты возле койки бившегося в конвульсиях стояла его родственница на коленях перед ним – священником. Больной же продолжал рычать и трясти поручень.

– Батюшка, батюшка, – сказала она, – подойдите к папе моему. Сделайте с ним что-нибудь.

Отец Сергий подошел и спросил:

– А он в сознании? Сможет поисповедоваться?

Родственница с сомнением покачала головой.

– Это третий инсульт у него. Он вообще не разговаривает. Только кричит.

Отец Сергий подошел еще ближе и склонился над больным, внимательно всматриваясь в его лицо. Страждущий затих и тоже посмотрел на него.
Батюшка не видел еще никогда, чтобы кто-то смотрел на него с ТАКОЙ надеждой! Вот уж действительно этот человек ждал его, как ждут самого Бога. Вернее, Бога-то он как раз и ждал. Столько боли, столько пронзительного и отчаяния, и надежды, и страха было в этих глазах. Столько ужаса! Но ужаса не от телесной боли, не посюстороннего ужаса, а потустороннего. Что-то страшно ужасало этого человека, что-то, чего никто не видел, кроме него. Для больного открывалась уже дверь в иной мир. И его душа (по крайней мере, так показалось отцу Сергию) напоминала сейчас раненного охотниками зайца, затравленного гончими, которые все ближе, все безжалостнее неслись за ним и настигали его. Надо было срочно немощного исповедовать.

– Вы каетесь в своих грехах? – спросил отец Сергий.

Больной кивнул глубоко, уверенно, вполне осознавая, что делает, и пытаясь действительно избавиться от всего того мрачного груза, который накопил за всю жизнь.

– Как его зовут? – спросил батюшка у родственницы. – Он крещен?

– Крещен. Евгений, – быстро сказала она.

Отец Сергий положил на его голову епитрахиль и прочитал разрешительную молитву. Затем причастил больного.

Глотать Евгению было очень трудно. Но он взял в рот лжицу, как птенец берет пищу из клюва матери. Потом расслабился и затих. Заснул. Тело его до этого напряженное, как струна, успокоилось. Лицо его посветлело. Отец Сергий и родственница посмотрели друг на друга. Они сейчас были объединены чем-то надмирным – молитвой и совершившимся Таинством, совершившейся тайной спасения души человеческой.

– Спасибо, – только и смогла выговорить заплаканная родственница.

Это слово «спасибо» (отголосок древнерусского «Спаси Бог») выкатилось из ее сердца, как белый и пышный вкуснейший хлеб. Отец Сергий благословил ее и сказал:

– Теперь у него все будет хорошо…

Он еще негромко прочитал благодарственные молитвы по святом причащении, попрощался с родственниками и вышел. Сел в машину, но еще минут пять ему пришлось посидеть, чтобы отдохнуть.

«Битва, это настоящая», – подумалось ему. А еще он думал о том, что не беснование это было и не болезнь, когда Евгений начал рычать. Нет, он увидел его – священника – и доступным способом пытался обратить на себя внимание, как слепые и прокаженные когда-то сквозь толпу кричали Спасителю, чтобы Он заметил их.

«Вот и этого большого нагого пожилого младенца Господь обрезал сегодня от греха и приготовил для Царствия Небесного», – размышлял отец Сергий.

И мир казался ему в ту минуту светлым-светлым, как свеча, зажженная пред ликом Божиим.

Иерей Андрей Чиженко

Теги

Теги: 

Социальные комментарии Cackle