Что общего между пророком, армянским поэтом и английским писателем в разговоре о Суде?

Рассказывает протоиерей Владимир Долгих.

Примерно в то время как древнегреческие колонисты осваивали Керченский полуостров, на территории Иудейского царства возвышался голос пророка Софонии, память которого Православная Церковь чтит 16 декабря.

О самом пророке нам известно крайне мало, но в своей небольшой книге он затрагивает очень важную тему. Касается она Божьего Суда. Мне кажется, что наше отношение к Суду двоякое и противоречивое. С одной стороны, мы страшимся его, нас пугает и неизвестность, и собственная неподготовленность к нему, понимание, что со всем нашим ворохом пороков и страстей, уж никак не избежать осуждения. Отсюда во многом происходит желание пожить подольше на этой земле, оттянуть неизбежный конец, ведь пока мы еще в теле, пока несем свое существование в этой юдоли плачевной, мы точно знаем, что ни с каким Судом, кроме суда собственной совести не встретимся. С совестью не договоришься, ее невозможно заставить замолчать, но ее можно попытаться заглушить, «замуровать». Только мы забываем, что суд совести – предвестник Божьего Суда. Из сказанного можно вывести вторую сторону нашего отношения к Суду – мы его пытаемся игнорировать, живем так, будто он никогда не настанет.

Человек во многом существо противоречивое, это касается и нашей темы. К любому другому, гораздо менее важному испытанию мы готовимся, а к Суду, которого боимся, который именуем Страшным – нет. Благодаря пророку Софонии у нас есть возможность поговорить о Суде немного с иного ракурса, внести, если можно так выразиться, «скрепляющий элемент», элемент радости.

Я понимаю, что эта информация может быть немного нудной, но для начала не сказать хоть несколько слов о самом пророке нельзя. Итак, пророк Софония проходил свое служение в Иудейском царстве, во время правления царя Иосии (640-609 гг. до Р. Х.). В самом начале его книги перечисляется его родословие до четвертого колена: «Слово Господне, которое было к Софонии, сыну Хусия, сыну Годолии, сыну Амории, сыну Езекии, во дни Иосии, сына Амонова, царя Иудейского» (Соф. 1, 1), – что является указанием на знатное происхождение. Софония был первым пророком, нарушившим сорокалетние молчание, начавшееся при предыдущих царях Манассии и Аммоне. Дело в том, что период правления этих двух царей был едва ли не самым мрачным за все историю древней Иудеи. Государство при них не только находилось в полной зависимости от Ниневии, но и погрязло в нечестии. Манассия и Аммон добровольно вводят языческие верования, в частности, культ Молоха. Любые попытки сопротивления такой религиозной политике подавлялись очень жестоко, в результате чего профетическая деятельность полностью остановилась, голос Божий умолк. Царь Иосия, взошедший на престол в восьмилетнем возрасте не сразу отметил идолопоклонство и вот первым, после сорокалетнего затишья, обличительную речь возвел именно пророк Софония. Когда Иосия начал свои реформы (625 г.) мы уже видим проповедь пророка Иеремии, соответственно до этих преобразований Софония не дожил.

Как я уже отметил, главной темой книги пророка Софонии является День Господень, т.е. Божий Суд. В самом начале пророк обличает нечестие своих соотечественников, а затем, в лаконичных, но красочных и весьма доходчивых выражениях описывает Суд. Цитата эта достаточно пространная, но ввиду ее важности, давайте приведем ее полностью и вдумчиво прочитаем: «Близок великий день Господа, близок, и очень поспешает: уже слышен голос дня Господня; горько возопиет тогда и самый храбрый! День гнева – день сей, день скорби и тесноты, день опустошения и разорения, день тьмы и мрака, день облака и мглы, день трубы и бранного крика против укрепленных городов и высоких башен. И Я стесню людей, и они будут ходить как слепые, потому что они согрешили против Господа, и разметана будет кровь их, как прах, и плоть их – как помет. Ни серебро их, ни золото их не может спасти их в день гнева Господа, и огнем ревности Его пожрана будет вся эта земля, ибо истребление, и притом внезапное, совершит Он над всеми жителями земли» (Соф. 1, 14-18).

Во второй главе пророк призывает к «исследованию себя внимательно» (Соф. 2, 1), т.е. к раскаянию до наступления Дня Господня. Всякий кто ищет смирения, правды, смиренномудрия и исполнения законов Его сохранит для себя возможность укрыться в День гнева Божия (Соф. 2, 3). Далее мы видим пророчество о том, что гнев Господень распространится не только на иудеев, но и на многие языческие народы. Ниневия будет стерта с лица земли, превратится в пустыню, а на прежнем месте выдающегося города станут жить животные, птицы совьют гнезда в резных украшениях и «всякий, проходя мимо него, посвищет и махнет рукою» (Соф. 2, 15).

В начале третьей главы снова идет речь о нечестии иудеев, но заканчивается она предвозвещением спасения благочестивого остатка, а также обращением к Истинному Богу языческих народов. Мы видим мессианское пророчество: «Тогда опять Я дам народам уста чистые, чтобы все призывали имя Господа и служили Ему единодушно. Из заречных стран Ефиопии поклонники Мои, дети рассеянных Моих, принесут Мне дары» (Соф. 3, 9-10), – именно благодаря этим словам память Софонии Церковь чтит в преддверии Рождества.

Грозные изобличения и пророчества заканчиваются в итоге благословениями для тех, кто обернется к Истинному Богу и сохранит верность Ему. Вся та страшная картина гнева Господня относится, в первую очередь, к грешникам, для праведника же Суд, хотя и страшен, но благословен. Эта идея прекрасно передана армянским поэтом X-XI веков Григором Нарекаци:

Мне ведомо, что близок день Суда,
И на суде нас уличат во многом,
Но Божий Суд не есть ли встреча с Богом?
Где будет Суд – я поспешу туда!

Я пред Тобой, о Господи, склонюсь,
И, отречась от жизни быстротечной,
Не к вечности ль Твоей я приобщусь,
Хоть эта вечность будет мукой вечной?

Какая замечательная мысль – Божий Суд – это встреча с Богом! Не ради ли этой встречи живут все христиане? Да, в нас хватает пороков и страстей, но если мы действительно любим Бога, то и Суд уже будет не таким и страшным, ведь, как писал свят. Феофан Затворник, Господь на Суде будет искать как бы спасти, а не как бы погубить нас. Это дьявол, посредством изобличительной правды, будет гнать души в преисподнюю. Бог же будет стараться оправдать нас, найти хотя и тоненькую ниточку, но такую, с помощью которой нас возможно будет вырвать из лап врага рода человеческого, в то время как он станет постоянно говорить нам о нашем ничтожестве, порочности и достойности вечного огня. В этом противостоянии, тот, кто довериться Богу – останется с Ним, а тот, кто поверит дьяволу – соответственно, с ним.

Также в ожидании Суда мы привыкли воспринимать его как некий конец, завершение истории, итог, но на самом деле это не совсем так. В замечательном фантастическом произведении «Переландра» Клайва Льюиса (вторая книга «Космической трилогии») повествуется об искушении первых людей на планете Венера и, в отличие от наших прародителей, они это испытание проходят успешно. И вот Король – первый мужчина – обращаясь к главному герою землянину профессору Рэнсому, говорит: «Ты ждешь вечера, а еще не наступило утро. Я положил десять тысяч лет на приуготовление – я, первый в своем роде, а род мой – первый род Начала. Когда младший из моих детей станет взрослым и наша взрослая мудрость распространится по Нижнему Миру, только тогда приблизится Утро». Получается и мы, Страшный Суд воспринимает как закат, мы не понимаем, что живем в «ночи», что «Утро», «Рассвет» еще впереди. Мне кажется, что пророческие слова Софонии косвенно свидетельствуют нам об этом.

Нужно учиться любить Бога, отдавать Ему свое сердце и тогда, действительно ожидание Страшного Суда, станет для нас ожиданием встречи с Тем, Кого мы любим, тогда мы с радостью приблизимся к «Утру», а за ним и к Восьмому Дню.

Теги

Опубликовано: Wed, 16/12/2020 - 14:52

Статистика

Всего просмотров 2,272

Автор(ы) материала

Социальные комментарии Cackle