Для Киплинга важна идея некого внутреннего закона, обуславливающего правильный поступок. Это его положение можно охарактеризовать словами  Иосифа Бродского: «Берите за основу доброе и не ошибётесь, пусть хоть весь мир противоречит».

Всякому настоящему писателю и поэту важен повод к слову. Без этого повода он может долго молчать, не зная, кому будет драгоценен его труд. Потому благословенны те люди, которые, пускай даже из меркантильного интереса, такой повод поэту дают.

Киплинг дебютировал со своими рассказами в Индии, в газете, как журналист. Газетные площади требовали малой формы повествования, и Редьярд каждый раз легко справлялся с этой задачей. Сюжеты этих рассказов – истории из жизни колониальных английских чиновников в Индии. Там сюжеты воспринимались как реализм, но когда рассказы пришли в Англию, они стали пониматься как экзотика.

Киплинг любит вести повествование от лица какого-то героя, – этим обуславливается своеобразие языка его персонажей. Именно он ввел в современный английский множество индийских слов,  произнесённых когда-то героями его рассказов.

Многим людям кажется, что если писатель не говорит о привычной им злободневности, не перечисляет последние новостные сплетни, а пишет о чём-то другом, то все его слова ничего не стоят. Такие заблуждения исходят из отождествления людьми их повседневной ложности и банальности пути с целью искусства. Многие хотят видеть в искусстве отражение своего банального пути, и потому, встречая, например, сказку, они относятся к ней с недоверием и презрением.
Так в Польше времен владычества коммунистов притесняли художника Ощепку, рисовавшего гномиков, и требовали, чтобы он изображал достижения коммунизма, потому что, как едко замечал об этой ситуации А. Сапковский, «коммунизм существует, а гномики – нет».
Точно такое же заблуждение владело людьми в отношении трудов Киплинга –  его темы многие считали странными, а тексты – устаревшими.
Рассуждая о подобных вещах, Уильям Блейк говорил следующее: «Если бы в искусстве существовал прогресс, Микеланджело и рафаэли следовали бы бесконечной чередой, всё время улучшая один другого. Но дело обстоит иначе. Гениальность умирает вместе с обладателем и появляется вновь лишь с рождением нового гения».

А Киплинг был из тех, кто умел прикоснуться к сердцу. Так всегда бывает, когда талант сочетается с живым отношением к сказанному. Виктор Гюго писал: «Если вы хотите взволновать кого-то, будьте сами взволнованы».

И если сейчас имя А. Пушкина известно каждому, то при жизни он печатался в журналах тиражом 1000 экземпляров и был известен всего лишь малому количеству образованных людей. Но именно они, эти люди, самые важные. Томас Элиот говорит, что для сохранения традиции нужно, чтобы в каждом поколении было всего немного тех, кто ценит подлинность. Здесь Элиот ведет речь о традиции ощущения Духа Святого, о возможности читать высокое и жить подлинным. В. Бибихин писал, что «всё настоящее редко». На поэтов находится мало читателей, потому что об очень малом числе людей можно сказать, что они живут в подлинном смысле этого слова, что их жизнь не представляет собой кладбище загубленных часов, что она, как выражался Аристотель, достойна того, чтобы её прожить. А высокая поэзия – один из способов жить на земле высотой. И в этом приобщении к подлинности и высоте –  одно из важнейших назначений поэзии, как это видят Ангелы и как века́ми не возьмут в толк обычные люди.

Артем Перлик