Отвечает протоиерей Владимир Пучков.

Увы, недостаточно. Как это ни парадоксально звучит, но весьма многие наши прихожане, читая духовную (и только духовную) литературу, понимают в ней куда меньше, чем возможно, и тем более меньше, чем следует.

Проиллюстрирую. Историю о некоем монахе, который поражал окружающих способностью ни на что не обижаться и абсолютным безгневием, но на поверку оказавшимся высокомерным настолько, что реагировать на оскорбления он считал ниже своего достоинства и представлял себе досаждающих лающими псами, знают, наверное, все. Её в одном из поучений приводит авва Дорофей. Однажды в бытность абитуриентом в семинарии я дежурил по столовой с другим таким же абитуриентом, у которого не ладились взаимоотношения с соседями по комнате. Рассказав мне о своих проблемах и немного помолчав, он вдруг выдал следующее: «С ними нужно поступать, как писал авва Дорофей: представлять, что они не люди, а лающие псы, и не обращать внимания». Напрасно я объяснял ему, что ничего такого преподобный в виду не имел и что данный монах приведён в пример того, как поступать не следует. Парень всё равно остался при мысли, что авва Дорофей рекомендовал видеть в обидчиках лающих собак и, таким образом, не обижаться и не гневаться. Или вот ещё более простой пример: уже несколько лет я вынужден у каждого, кто исповедуется в сластолюбии, спрашивать, что кающийся имеет в виду. Не поверите, но больше половины таковых считают, что сластолюбие – это любовь к сладкому…

Откуда это всё берётся? От отсутствия навыка чтения и умения анализировать и усваивать прочитанный текст. Научиться подобному, читая исключительно духовную литературу, нельзя. Необходимые навыки, конечно, рано или поздно сформируются, что ни читай. Но сколько ложных убеждений успеет возникнуть в голове за это время? А ведь духовная литература – это не учебник по геометрии. Истины, содержащиеся в ней, не отвлечённые, а самые что ни на есть жизненные. То есть заблуждаться в них можно исключительно себе на погибель.

Поэтому здесь как раз кстати придётся хорошая светская литература: произведения классиков, просто хороших писателей и поэтов, наших современников, в конце концов… Пользуясь всем этим, мы сколько угодно можем развивать привычку к чтению и навыки анализа, видения главного, умения увидеть и понять основную мысль. Кроме того, чтение качественной светской литературы вырабатывает вкус ко всему, что написано хорошо, и иммунитет к написанному плохо.

Во-вторых, духовная литература нередко воспринимается как то, что пишется о небожителях и для небожителей. «А, это для монахов!»; «Ну то ведь святые»!.. Тогда как для того, чтобы начать стремиться к высотам, необходимо по меньшей мере твёрдо стоять на земле. А для того, чтобы развивать в себе добродетели, следует хотя бы изжить пороки. Собственно, и об одном, и о другом человек должен быть осведомлён. И он действительно может почерпнуть немало нужного в религиозной литературе. Однако описание, например, порока – это одно. Его подробная анатомия, образ его действия и его опасность для души. Можно сказать, что человек, прочитавший ту же «Лествицу», для борьбы со страстями уже вооружён. Но как распознать в себе страсть? Мы ведь непрестанно оправдываем собственные поступки, извиняем себя, делаем себе поблажки. Между тем в произведениях многих классиков, впрочем, не их одних, отдельные пороки изображены так, что едва ли сразу не начинаешь думать: «А нет ли часом подобного во мне»? Для примера прочитайте «Смерть чиновника» Чехова, «Господ Головлёвых» Салтыкова-Щедрина или «Бесов» Достоевского. После этих книг уже не так легко бывает ужиться с описанными в них пороками, как прежде.

Хотя, конечно, в нас живут не только грехи. Есть и добродетели. В этой связи давайте снова вспомним авву Дорофея, сказавшего, что каждому человеку присуща некая естественная добродетель. Добродетель, данная с рождения. Никакой награды она нам не сулит, поскольку изначально дана нам Богом и никакого труда для её приобретения мы не прилагали. Вместе с тем естественная добродетель важна для нас, поскольку благодаря ей мы получаем опыт доброделания, кроме того, она помогает нам приобретать остальные добродетели, делая для этого душу более податливой и восприимчивой. Однако зачастую мы не только не пользуемся естественной добродетелью для душевной пользы, но, напротив, приписываем её себе, тщеславимся ею, подчас ведём себя так, будто уже в силу этой добродетели мы непременно наследуем Царство Небесное. Тем не менее, есть целый ряд произведений, очень ясно демонстрирующих, что естественными добрыми склонностями нечего ни гордиться, ни тщеславиться, ни даже ожидать того, что они привнесут в нашу жизнь что-то хорошее. Настоятельно рекомендую прочитать «Постороннего» Камю или «Глазами клоуна» Бёлля. Сразу увидите, насколько аскетической, по сути, может быть обычная светская литература.

Ну и, наконец, главное. Есть книги, почти полностью стирающие грань между религиозной и светской литературой, книги, прочитав которые едва возможно не задуматься о Боге и вере. Таковы «Братья Карамазовы» Достоевского, «Раковый корпус» Солженицына, «Цитадель» Сент-Экзюпери.

Конечно, я прекрасно понимаю, что сказанное здесь написано по преимуществу для взрослых. Но ведь взрослые и принимают решение, какие именно книги давать читать детям. И что-то мне подсказывает, что, не прочитав хотя бы того минимума, который указан мной здесь, размышлять об уместности изучения верующими детьми светской литературы более чем преждевременно.