О своих первых учителях в монашеском делании и о самых важных запомнившихся их наставлениях — игумен монастыря Дохиар геронда Григорий (Зумис).

Геронда Григорий Дохиарский

Первые мои учителя – старец Филофей Зервакос, святой подвижник Лонговардского монастыря острова Парос. Очень важную роль в моей жизни сыграли две мои родные тётки-монахини Анастасия и Парфения. Первое, чему я научился у них: старца нужно называть «святым старцем» и нужно любить Христа всеми силами своей души, чтобы быть счастливым, чтобы сердце было полно радости. И второе — важное: нужно слушаться первого слова старца. Старец говорит что-то сделать – я должен сказать: «Буди благословенно». А если начать разглагольствование, мол: да, можно сделать так, но лучше сделать этак, — это не послушание, а моя воля.

Я очень счастлив, что жил в мире монашества. Хотя моя деревня была мирским местом, где можно было научиться как плохому, так и хорошему.

На Святой горе Афон, Дохиар. ...Греческий монастырь Дохиар известен как самый трудолюбивый на всем Афоне.

В 12 лет я приехал к старцу Амфилохию. Приехало и много других детей. Но я остался с ним до самой его смерти. Все эти годы, все 15 лет, его благость, его нежность проняли моё нежное сердце. И я оставил строгое монашество и последовал за монашеством Амфилохия, который был великим рыболовом. И хотя в то время в Греции было некоторое охлаждение к монашеству, старец Амфилохий старался сделать всё, что только возможно человеку, чтобы привлечь детские сердца к монашеству.

Он верил, что и мужское, и женское монашество – это вступление в чистый брак со Христом, соединение со Христом семейными узами. Монахиня становится невестой Христа, а монах – его чадом, его ребёнком. Древние уставы говорят, что монахиня должна одеваться как женщина-вдова. Но старец Амфилохий не был с этим согласен, он говорил, что монахиня – не вдова, она невеста Христа, и поменял облачения монахинь. И нам, монахам, он вернул монашескую мантию, которую с древних веков носили преподобные, как то было предано в восточном православном монашестве.

Итак, я с отрока превратился в рыбу в сетях старца Амфилохия. Я не был всегда доброй и хорошей рыбой. Но я старался. Я подвизался всегда находиться в сетях старца Амфилохия. И никогда не разочаровался, никогда не обращался назад. И возлюбил старца больше, чем отца и мать. До сего дня мой старец Амфилохий – это моя любовь.

Хотя он пытался научить меня любви ко Христу, но я сначала полюбил его, полюбил того, кто меня учил любить Христа. Вначале я познал старца. И это прекрасно — иметь отца! И это отцовство – прекрасно! Всегда носить его в своем сердце – это великая радость! Люблю и чту до ныне моего отца. Я не чувствую, что он умер, что его нет. Он просто чуть-чуть дальше. Как он сам говорил, рай, где не будет моих детей, – это не рай. Я хочу в рай со всеми моими детьми. И это настоящее отцовство, которое не проходит никогда. Слава Богу, что когда я сам стал отцом, не потерял сыновство и продолжаю называть отцом моего старца. Чувствую, что я не достиг ничего сам — только его молитвами. И если я стал игуменом, то согласился на это только для того, чтобы продолжать традиции старца Амфилохия.

Геронда Григорий: «С детских лет я слышал слова преподобного Иоанна Лествичника: «Монашество есть постоянное понуждение себя». И моя покойная бабушка Захаро часто повторяла мне поговорку: «Рабочий день начинается с ночи». Ты допустишь ошибку, если отложишь сегодняшнюю работу на завтра...» (Из книги геронды «Люди Церкви, которых я знал»).

На Святой горе Афон, Дохиар

Славлю Бога, что я — чадо старца Амфилохия. Славлю Бога, что Он дал мне столько детей, которых я приношу как внуков старцу Амфилохию. Его любовь, его благословение собирает этих детей и укрепляет их в этом саду Пресвятой Богородицы, на Святой горе Афон.

Пресвятая Богородица, которая и Вас сегодня собрала в этом месте, да сохранит ваши сердца чистыми в расположении любви ко Христу. И к Его Церкви. Церковь — значит Сам Христос. Ваша любовь, ваше почтение и расположение к ковчегу православному Афону – никогда этого не теряйте. И не расстраивайтесь, если видите наши недостатки, мы тоже люди и воюем с нашими страстями. Если бы вы не видели наших ошибок, вы бы сказали, что мы — лицемеры, но мы в простоте показываем вам наши ошибки, дабы мы смирялись. Чтобы и вы имели дерзновение, глядя на свои ошибки, восстать и пережить это Таинство Воскресения. А Таинство Воскресения – значит похоронить наши страсти и воскресить добродетели, как говорит прп. Симеон Новый Богослов. Похороните страсти, чтобы пережить воскресение.

Благодарим, что молились вместе с нами, постились, подвизались, поклонялись Христу и праздновали Воскресение. Воскресение — центр духовной жизни всей Восточной Православной Церкви. Если воскресения нет, что всё — суета, всё — ложь. Все вместе да празднуем всеобщее воскресение! И ждём его: «Чаю воскресения мертвых…»...

Перед тем как почить, старец Амфилохий налил себе стакан воды и сказал «Христос Воскресе!», а это было задолго до Пасхи Христовой. И мы, христиане, должны всегда переживать Воскресение. Хочешь воскреснуть со Христом – похорони свои страсти.

На Святой горе Афон, Дохиар

Фото протодиакона Александра Плиски