Наше время называют эпохой «поколения ЯЯЯ», «пандемии нарциссизма». С чем это связано? Почему нарцисс живёт «фасадной жизнью» и каковы её «ловушки»? Как нарциссу удаётся быть в средоточии людей и при этом ощущать себя одиноким? Чему нас может научить пример Стива Джобса? Почему нарциссу скучно жить? Что такое сетевой нарциссизм? Как он связан с распространёнными сегодня расстройствами психики (FOMO, фаббингом, номофобией) и что про это знает знаменитый карикатурист Павел Кучинский? Почему христианину важно полюбить себя и как это принятие себя отличить от эгоистичной самовлюблённости? Является ли «самоедство» и признанием себя «великим грешником» формой такой самозачарованности?

Жизнь как потёмкинская деревня

Есть известный фразеологизм «потёмкинская деревня». Он восходит к историческому мифу о якобы созданных князем Григорием Потёмкиным к приезду императрицы Екатерины II в неосвоенных, девственных крымских степях бутафорских сёл с домами-ширмами и согнанными сюда жителями-крестьянами, скотом и пр. И хотя история о благоустроенных поселениях-декорациях – вымысел недоброжелателей одиозного князя Потёмкина, она является отличной образной иллюстрацией для понимания нарциссизма.

Нарцисс живёт, как говорят психологи, такой же «фасадной жизнью», в которой важно «казаться», а не «быть». Идея «полой жизни» отражена в самом античном мифе о Нарциссе. Изначально миф о происхождении цветка нарцисса со временем миф оформился в связный рассказ о красивом гордом юноше Нарциссе, отвергающим всякую любовь как недостойную себя и за это обречённым богиней Афродитой на мучительную смерть… от любовного томления без еды и воды по увиденному случайно в горном ручье отражению самого себя. У древних народов было табу смотреть на своё отражение в воду (греков, индусов и пр.), потому как боялись, что с отражением водные духи утащат душу человека, обрекая его на погибель. У греков-язычников считалось предзнаменованием смерти увидеть во сне своё отражение в воде. В современной же культуре миф о Нарциссе обрел совершенно иной смысл: Нарцисс влюбляется не в реальное Я, а в свою репрезентацию вовне, в своё публичное отражение.

Люди-нарциссы принимают не себя, а создаваемый образ себя для других. Нарциссизм очень дробит представления о человеке, сводя его лишь к внешним проявлениям состоятельности: социальном статусе, признании, карьере,  уровне доходов и кредитной истории, соответствии стиля жизни основным ведущим трендам (типа ЗОЖ, экологичность, осознанность и пр.), уровню успешности людей из его окружения, а главное – оценкам окружающих и пр.

Внешнюю жизнь легче контролировать, даже планировать. Современная культура одержима планированием и контролем. Вот почему стало наблюдаться откладывание рождения детей на более поздний возраст, а то и вовсе отказ от деторождения –  childfree (потому как жизнь с ребёнком в принципе непредсказуема). Ежедневники, планеры, бизнес-тетради, бизнес-стратегии и пр. – без этого невозможно представить нас сегодня. Нет ничего плохого в осознанности жизни и её структурированности, напротив: человек наделен волей и способностью выбирать, потому наше существование не может напоминать хаотичное броуновское движение и должно быть упорядочено. Но всегда должно оставаться место смирению и принятию факта, что в жизни есть место непредсказуемости, случайности, риску, который просто невозможно просчитать и от которого нельзя застраховаться никаким «планом B». Кто из нас в 2019 году подозревал, что наша жизнь может так круто измениться и пандемия COVID перевернёт всё «с ног на голову»?! Люди станут воспринимать физическое общение друг с другом буквально как угрозу жизни, школьники и студенты уйдут на дистанционное обучение, многим придётся работать удалённо, даже отдых перейдёт в виртуальный режим в формат онлайн-вечеринок!? Или другой пример грустного опыта, с которым столкнулись многие украинские семьи. Моя бабушка всю жизнь работала как пчела, в несколько смен, стала героем труда, при этом жила с мамой очень аскетично – всё откладывала на сберегательную книжку на «чёрный день». В итоге накопилась очень большая сумма, которая позволила бы бабушке с мамой выбраться из скромной комнатки в одесской коммуналке в комфортабельный просторный домик у моря. Но СССР распался, и все сбережения населения, депонированные в учреждениях Сбербанка, были обесценены. Во многих семьях потенциальный «домик у моря» превратился в несколько коробков спичек, а с ним пришло и чудовищное ощущение обесцененности собственной жизни.

Очевидно, что в культуре ещё задолго до пандемии уже наблюдалось разочарование в идее укоренённости человека во внешней, «фасадной» состоятельности – ощущался голод по «сокровенному человеку». Популяризовалась идеи дауншифтинга как отказа от навязанных извне смыслов и целей жизни и необходимости демонстрации их достижения вовне и постоянной подпитки их одобрением других людей.

Способность воспринимать жизнь не полой, а искать её содержание, смысл – одно из фундаментальных отличий человека от другого творения. Об этом хорошо писал Н. Гумилёв: «Зверю открыты три измерения пространства. Возьмите, к примеру, лошадь на узком мостике через канаву. Видит она, что канава глубокая, и боится, что мостик узенький, ступает осторожно, а когда берег близко, идет скорее. Значит, длину, глубину и ширину чувствует. А человеку открыта еще внутринa. Внутрь себя духовными очами проникать он может и тоже без конца, как по земным измерениям». Эта тоска по «внутрине» и разочарование в ценностях «фасадной жизни» («американской мечте» и пр.) прослеживается и в современной массовой культуре. Достаточно вспомнить феноменальный успех фильма «Земля кочевников» Хлои Чжао (2018), удостоенного в 2020 году множества наград («Оскара», «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля,  «Золотого глобуса» и BAFTA и пр.). Эта история жизни одинокой женщины-вдовы из маленького американского промышленного городка Эмпайр, Фёрн. Героиня киноленты сознательно выбирает маргинальную, далёкую от респектабельности жизнь. У неё нет ничего, что входит в «обязательную программу» «американской мечты»: карьеры, социального статуса, недвижимости, счёта в банке. Она живёт жизнью вольного кочевника, довольствуясь случайной сдельной сезонной работой в разных американских городках. Единственное, что у неё есть, но что не отнять – это невероятное благоговение перед Жизнью и её маленькими дарами  и искренние отношения с людьми без учёта их функциональной полезности. Её не понимает преуспевающая сестра, предлагающая ей «осесть» и попробовать жить «нормальной», укоренённой жизнью. Единственное внешнее, в чём Фёрн всё ещё ищет опоры, – это её маленький убогий трейлер, набитый вещами, связанные с её воспоминаниями. Женщина держится за это законсервированное в доме на колёсах и его безделушках своё прошлое как последнюю опору и всякое непредвиденное обстоятельство, посягающее на него (разбитая случайно другом тарелка, окончательно вышедший из строя фургон) встречает с отчаянием. И всё-таки в последних кадрах решается продать сломанный трейлер…

Человек «фасадной жизни» оказывается в ловушке, в которую сам себе расставляет: он связывает своё ощущение полноты жизни с возможными достижениями. Но цели достигаются… и возникают новые, а удовлетворения, чуда душевной гармонии не происходит. «Как скучно жить без светлой сказки», – пели когда-то советские рокеры. Нарцисс обречён на скуку. Не растраченная ни на кого энергия направлена лишь на себя самого, что приводит к  застыванию внутренней жизни (символично, что само понятие этимологически близко греческому слову «накозис» – «оцепенение»). Внутреннюю пустоту человек нарциссической культуры пытается заполнить различными ощущениями: «Хочу попробовать в жизни ВСЁ!» Но искусство жизни подобно искусству кулинарии: есть несовместимые ингредиенты, а то и вовсе несъедобные, способные вызвать не только несварение, но и даже отравление.

«Одиночество в сети»

Нарцисс зачастую окружён людьми, в основном полезными. Он совсем не «волк-одиночка», но нуждается в лести и восхищении как «топливе» своего чувства грандиозности. Да и люди тянутся к нарциссу, вначале даже очаровываются, так как он, как правило, харизматичен, нередко даже очень талантлив. Многие выдающиеся люди проявляли нарциссические черты. Например, коллеги легендарного Стива Джобса при всём почтении к его заслугам вспоминали, как непрост он был в отношении с людьми: часто прибегал к авторитарному стилю общения, был не склонен к эмпатии (мог оставить беременную невесту, легко расставался с людьми, перестававшими быть нужными, а нужных тиранил; использовал детский труд и труд взрослых в нечеловеческих условиях на своих заводах), чужие удачные идеи присваивал себе и т. д.

Находящийся в средоточии людей нарцисс… всегда поразительно внутренне дистанцирован от них в своей постоянной озабоченности собственной исключительностью, эмоционально холоден, склонен к манипуляциям. Такой себе человек-«избушка без окон, без дверей», замкнутый на своих интересах, обидах, переживаниях, проектах. Его жизнь – это спектакль-монолог, где другим отведена роль в лучшем случае статистов.

Сегодня говорят об особом феномене – сетевом нарциссизме, который может быть проявлением как реального расстройства, так и способом материально преуспеть, привлекающим, таким образом, к своей деятельности (продукции) внимание потенциальных клиентов. Наиболее ярко представлен в основном у пользователей возрастом до 35 лет, и чаще мужчин. Социальные сети так превращаются в инструмент «генерирования внимания к себе» (Е. Кузнецова) (т. н. self-promoting). Сетевой нарцисс тратит значительное время на поиски упоминания своего имени в сети, репостов своих публикаций, следит за статистикой посещений и просмотров своей странички и пр. Виртуальный мир – наиболее благоприятная среда для развития нарциссических проявлений  как раз благодаря его системе фиксации виртуальной «успешности»: количества лайков, подписчиков, просмотров и т. д. Постоянно ищущий внешнего признания человек легко эмоционально выгорает при малейшей встречей с критикой, даже продуктивной и способной стимулировать его рост. На фоне этой зависимости от сетевого признания человек обрастает рядом фобий и расстройств: номофобией – страхом остаться без мобильного телефона или смартфона; фаббингом – злоупотреблением гаджетами в общении с людьми (привычка отвлекаться на смартфон или предпочтение общаться исключительно онлайн); fomo-синдромом упущенной выгоды в сети, выражающейся в навязчивой потребности просматривать постоянно обновления в социальных сетях (лайки, комментарии под своими постами и пр.). Мешает здравому общению и переоценка значения для других своего мнения, своих чувств, которая вкупе с наблюдаемым сегодня размыванием представления о личных границах может обернуться или шеймингом (дискриминационной сетевой практикой публичного унижения, осуждения другого человека, часто мало знакомого), или публичным душевным стриптизом, когда напоказ выставляются самые сокровенные моменты и переживания. Кто из нас не видел карикатуры польского художника Павла Кучинского, посвящённые этой проблеме нашего времени: девушку, смотрящую на мир через очки-смартфон, или вливаемый из смартфона «наркотик» социальных сетей и пр.?!

«Я у себя на первом месте»

На различных тренингах личностного роста сегодня популярны рекомендации аутотренинга, заключающегося, например, в том, чтобы начать день с обращения к себе через зеркало и приветствия, признания себе в любви и перечисления своих достоинств, высказывания веры в собственный успех и пр. Сразу вспоминаются кадры из комедии «Самая обаятельная и привлекательная», где нескладная героиня И. Муравьёва пыталась себя полюбить похожим образом под руководством бдительной подруги.

На самом деле нет ничего комедийного в попытке принятия себя. Напротив, главная тайна нарцисса, в которой он так себе боится признаться, – это как раз в радикальном страхе встречи с собой настоящим, возможно, вовсе не грандиозном, а обыкновенном, расстройство чувства собственного достоинства. Такая «трагедия неузнавания себя» (М. Эпштейн). Причиной появления нарциссических черт зачастую оказывается детская травма (отсутствие достаточного безусловного принятия, одобрительных реакций в детстве со стороны родителей и дальнейший страх никчёмности или, напротив, чрезмерная нездоровая родительская любовь, превращающая ребёнка в идола, которому нарцисс потом во взрослой жизни неосознанно стремится соответствовать и пр.).

Мой подростковый возраст пришёлся на трудный период распада семьи родителей и нашей с мамой попытки в буквальном смысле выживания в новых сложившихся условиях. Смущённый таким жизненным поворотом ребёнок, я  занималась постоянным самоедством, всё в себе не удовлетворяло и т. д. И помню, как в беседе со мной священник дал мне совет, отпечатавшийся в памяти на всю жизнь: «Научись любить себя через любовь к Богу». Потому что без принятия себя невозможно принять никого другого. Но эта любовь к себе совсем не то, что «я у себя на первом месте», «скажи ‟да!” эгоизму» и прочие трендовые инсталозунги. Это такое доверие Богу, когда  принимаешь себя как достаточный материал, чтобы работать с ним и расти до той меры «образа и подобия» Божия, которые есть в каждом из нас. Необходимость честной встречи с самим собой как исходная точки духовной жизни, потому что с Богом невозможно встретиться в маске, но только лицом к Лицу. Мудрейший С. С. Аверинцев в своё время прекрасно говорил по этому поводу: «Есть только один род места, где встреча с Богом невозможна по определению: это место воображаемое <…> Почему отпетым грешникам, по смыслу стольких евангельских текстов, легче встретиться с Богом, чем фарисею? Потому, и только потому, что они не обманывают себя относительно состояния своего ‟я”; а фарисей принимает за свое ‟я” некую внешнюю личину. Он, в самом буквальном смысле, как сказал бы ребенок, ‟воображает о себе”».

Воспалённое отторжение себя и самобичевание может быть связано с т. н. нравственным нарциссизмом, когда нравственные качества (достоинства или недостатки) кажутся значительнее, чем у других. Нередко от священников слышишь, что к ним приходят люди с признанием себя «великими грешниками»,  – даже в грехе нам хочется подчеркнуть свою значительность.

Человек как оркестр

Говоря о нарциссической тенденции современной культуры, надо помнить её условность, иначе велик соблазн попытаться втиснуть нашего современника в узкие рамки этого определения-ярлыка. Человек может быть больше детской травмы или тенденции современной ему культуры. Мы склонны себя и других изображать словно в технике гризайли, то есть градациями тона одного цвета. Оттого легко и беззаботно навешиваем другим ярлыки: «няшка», «клуша», «карьеристка», «мизантроп», «альтруист», «нарцисс» и т. д. Но человек слишком сложен, в нём одновременно могут сосуществовать и противостоять друг другу противоположные начала. Верно писал Ф. М. Достоевский: «Здесь Бог с дьяволом борются, а поле битвы – сердца людей…» Человеческая личность не монолит, ее можно представить целостной мелодией, но исполняемой не соло, а симфоническим оркестром: какой-то инструмент играет в ускоренном ритме, кто-то фальшивит и создаёт ощущение дисгармонии или, напротив, «вытягивает» своим виртуозным мастерством и перфекционизмом всю композицию. Меня когда-то поразили воспоминания об отце Серго Берии (доктора наук, владеющего 7 языками): мужчина вспоминал, что Лаврентий Берия, руководивший репрессивным аппаратом НКВД в СССР после Ежова в 1930-е гг., был… прекрасным заботливым семьянином, «добрым и мягким человеком, никогда не повышавшим на людей голос». И это память о человеке, по вине которого лишились жизни почти 700 000 человек только официально. Как он мог совмещать в себе эту искреннюю любовь к сыну и близким… и такое чудовищное отношение к сотням тысяч других людей?! Такие примеры очень жуткие, но в них есть надежда: что даже в скатившемся на самое духовное «дно» человеке всегда остаётся зерно того «образа и подобия», которое можно взрастить в себе и выкарабкаться из этой бездны. Жаль, что зачастую мы предпочитаем вольное падение…

Мне кажется, одним из главных соблазнов для человека думать, что реальность прозрачна, что люди поддаются «сканированию» и расшифровке – мы можем узнать о них «последнюю правду». К счастью, и наших современников нельзя так легко «просветить рентгеновскими лучами» и поставить универсальный диагноз. Да и стоит ли?! Наша ли эта забота?! С собой бы разобраться…

И ночами падает тяжелая земля
в одиночестве среди звезд.

Мы все падаем. Эта рука здесь падает.
И посмотри на других: это во всех.

И все же есть Один, Который это падение
бесконечно нежно держит в Своих руках (Р. М. Рильке).

Анна Голубицкая