«И увидела ослица Ангела Господня, стоящего на дороге с обнаженным мечом в руке, и своротила ослица с дороги, и пошла на поле; а Валаам стал бить ослицу, чтобы возвратить ее на дорогу. И стал Ангел Господень на узкой дороге, между виноградниками, [где] с одной стороны стена и с другой стороны стена. Ослица, увидев Ангела Господня, прижалась к стене и прижала ногу Валаамову к стене; и он опять стал бить ее. Ангел Господень опять перешел и стал в тесном месте, где некуда своротить, ни направо, ни налево. Ослица, увидев Ангела Господня, легла под Валаамом. И воспылал гнев Валаама, и стал он бить ослицу палкою.

И отверз Господь уста ослицы, и она сказала Валааму: что я тебе сделала, что ты бьешь меня вот уже третий раз? Валаам сказал ослице: за то, что ты поругалась надо мною; если бы у меня в руке был меч, то я теперь же убил бы тебя. Ослица же сказала Валааму: не я ли твоя ослица, на которой ты ездил сначала до сего дня? имела ли я привычку так поступать с тобою? Он сказал: нет. И открыл Господь глаза Валааму, и увидел он Ангела Господня, стоящего на дороге с обнаженным мечом в руке, и преклонился, и пал на лице свое.

И сказал ему Ангел Господень: за что ты бил ослицу твою вот уже три раза? Я вышел, чтобы воспрепятствовать [тебе], потому что путь [твой] не прав предо Мною; и ослица, видев Меня, своротила от Меня вот уже три раза; если бы она не своротила от Меня, то Я убил бы тебя, а ее оставил бы живою» (Чис. 22:23–33).

Слово Божье умалчивает, что дальше произошло с ослицей.

Мое же слово побежало вслед за фантазией.

И решил Валаам, что спасла от смерти его ослица. Ведь говорила она человеческим голосом и видела Ангела Господнего даже тогда, когда не видел Его Валаам. Рассказал он об этом людям. И поняли люди, что ослица эта не простая. Избрал ее Господь для просвещения народа Своего.

Люди, конечно же, хорошенько подумав и посоветовавшись, решили, что раз ослица эта избранная – негоже ей, как другим ослам, колючками и травой придорожной питаться. Да воду из грязных луж пить. Ведь питание животных особенных и решаться должно особо.

И поручили ответственной группе заготовку лепестков самых свежих и самых благоуханных роз, которые распускаются на рассвете, напились росы и еще не испорчены лучами палящего солнца.

А еще одна группа собирала росу с виноградных листьев, чтоб поить ей животное, чтоб не знала ослица жажды.

Ведь не иначе, как от такого питания, снова и снова станет ослица говорить человеческим голосом, учить всех и наставлять на путь истинный.

И снова собрались люди, и советовались несколько дней, и решили, что ослица теперь не чета всем ослам, даже самым сильным и умным. И естество ее уже совсем не ослиное, благодаря такому рациону, уходу и почитанию.

И не может, не будет та, которая говорила человеческим голосом, та, которая так обожаема, ест лепестки роз и пьет росу виноградную, гадить везде, и вонять, и кричать по ночам, как все ее соплеменники бывшие.

И решили люди, что ослице теперь не место в хлеву, как прочим ослам, а отныне она воссядет на собраниях, и на советах гостем почетным, с правом решающего голоса.

Но самое главное, что ослица и сама поверила в свою необычность и избранность. И с радостью восседала на сонмищах, да на советах человеческих. Но только беда в том, что сколько бы ни ела она лепестков, росой запивая, не меняли они ее естества ослиного, а, что еще хуже, вносили разлад в ее нутро, непривычное к такой пище. И гадила она, как простые ослы, где стояла, и орала, как обычный осел, хоть и помнила еще, как говорила, и тужилась, лезла из сил, старалась сказать что-нибудь по-человечьи. И пугала почтенных людей, не давала никому на собраниях выступать, обсуждать важные вопросы.

Люди, не выдержав рези в глазах от навоза, в нервное криками громкими приведенные истощение, гневной толпой, ненавистью ослепленные, растерзали ослицу....

А вместо животного вылили ее изваяние из золота, в натуральную величину, до мельчайших подробностей.

Так поклоняться удобней, стоит, где поставишь. И не орет на собраньях почтенных, всех перебивая. И не воняет, не скачет... стоит и делает то, что прикажешь.

Да, это фарс... но фарс не ради забавы, а ради науки... Ведь часто, как к этой ослице, люди относятся и ко священству. Почет, угождение, кормление лепестками... Свои представления о правильной жизни, которой ДОЛЖНЫ жить священники. Свои представления о правильных словах и поступках... И некоторые священники начинают сами верить в свою избранность. И думают, что людям виднее, ведь так приятно слушать слова возношения.

Но в таких случаях истукан золотой пусть будет напоминаньем о том, что лишь волею Божьей живем, волею Божьею дышим. Лишь Духом Святым дерзаем служить и учить. И если забудем об этом, если примем славу и честь ту, что нам не принадлежит – будем тельцами из золота ждать своей очереди на разрушение.

Иерей Игорь Шумак на своей странице в Facebook