Доктор Стрэндж. Камбербэтч против вечности

Православие.fm

Размышления об отражении мировоззренческих вопросов в популярном блокбастере.

Недавно появившийся в кинопрокате фильм «Доктор Стрэндж» был воспринят российской публикой на ура. Высокие рейтинги, большие сборы, восторженные отзывы – всё говорит о том, что красивая история о супергерое, который борется с мировым злом, насыщенная будоражащими воображение спецэффектами и далёкая от политической повестки дня, оказалась желанной сказкой для многих наших соотечественников, соответствующей их мечтам.

Но не всякий зритель заметит, что в облике современной версии волшебной сказки ему предлагаются для размышления и фундаментальные вопросы мировоззренческого характера – в частности, вопросы о смерти и вечной жизни. Формат увлекательного кино, повествующего, казалось бы, о далёком от реальности мире, в ненавязчивой форме философствует на глубинные темы, касающиеся самой что ни на есть реальности.

Сюжет фильма основан на комиксах американской студии Марвел, известной своими сериями о супергероях. Жанр комиксов особенно распространился в США на протяжении XX века; этот жанр рассчитан на самую широкую аудиторию простых людей, в том числе на тех, кто не воспринимает книжки без картинок или не может читать большие тексты. Однако при перенесении на киноэкран история была переработана так, чтобы заинтересовать не только любителей комиксов, но и более интеллектуального зрителя. Как и другие экранизируемые комиксы, «Доктор Стрэндж» представляет собой современную разновидность сказки, в данном случае – волшебной сказки. И как и любая сказка, она довольно показательна для своей эпохи, потому что апеллирует к сфере мечты современников: так, сегодняшний массовый зритель не верит в крёстных-фей, но верит в другие измерения; не верит в силу молитв, но верит в суперспособности тайных учителей из глубин Гималаев.

В марвеловских сериях комиксов доктор Стрэндж – это самый могущественный маг Земли, обладатель всех возможных магических способностей (волшебных, если применять традиционную русскую терминологию сказок); фильм же рассказывает о начале его истории – о том, как он стал волшебником. Но идеология фильма лежит вовсе не в плоскости магии. Чтобы разобраться в ней, нам придётся пересказать важнейшие моменты сюжета фильма; кто не любит «спойлеров», можете переходить сразу к заключительному абзацу.

«Рационализм вовсе не помеха для некоторых духовных практик. Но каких именно?»

Главного героя в фильме играет любимец широкой публики британский актёр Бенедикт Камбербэтч, исполнитель главной роли в сериале «Шерлок» – современной адаптации истории о великом сыщике. Камбербэтч в роли Шерлока Холмса сразу запоминается как надменный интеллектуал, который может без труда найти разумное объяснение любым загадочным ситуациям. В роли доктора Стрэнджа он поначалу выступает точно в такой же ипостаси – как идеал рационалиста и скептика; однако по ходу фильма он преодолевает свой скепсис в отношении магии, а недюжинный интеллект позволяет ему и в ней достигнуть вершин.

Сценарий фильма как бы говорит нам, что рационализм вовсе не помеха для некоторых духовных практик; но каких именно?

Итак, на старте сюжета доктор Стивен Стрэндж – гениальный нейрохирург, умеющий возвращать к жизни безнадёжно больных, даже тех, кому, казалось бы, диагностировали смерть мозга.

Спасать людей – его призвание (впоследствии он сам скажет: «Я не могу убивать людей, я давал клятву их лечить»). Но гордость и чрезмерная самоуверенность губят его: он лихачит на дороге, разговаривая по мобильному телефону за рулём и просматривая при этом присланные снимки, и попадает в жёсткую аварию, после которой, несмотря на все усилия коллег-врачей, кисти рук перестают его слушаться, пальцы дрожат, и он больше не может с ними сладить. Без рук он никто, он больше не сможет заниматься хирургической деятельностью, и он теряет смысл жизни. Молодой коллеге-врачу, доктору Палмер (Рэйчел Макадамс), которая любит его и которая заботилась о нём в течение всего трудного периода лечения и реабилитации, он вместо благодарности с усмешкой бросает эгоистичный упрёк: «Какой теперь смысл в моей жизни – ты, что ли?»

Перебрав все варианты лечения и осознав невозможность восстановить свои руки методами традиционной медицины, он вдруг находит вдохновляющий пример: один из его коллег недавно встретил своего бывшего пациента, который раньше безнадёжно страдал полным параличом нижней половины тела, но теперь полностью восстановился и даже занялся баскетболом. Стрэндж находит этого человека и с удивлением расспрашивает, как тому удалось снова вернуть себе форму, если медицина оказалась бессильна. Тот говорит, что для исцеления ему пришлось обратиться к духовным практикам, и рекомендует доктору обратиться в некое место под названием Камартадж. Естественно, это находится в Гималаях – в столице Непала Катманду.

«Почему, чтобы рассказать современному европейцу о духовной стороне жизни, нужны Гималаи?»

На этом сюжетном повороте впору задуматься: почему, чтобы рассказать современному европейцу о духовной стороне жизни, нужны именно Гималаи? Ведь духовные практики, аскетическая работа над собой, путь к господству над своими страстями и желаниями, а также многочисленные свидетельства об успешном преодолении привычных законов материального мира – всё это издавна есть в многовековой христианской европейской традиции, причём не только в восточной, но в некоторой степени также и в западной. Видимо, представитель современной цивилизации, считающий себя образованным, обо всём этом совершенно не знает: его приучили не доверять христианству и видеть в нём только крестовые походы и инквизицию (даже несмотря на то, что оба этих неприглядных явления были присущи исключительно римо-католичеству, и то в его не лучшие времена). Другое дело, например, буддизм: представитель западной цивилизации ничего не знает о религиозных войнах буддистов и не сталкивался с жуткими традиционными ритуалами тибетского ламаизма, однако душа подсознательно жаждет духовного измерения жизни, и потому на изречения Далай-ламы западный человек не включает свой антирелигиозный внутренний фильтр…

Но вернёмся к фильму. Сказочный сюжет, конечно, не упоминает религий из реального мира –главный герой в поисках исцеления попадает в общину, возглавляемую неким «древним учителем». Библиотека общины содержит многочисленные «древние» книги на классическом санскрите и даже на ведийском, что отражает очередной популярный миф – о «ведах», якобы содержащих тайные знания обо всём на свете (на самом деле Вед всего четыре, и все они содержат лишь ритуальные тексты древнего индуизма). Три филиала общины в крупнейших городах мира прямо именуются «храмами», словом из религиозного лексикона. Внешне эта организация напоминает школу боевых искусств при буддийском монастыре, по содержанию же она похожа на оккультную псевдовосточную секту: здесь его учат работать над духовной стороной своей личности, а заодно практиковать медитации, выход «астрального тела» и другие специфические действия, взятые из восточных традиций. Способом примирения всей этой экзотики с современной цивилизацией выступает действующий там вайфай. Всё же неудивительно, что, когда впоследствии доктор Стрэндж вновь встречается с по-прежнему любящей его Палмер, та быстро диагностирует, что он попал в какую-то секту, и ему так и не удаётся убедить её в обратном. Конечно, этот диалог подан в юмористическом ключе, но, как известно, в каждой шутке лишь доля шутки.

Правда, «древний учитель» политкорректно оказывается европеоидной женщиной. Она живёт на земле уже много веков; но откуда она попала в Гималаи? «От древних кельтов», то есть, очевидно, от друидов, которые в сегодняшнем массовом сознании тоже обладают манящим ореолом загадочности, хотя жестокости и бесчеловечности друидических культов поражались ещё древние римляне. Интересно, что Тильда Суинтон не впервые играет «древнее существо», которому все подчиняются: ранее она же исполнила в первом фильме «Хроник Нарнии» роль Белой Колдуньи – главного антагониста и противника льву Аслану, представляющему собой образ Христа в нарнийском цикле К.С. Льюиса.

Чему учат бывшего нейрохирурга Стрэнджа в этом высокогорном монастыре? Учат во всём доверять учителю, учат подчинять себе «своих внутренних демонов», ведь победить их полностью, по словам учителя, невозможно. И заодно, раз уж перед нами волшебная сказка, учат всякой магии (волшебству). Магия в мире фильма нужна, чтобы противостоять силам зла, хотя все осознают и предупреждают, что её изучение и таит немало опасностей и рисков.

Зло, которому нужно будет противостоять, представлено в фильме с самого начала: это Кецилий, бывший ученик Древней, отказавшийся подчиняться ей и вместе с группой последователей вставший на путь убийств. Ещё в первых кадрах фильма Кецилий крадёт фрагмент древней рукописи на санскрите, где приводится какое-то таинственное и опасное заклинание. После долгих сюжетных перипетий доктору Стрэнджу удаётся поговорить со злодеем и выяснить его мотивацию. И вот тут нас ожидает самое интересное.

Главная цель злодея – вечная жизнь, бессмертие. Он считает смерть высшим злом и несправедливостью (кто бы сомневался?) и мечтает ввергнуть весь наш мир в «тёмное измерение», в котором нет времени и соответственно нет смерти, а есть только вечность. Кецилий обращает внимание Стрэнджа, что и сама Древняя неспроста живёт столь долго – причиной её долголетия является то, что она тайно черпает энергию как раз из тёмного измерения. Но она держит эту тайну при себе и ни с кем не делится секретом вечной жизни, а это, по мнению Кецилия, совершенно несправедливо.

Вместе с героем Камбербэтча зритель переходит от веры в существование одного лишь материального мира к знакомству на личном опыте с другими измерениями и, наконец, к осознанию того, что в этом мире нет положительных высших сил (по крайней мере, проявляющих себя), зато есть властелин тёмного измерения Дормамму. Именно он во вселенной фильма оказывается единственным источником вечной жизни.

Обнаружив это, герои поначалу не хотят верить, что Древняя, их учитель и главный положительный персонаж, не имеет «хорошего» источника долголетия. Но при её появлении во время эпичной магической битвы, показанной с неимоверным количеством спецэффектов, Стрэндж и его спутники убеждаются, что Древняя действительно черпает энергию из тёмного измерения. Авторитет «сил добра» подорван на корню; как же его восстановить? И тут сценаристы фильма делают показательный ход: Древняя умирает, просто погибает в битве, разбивается при падении. Доктор Стрэндж телепортирует её в свою клинику и пытается реанимировать медицинскими методами, но она, отделившись астральным телом, объясняет ему, что поняла бессмысленность бессмертия и хочет наконец умереть. И тот факт, что она, несмотря на попытки Стрэнджа спасти её, умирает, выглядит как победа осмысленной смерти над неоправданным бессмертием. Древняя не оказалась злой: она была оправдана, потому что выбрала смерть. Но Кецилий и его товарищи в финале итоговой битвы наказаны тем, что получают ожидаемое ими бессмертие у Дормамму в его тёмном измерении, хоть и лишены возможности прихватить туда с собой остальной земной мир.

Итак, согласно фильму, бессмертие и вечность – зло, смерть – благо. Трудно поверить, что эту антихристианскую идею можно подать в положительном ключе, но у создателей фильма это получилось весьма неплохо. Что же за идеология представлена в фильме? Неужто это форма сатанизма или культа смерти, которыми подчас принято пугать? Нет, это гораздо более распространённое мировоззрение, а именно – буддизм как он есть. Ведь несмотря на внешне похожие для многих религий этические и аскетические аспекты, суть буддизма коренным образом противоположна христианству: он учит, что сама жизнь – это страдания, продолжение жизни (понимаемое в перевоплощениях) – это зло, а вечная смерть (нирвана) – это единственное спасение для человека.

Идея о колесе перевоплощений и его преодолении явственно показана в развязке фильма как способ, которым герой Камбербэтча смог перехитрить могущественного тёмного властелина Дормамму и заставить его прекратить притязания на наш мир. Идя к Дормамму, доктор Стрэндж запускает магическую временную петлю, так что, сколько бы раз тёмный властелин его ни убивал, герой вновь и вновь возвращается, словно в фильме «День сурка», и снова говорит всё ту же начальную фразу: «Дормамму, я пришёл договориться». Лишь когда тот соглашается на условия Стрэнджа, герой отпускает его и отключает временную петлю – иначе говоря, разрубает колесо перевоплощений.

Что же, неужто столь добротно сделанный фильм и правда навязывает зрителю исключительно чуждые христианину ценности? Пожалуй, всё-таки нет: несмотря на всю привязанность к востоку и буддийской картине мира, вышеописанный решающий сюжетный ход главного героя совершенно христианский, евангельский. Как и Гарри Поттер в заключительной части своей саги, доктор Стрэндж достигает окончательной победы над силами зла вовсе не оружием, а наоборот, самопожертвованием: он отправляется в самое сердце логова врага, чтобы быть убитым, но победить смерть и вернуться к жизни. Парадоксальным образом фильм о докторе Стрэндже, пытающийся проповедовать антихристианское отношение к вечности и ставящий вечную смерть выше жизни, не может обойтись без христианского подвига жертвенной любви, побеждающей саму смерть.

Наконец, обещанный последний абзац для тех, кто не любит «спойлеры». Хотя этот фильм и поставлен во многом по мотивам давних комиксов студии Марвел о докторе Стрэндже, всё же по сравнению с простой сказкой комиксов о добре, противостоящем злу, здесь появилась религиозно-философская подоплёка. Рассуждения о смерти и бессмертии в мире этого на первый взгляд лёгкого и ненавязчивого фильма прямо противоположны традиционным христианским представлениям. Так что, если вы решили посмотреть очередной современный блокбастер с известными актёрами и красивыми спецэффектами, то не поленитесь задуматься, к какому мировоззренческому выбору вас пытаются приучить мимоходом.

 Иерей Иоанн Реморов

Православие.fm

Теги

Социальные комментарии Cackle