Некоторых философов античности иногда называют «христианами до Христа», и для этого есть свои основания.

Мнений на этот счет существует немало, но мне кажется, что основной предпосылкой к формированию такого взгляда послужил тот факт, что многие античные философы постепенно, путем умозаключений, пришли к учению о Едином начале или основе мира. Это, например, может быть монада у пифагорейцев, под которой понимался неделимый элемент бытия, начало числа, тогда как само число считалось условием всякого знания. Анаксимандр вводит понятие «апейрон» – бесконечное и беспредельное первовещество, явившееся основой мира. У Платона «Единое» – сверхбытийная необходимая предпосылка всякого бытия, без которой всё превратилось бы в хаос и в конечном счете в небытие. Можно привести еще немало примеров, но нельзя игнорировать тот факт, что именно учение о «Едином», независимо от содержания, привело к тому, что, столкнувшись с иудейской верой в Единого Бога, некоторые язычники, еще до Рождения Христа, принимали иудаизм, становясь сонаследниками, а иногда и полноправными наследниками Израиля.

Таким образом, можно говорить, что античная философия для отдельных людей сыграла свою положительную и даже спасительную роль. Мы также знаем, что практически все те, кого мы называем отцами Церкви, имели прекрасное образование, которое в то время включало изучение и философии, и математики, и гармонии, и риторики, и астрономии и пр. наук. Также не секрет, что многие термины, привычно используемые нами сегодня в христианском богословии, были позаимствованы из философии, а затем переосмыслены с точки зрения евангельских истин. Давайте рассмотрим некоторые из них и увидим, как христианство наполняло новым содержанием «старую» языческую мудрость.

Пожалуй, одно из наименьших различий содержится в понятии «душа». Античные философы считали, что именно душа обеспечивает жизнь тела. Также возникает учение о душе как о бессмертной сущности, отвечающей за мышление и нравственность человека. Примерно о том же говорят и многие святые отцы. Мы знаем, что душа – неотъемлемая часть человеческой природы, являющаяся творением Божьим. Однако разговор о душе невозможен без упоминания о теле. В этом плане античности свойственен дуализм. В философии Платона тело – это могильная плита, темница души, избавление от которой, соответственно, воспринимается как благо. Получается, что душа – доброе, а тело – злое начало в человеке. Совершенно по-иному смотрит на тело христианство. Все творение Божье «хорошо весьма», потому здесь христианству чужд античный дуализм. Более того, именно Слово воплотилось, в том числе, и в человеческом теле. Спаситель Воскрес в теле, тем самым открыв возможность воскресения для каждого.

Теперь логично сказать о восприятии человека в общем. Помимо упомянутого взгляда Платона можно добавить еще и мнение Аристотеля. Согласно его рассуждениям, человек является частью гармоничного и упорядоченного космоса. Помимо «растительной» составляющей человек еще способен к мышлению и речи, благодаря чему ему доступны такие абстрактные понятия, как добро, справедливость, польза и т. п. Также Аристотель называл человека «политическим животным» в том смысле, что он собственно и может быть человеком, только когда живет среди таких, как он сам. У евреев, еще с Ветхого Завета, человек воспринимается как венец Божьего творения, Его образ. Христианство открывает для человека возможность обожения, т. е., в отличие от античной философии, где положение человека в мироздании было неизменным, с приходом Спасителя и благодаря Его Искупительному подвигу у каждого есть шанс войти в теснейшее общение с Богом и преобразиться.

С деятельностью человека неразрывно связано понятие добродетели. Высшей добродетелью в античной философии часто считается справедливость, однако до нее еще нужно дорасти. Платон душевные силы человека разделяет на три части (это же нередко мы можем видеть и в христианской аскетике): разумную, яростную и вожделевательную. Первой соответствует такая добродетель, как благоразумие или мудрость, второй – мужество, третьей – умеренность или воздержание. Достижение всех этих добродетелей и приводит человека к справедливости. Для Аристотеля добродетель – это способность во всем отыскивать «золотую середину», одновременно избегать и избытка, и недостатка. Для античности добродетель – это категория моральная, тогда как для христианства – духовная. Христианин стремится к уподоблению Христу, в Котором все добродетели проявились во всей полноте. В христианстве человек стремится к добру не ради выгоды, а ради обретения жизни в Боге, потому добродетель становится еще и категорией теологической.

Теперь скажем о любви. В античности любовь была одним из принципов космической взаимосвязи, чувством, вызванным жаждой целостности и обеспечивающим полноту и единение. В греческом языке выработалось несколько терминов, различающих виды любви: страстная и чувственная – эрос, дружеская – филиа, милосердная – агапе, семейная – сторге. Для христиан любовь – одно из ключевых понятий, определяющих взаимоотношения людей и Бога. В христианстве любовь – многозначна. Через любовь к Богу христианин любит и всё, Им сотворенное, а также наоборот – через любовь к творению, к человеку христианин учится любить и Бога. Слова о любви к врагам, сказанные Христом в Нагорной проповеди (Мф. 5:44), невозможно было даже представить в античной мысли.

Последнее, о чем скажем сегодня, – это свобода. В античной философии под свободой в лучшем случае понимался самоконтроль. Именно на самоконтроле для античного грека основывается его самоидентификация. С другой стороны, стоики были детерминистами. Они утверждали, что человек подчинен природе и судьбе, что он абсолютно несвободен. При этом целью жизни стоика было достижение апатичного состояния, безразличной бесстрастности, благодаря которой он мог понять всё происходящее вокруг. Апатичный человек подчинен одному лишь разуму. В христианстве свобода не просто одно из ключевых понятий, но одно из пониманий образа Божьего, заложенного в человеке. Благодаря свободе он может определять свое существование, положение в мире и нести полную ответственность за сделанный им выбор. Сейчас несвобода человека проявляется в его неспособности не грешить, потому возвращение к полноте утраченной свободы – это избавление от греха через уподобление Христу.

Когда смотришь на обозначенные взаимосвязи (а перечисленными примерами они не ограничиваются), то гораздо лучше начинаешь ценить то сокровище, которое каждый из нас обретает в Церкви. Философию, в принципе, стоит изучать хотя бы потому, что при правильном подходе из нее можно извлечь определенную пользу, не только для собственной жизни, но для умения защищать христианские истины. Если философией не брезговали отцы Церкви, то тем более не стоит ее игнорировать и нам, конечно, не забывая и о Священном Писании.

Протоиерей Владимир Долгих