«Итак они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи. На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен. Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко» (Ин. 19:40–42).

Смерть, которой дышат эти стихи, полна покоя. Христа уже не преследуют и не смеются над Ним. Солдаты не избивают по-садистски, а толпа не умоляет зверски убить. Его бережно хоронят. Омывают и обтирают миром.

Эти стихи – покой и надежда. Далее Он Воскреснет. Никодим и Иосиф хлопочут, как священники перед Полуночницей на Пасху. А Христос – Покой. Он – Суббота. В этом покое сила тихой жизни, которая всё равно пройдёт – и будет смерть. А раз смерть будет, значит хочется прожить это время со вкусом к жизни телесной, душевной и духовной. Не спеша, распробовав жизнь без суррогатов. По-честному.

Когда пасхальная Полуночница приближается, в душе всегда нарастает тревога, а прихожане наивно, громко читают Книгу Деяний, но остальные галдят как на рынке. И я попадаю в Иерусалим I века.

Дети и пономари бегают из ризницы и кухни наверх, в храм. Это в покое, в субботе уже вскипает и брезжит жизнь. Начинается служба, покой выкипает за края, как передержанный на огне кофе. И приходит воскресная ночь. Главное не уснуть. Хотя стоя на службе это не реально, но в эту ночь многое не реально. Плащаницу вносят в алтарь. Это Христос умер. Храм – пещера, алтарь – гроб.

Мы выйдем и будем ходить вокруг храма не громко напевая, потом священник перед закрытым храмом громко, срываясь на крик, пропоет: «Сла́ва Святе́й, и Единосу́щней, и Животворя́щей, и Неразде́льней Тро́ице всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в». 
Хор пропоет: «Аминь!»

И «Христос Воскресе из мертвых...» все вместе, что есть силы, трижды. Народ, хор, священники. Пещера открывается, и мы, как Пётр и Иоанн, врываемся в это пространство жизни, а всё уже дышит Воскресением, струится ладан, сверкает оклад Евангелия. Христос сейчас не просто Покой, Он Ликование, и хор поёт. Все замёрзли на улице и проснулись. Христосуются посреди храма, обнимаясь греются. За Литургией причащается весь храм. Радость глубокая и внешняя не конфликтуют. Радость пронизывает всё. А пока тише…

Христос в пещере. Молимся, ждём и всё уже знаем.

Денис Васильев