К 75-летию начала Великой Отечественной. О символах времени. Мысли вслух...

Скульптурная композиция «Женщине Великой Отечественной войны». Киев. Дарница

Я возвращался с журналистcкой поездки в село Селище Барышевского района под Киевом, где общался с 82-летним отцом Михаилом Макеевым, настоятелем Георгиевского храма, рядом с которым расположен сквер Победы в честь погибших в Великой Отечественной войне 1941–45 гг. героев-односельчан, и на торце своего 9-этажного дома в Киеве увидел черную свастику…

Наш  дом строился в конце 1960-х, через 20 с лишним лет после окончания самой страшной в истории человечества мировой  войны – Великой Отечественной, поскольку на защиту родной земли встало все Отечество, весь народ – от мала до велика… И среди строителей этого дома наверняка были участники боевых действий, фронтовики. И жили в нем многие ветераны войны, офицеры и рядовые, пехотинцы, летчики и артиллеристы, фронтовые медицинские сестры… И большинство из них мы уже провели в последний путь: кого под звуки военных похоронных маршей, а кого – и под церковный распев панихидных служб… Подумалось: как хорошо, что они не видят этого…

Не видят этого знака на стене нашего старого дома – рогатого страшного символа времени, столь полюбившегося нынче некоторым «активистам» различных рангов… Мало того – нацистская символика вдруг (неужели вдруг и случайно?) стала… модной. Ее можно было увидеть на шествиях радикальных националистов, на автобусных остановках, на стенах школ и поджигаемых православных храмов и даже в татуировках молодых людей… Запомнился недавний эпизод на службе в одном из киевских приходов: в летний день в полупустой храм будничной вечерней службы зашел парень, спортивный, вполне приличный, в джинсовых бриджах с ярко-черной татуировкой в виде кинжала с нацистской свастикой на левой лодыжке… Он разглядывал иконостас, благоговейно ставил свечу и – молился, искренно, возможно, впервые… А тату на его ноге – это «просто выпендреж», это все та же пресловутая «мода»… Ну, прикольно это, понимете?

Так почему же парню этому никто не объяснил и не рассказал (и в первую очередь я тогда в храме!) об этом страшном знаке, о фашизме и его последствиях? Почему учителя, родители, наше кино и телевидение, наши писатели и поэты, мы, журналисты, наконец, и священство наше, 30 лет уже имеющее право свободной проповеди, не научили таких, как он, «уму-разуму», не привили любовь к своей истории, к героическому прошлому?

Не хочется быть ханжой, повторять прописные истины. Но возникает логический вопрос: если в демократической стране, стремящейся в цивилизованный вожделенный Европейский союз, принят закон о запрещении коммунистической символики наравне с нацистской, и при этом  активно проводя «декоммунизацию», на ситуацию с модой на нацистские знаки никто не обращает внимания?

Герань на подоконнике и цена Победы

Парк Победы. Дарница

В начале 1960-х в сельской хате покойной бабушки, куда отвозили меня родители на летние каникулы, запомнил свою встречу со свастикой. На подоконнике стоял «горшок» с геранью, высаженной в… немецкую каску – с изображением орла, державшего в когтях венок со свастикой. Орел со свастикой торчал вверх лапами, как подвешенная дохлая курица… А еще у бабушки сохранился красивый белый молочный кувшин с таким же знаком на донышке. Я, перепуганный, спросил: «Бабушка, что это, от фашистов осталось?» «Да, – ответила она спокойно. – Стояли у нас в хате немцы, а когда удирали, побросали свои вещи…» Думаю, в каску с «дохлым орлом» она посадила мирный цветок для того, чтобы война эта никогда больше не повторилась... А может, потому, что жили крестьяне в то время в абсолютной бедности  и цветок пересадить некуда было…

О десятках миллионов человеческих жизней, отданных в борьбе с мировым злом нацизма, парню в храме со свастикой на теле, возможно, напоминать уже бесполезно. Хотя, может быть, напротив – нужно и необходимо. А вдруг он откроет эту публикацию и прочтет о цветке в немецкой каске, о бабушке, потерявшей мужа на войне, о плитах с именами погибших солдат села Селище, о котором упоминал в начале публикации.

И увидит запечатленную на фотоснимке одну из плит сельского мемориала. В списке погибших однофамильцы села, безусловно, родственники, братья с одинаковыми инициалами отчества, и рядом, похоже – погибший отец, дядя или дед… В одной из газет 1980-х я увидел когда-то на снимке вдову, потерявшую на фронте мужа и пятерых (!) сыновей… Все это – цена нашей Победы.

В этом году 75-летие начала Великой Отечественной войны приходится на среду «зеленой» Троицкой недели.

Дай Бог, чтоб дата эта – 22 июня 1941-го – была последней в истории и никогда больше не повторялась. Дай Бог…

Сергей Герук